Она сейчас носила защитную каску, которая вряд ли могла хоть чем-то помочь против Гриммов. Да и ее легкий бронежилет для них тоже был почти как оберточная бумага. Но несмотря на всё это, Лиза со своим оператором продолжала находиться в осажденном городе, то ли неся высокие идеалы журналистики, то ли ожидая существенной доплаты за риск.

— Директор Арк! Директор Арк! У наших зрителей и всех людей Ремнанта, которые наблюдают за тем, что здесь происходит, возник вопрос. Вместе с Гриммами сюда идет некая женщина, которая вроде бы даже ими командует. Можете как-нибудь это прокомментировать?

“Проклятый Озпин! Но если один раз сработало, то…”

— Для нас подобное открытие тоже стало самым настоящим шоком, Лиза, – нагло солгал Жон, посмотрев в объектив телевизионной камеры, а затем переведя взгляд обратно на довольную Лизу, которая поднесла к нему свой микрофон.

Но она хотя бы не делала выпуски, посвященные исключительно его личной жизни.

— Если честно, то мы знаем о Гриммах крайне мало, – продолжил Жон. – Каждый год появляется какая-нибудь ранее неизвестная информация о них. Конкретно сейчас мы видим перед собой либо совершенно новый тип Гриммов, либо некий вариант уже существующей разновидности, а то и пока еще неудачную попытку замаскировать монстра под человека для проникновения в защищенные стенами поселения.

— То есть ничего опасного тут нет?

— В данный момент сказать сложно, но поскольку у нового вида отсутствуют крылья, чтобы перелететь через стену, и когти, способные вырыть подкоп, приоритет для нас имеют твари, представляющие непосредственную угрозу обороне города. Возможно, это вообще некая случайная мутация – потому и существует в единственном экземпляре.

— Кое-кто из зрителей полагает, что орду ведет самка Гриммов. Есть какие-нибудь мысли на этот счет?

— Если честно, то никаких, – пожал плечами Жон. – Командовать можно только теми, у кого имеется достаточно разума, чтобы выполнить твои приказы. Мы знаем, что к Гриммам это точно не относится. Да, существо находится в самом центре орды. Но чем оно отличается от любого другого монстра рядом с ним? Впрочем, и такую идею отбрасывать тоже не стоит. Мы постараемся учесть все возможные варианты и не делать поспешных выводов. Я понимаю, что многим хочется объявить новую особь какой-нибудь Королевой Гриммов или бессмертной ведьмой, но пожалуйста, давайте обойдемся без безумных и ничем не обоснованных заявлений.

— А как, по-вашему, возникают гибриды людей и Гриммов? – спросила Лиза. – У нас в комментариях на сайте появились некоторые… весьма противоречивые теории, которые я просто не имею права озвучить в прямом эфире.

Жон на мгновение замер, размышляя над тем, что это были за “теории”, после чего всем телом содрогнулся. Лиза печально кивнула, явно пережив нечто подобное несколько минут назад.

— Нет. Просто нет, – совладав с собой, произнес он. – Должен заметить, что механизм возникновения Гриммов до сих пор остается для нас загадкой. Но если вторжением движет некая воля, и гибрид имеет какое-то особое предназначение, то создали его, вероятно, в качестве глашатая орды. И коли желаешь, могу пригласить сюда нашего штатного эксперта по всему, что касается Гриммов, Питера Порта. Думаю, он объяснит гораздо лучше меня…

— Нет! – завопила Лиза, впрочем, тут же взяв себя в руки и смущенно откашлявшись. – Не стоит, директор. Мне бы не хотелось отвлекать от возможного боя столь сильного Охотника, как Питер Порт. Итак, дорогие зрители, на этом пока всё. Сейчас мы вернемся к Джереми, чтобы посмотреть, как жители Атласа собираются вместе, дабы позаботиться о стариках и самых беспомощных из эвакуированных граждан Вейла. Тебе слово, Джереми.

Лиза продолжала улыбаться до тех пор, пока оператор не опустил камеру, после чего вздохнула, сняла с себя каску, отбросила ее в сторону и провела рукой по волосам. Затем она вытащила из кармана пачку сигарет, взяла одну в рот и закурила. Лиза и Жону предложила присоединиться к ней, но тот отказался.

— Так что ты здесь делаешь? – поинтересовался он. – Разве тебе не пора эвакуироваться?

— Кому-то требовалось остаться. Я, конечно, добровольцем не вызывалась, но если бы мне повезло, то сидеть тут пришлось бы какому-нибудь другому неудачнику. Так что отказываться я тоже не стала. Лучше скажи, какой процент твоих слов осел лапшой на наших ушах?

— Вряд ли мне следует отвечать на подобный вопрос.

— Это не для зрителей. И камера, как видишь, отключена. Я прекрасно понимаю, что всеобщая паника нам сейчас нужна меньше всего.

— Ну, тогда просто замечу, что ее появление сюрпризом для нас не стало, – произнес Жон, внимательно глядя на реакцию Лизы.

Никакого удивления он так и не увидел. Похоже, опытная журналистка осознавала, что очень большое количество информации цензурировалось властями.

— Мы некоторое время знали о ее существовании, – добавил Жон.

— Хм. Наверное, лучше уж знакомый враг, чем незнакомый, – кивнула Лиза. – Насколько я понимаю, в Атласе битва прошла относительно хорошо. По крайней мере, не так плохо, как можно было бы ожидать от столь серьезного вторжения, перешедшего в уличные бои. Но всё это не будет иметь абсолютно никакого значения, если здесь мы потерпим поражение.

— И потому ты решила остаться?

— Ага. Дополнительная оплата – тоже, конечно, неплохо, но мертвым никакие деньги не нужны. Просто я предпочла бы быстро погибнуть вместе с армией, а не тоскливо ожидать своей участи с гражданскими в Атласе, пока Гриммы будут неторопливо туда идти. Можешь называть это эгоизмом. Кстати, а где Роман? Мне бы сейчас не помешало избавиться от лишнего стресса.

Жон на мгновение задумался.

— Он… был где-то неподалеку. А это вообще нормально?..

— Что? – уточнила Лиза. – Ты имеешь в виду разное поведение перед камерой и в жизни? Да, совершенно нормально. В конце концов, ты ведь тоже ведешь себя во время интервью совсем не так, как при обычном разговоре.

Пожалуй, ее аргумент соответствовал действительности. Жон довольно сильно нервничал, когда объектив камеры поворачивался в его сторону. Да и в те моменты, когда выступал с речью перед студентами.

Как утверждала мама, половина победы заключалась в том, чтобы убедить самого себя в собственной компетентности – даже если это будет ложью. Потому Жон старался во время публичных выступлений расправлять плечи и говорить как можно более уверенным голосом.

“Похоже, Лиза делает то же самое, только ее цель – выглядеть милой и дружелюбной”.

— А куда ты пойдешь, когда начнутся бои? – спросил у нее Жон.

— Куда-нибудь подальше от стен, – ответила Лиза. – Не волнуйся, мешать и путаться под ногами никто из нас не станет.

— И на том спасибо, – вздохнул Жон.

По крайней мере, тягой к самоубийству Лиза не страдала.

— Кажется, Роман был где-то в районе административного центра, – добавил Жон. – И вряд ли он откажется… сделать небольшой перерыв, если ты понимаешь, о чем я говорю.

— О, понимаю, – подмигнула ему Лиза, направившись в нужную сторону.

Оператор пошел в противоположную, поскольку его работа была закончена, а влезать в чужой “перерыв” он явно не собирался. Жон же продолжил стоять на стене, наблюдая за приближавшейся к городу ордой.

Именно там его и нашел Айронвуд.

— Видел твое интервью. Отличная работа. Само собой, долго морочить людям головы не получится, но пока сойдет. Существование Салем скоро перестанет быть тайной, но если нам удастся провернуть задуманное, то всё это не будет иметь абсолютно никакого значения.

— Что насчет других Охотников? Не только гражданские сейчас пребывают в шоке…

— Верь в их профессионализм. Они сражались с Гриммами всю свою жизнь, и в Салем прежде всего увидят монстра, а уже потом человека. Да, если она попадется им раненой и беззащитной, то Охотники могут заколебаться, но после того, как Салем начнет атаку, любая жалость моментально исчезнет. Для них она будет просто чудовищем в практически человеческой оболочке. Что же касается гражданских, то пусть их Озпин успокаивает. В конце концов, ему же придется жить в те времена, когда все мы умрем от старости.