— Завтра, когда я снова сюда приду, то постараюсь хоть что-то принести.

“Нужно стать частью ее повседневной жизни – кем-то знакомым и привычным, чьего визита ждут с нетерпением. Чем ближе ты находишься к объекту, тем проще затмить все остальные его привязанности, особенно если у него их и нет”.

— Если понадобится что-либо еще, то дай мне знать. Возможно, я сумею помочь. Кстати, как насчет еды получше? И мне кажется, что тут довольно душно.

— Вина. Красного, если можно.

— Только в картонной упаковке.

По вполне очевидным причинам, бутылки и вообще стекло Синдер никто давать в руки не собирался. Пусть она вроде как смирилась с собственным положением, но исключать вероятность атаки на очередного посетителя всё же не стоило.

Синдер вполне предсказуемо скривилась, но спорить с Винтер так и не попробовала.

— Я пока оставлю тебя одну, – произнесла Винтер. – Если, конечно, ты не хочешь еще что-нибудь мне сказать.

Синдер молча отвела взгляд в сторону, уставившись в стену. Винтер понимающе кивнула и направилась к двери.

— Ну что же, тогда до завтра, – попрощалась она с Синдер. – Желаю приятного вечера.

Никакого ответа так и не последовало.

Впрочем, Винтер полагала, что достигла за сегодняшний день немалого успеха. По крайней мере, генерал Айронвуд точно будет ей доволен.

***

Синдер молча смотрела в стену, пока Винтер не покинула комнату, не забыв запереть за собой дверь. Закончился еще один день, отметившийся очередной попыткой склонить ее на сторону Атласа. Разумеется, безуспешной.

Ей вовсе не предлагали какие-либо права и преференции – только необходимость выслуживаться перед новым начальством, причем всю оставшуюся жизнь и на очень коротком поводке. Синдер вообще сомневалась в том, что ей позволят заняться какими-нибудь личными делами. К тому же Салем вряд ли так всё оставит, а без сил девы от нее даже отбиться не получится. Скорее всего, Синдер не проживет и месяца.

В Биконе было пусть и не совсем комфортно, но зато гораздо безопаснее.

“Салем не рискнет прийти сюда в ближайшее время. Не после того, как прошлое нападение провалилось. И Жон это знает”.

Разумеется, он всё знал. Как раз им данная ситуация и была спланирована.

“Жон не позволит ни убить меня, ни спасти…”

Он победит.

Опять…

Понимание такого простого факта едва ли не жгло Синдер изнутри, а в ее памяти всплыло старое высказывание: “Один раз – случайность, два – совпадение, три – закономерность”. Жон слишком часто обводил ее вокруг пальца, чтобы сомневаться в том, что она имела дело именно с третьим вариантом.

Могла ли Синдер вообще его победить? Была ли равной Жону? Насколько далеко заходили его планы?

В самом начале их общения казалось, что именно она всё контролировала. Впрочем, если подумать, то даже тогда Жон был неестественно спокоен. В отличие от Романа, он напрочь проигнорировал смертельно опасный жар и весь их разговор практически не отводил взгляда от ног Синдер. Пожалуй, еще в тот момент ей стоило понять, какую угрозу представляет из себя столь неординарный человек, но она думала лишь о его возможной пользе – о том, насколько ценная фигура свалилась ей прямо в руки.

Теперь об этом было стыдно даже просто вспоминать…

“Мне необходимо начать мыслить как он: схемы внутри схем. Итак, что Жон приобретает, отправляя меня в Атлас?”

Ну, так он избавлялся от Синдер и перекладывал проблему на голову Айронвуда, заодно получая гарантии того, что она больше никогда не встанет у него на пути. Но это было слишком уж очевидно, и такой человек, как Жон, вряд ли мог позволить себе мыслить столь примитивно. Да, еще он решал вопрос с идиотскими санкциями, но опять же, если бы Жон действительно пожелал, то легко сумел бы разобраться с данной помехой сотней других способов.

Нет, тут имелось нечто большее. Синдер явно что-то упускала…

Жон Арк был совсем не из тех, кто стал бы просто избавляться от нее. Он наверняка что-нибудь запланировал.

Почему Жон не попросил ее служить именно ему? Разумеется, Синдер бы отказалась, но сам факт отсутствия подобного предложения несколько настораживал. Какие мотивы могли им двигать?

Само собой, наиболее очевидным ответом являлось полное отсутствие доверия между ними.

“Но это чересчур примитивно. У него ведь есть некий план на случай моего предательства, и потому было бы очень глупо с моей стороны так поступать. Думай, Синдер. Думай. Схемы внутри схем. Планы из планов. Он же не просто не предложил мне присоединиться к Бикону, но еще и специально обозначил свою позицию перед Винтер, а значит, и Айронвудом”.

Подождите-ка… Ну конечно!

Жон сейчас водил за нос совсем не ее, а как раз Атлас!

Он понимал, что Синдер была способна расшифровать вложенный им в слова и поступки скрытый смысл. У них даже когда-то состоялся разговор о вере и доверии, так что Жон в нее именно верил. И еще он чуть ли не прямым текстом сказал, что если Синдер примет предложение Атласа, то будет служить только им. Скорее всего, Жон намеревался потом пообщаться с ней насчет того, чтобы она стала его шпионкой. Или не намеревался? Требовался ли им вообще какой-либо разговор, если Синдер и без того прекрасно понимала все его мотивы? Да и он наверняка тоже об этом знал, если уж в прошлом с легкостью предугадывал каждое ее действие.

Подобный вариант сбрасывать со счетов явно не стоило.

Синдер осмотрела комнату, в которой должны были стоять камеры. Жон наверняка наблюдал за ней, поскольку дураком вовсе не являлся. Она выпрямилась и постаралась скрыть все сомнения, избавившись от лишних эмоций.

Синдер сейчас внимательно изучали. Она едва ли не наяву видела, как Жон сидел за своим рабочим столом, сцепив пальцы в замок и вглядываясь в ее лицо, которое показывал экран монитора. Он раскладывал по полочкам мельчайшие изменения в мимике, после чего размышлял о том, что за этим могло стоять, и тут же вплетал в свои планы новую порцию информации.

Синдер, к слову, играла в этих самых планах далеко не последнюю роль. Возможно, даже ключевую. Иначе почему Жон подталкивал ее к согласию на предложение Атласа, хотя отлично знал, что она сама ничего подобного делать не собиралась? В том-то и заключался его замысел.

По-другому и быть не могло.

Именно Жон пленил Синдер и притащил ее в Бикон, чтобы Винтер с Айронвудом теперь танцевали под его дудку, даже не замечая те нити, которые он к ним постепенно прикреплял.

Их видела лишь Синдер, потому что ее такими уловками было не обмануть.

В конце концов, они с Жоном слишком долго являлись заклятыми врагами. Если для него и существовал действительно достойный противник, то им была именно она – его немезида. Та, кто ему ни в чем не уступала.

Пусть Синдер сейчас оказалась в плену и лишилась сил девы Осени, но по-прежнему оставалась крайне опасной. Она всё еще была той, кого Жон опасался больше, чем саму Салем…

Синдер с трудом удержалась от того, чтобы продемонстрировать камерам собственный шок.

Жон ее боялся, уважал и, возможно, даже ей восхищался – так, как только манипуляторы и стратеги могли признавать достойного соперника. Не этим ли объяснялось его отношение к Синдер? В конце концов, она и в самом деле была той единственной на всем Ремнанте, кто и вправду могла стать ему равной.

Да и разве могло оказаться как-то иначе?

В мире, где существовала Салем, а также невероятно опасные Тириан, Хазел и Воттс, Жон Арк решил избавиться от самой большой угрозы себе и начал выслеживать именно Синдер. Он организовал ловушку в Мистрале и лично прибыл в Хейвен, чтобы ее захватить.

Не это ли лучше всего доказывали испытываемые им уважение и страх? А может быть, желание ей обладать?..

Почему еще Жон стал бы сохранять Синдер жизнь? Зачем ему понадобилось размахивать перед ней сделкой с Атласом? Он хотел взять ее измором – подталкивал в бездну ужаса и отчаяния, чтобы затем протянуть спасительную ниточку собственного предложения.