Алина не слышала, как вернулись друзья.

Михаил остановился возле нее и какое-то время с улыбкой наблюдал, как она спит. Так хотелось поцеловать ее — родную и желанную с разметавшимися во сне волосами. Но он боялся разбудить. А еще не хотел разрушать очарование момента: так приятно было просто стоять и смотреть на нее.

Кирилл устало опустился на свое ложе. Ему хотелось одного: уснуть как можно скорее, дать возможность отдохнуть сознанию, которое, как ему сейчас казалось, взяло на себя слишком серьезную ответственность. Иногда он сомневался, что у них получится вырвать Ивана из цепких лап этого мира. В такие моменты он таился, как мог, чтобы никто не догадался, о чем он думает. Само это место заражало его пессимизмом. Михаил с Алиной были друг у друга. Любовь помогала закрывать глаза на многое, ничего не бояться. Кирилла же больше всего страшило влияние темного мира на его душу.

Приятно лежать в шезлонге возле прохладного водоема, потягивать бодрящий коктейль и ни о чем не думать. Виктор отставил запотевший стакан на столик рядом, приподнял очки с темными зеркальными стеклами и, в который раз, с любовью оглядел свои владения. Небольшой бассейн, выложенный небесно-голубой плиткой, манил окунуться в прозрачную, искрящуюся свежестью влагу. Магазинчик с вывеской «Добро пожаловать» над входом улыбался автоматически открывающимися дверями своему хозяину, который ласкал его взглядом собственника.

«Так, так… Не слишком ли много воды? — Виктор придирчиво переводил взгляд с бассейна на фонтан. Расстояние между ними было не больше трех метров. — Нет! Воды много не бывает! И потом, так приятно выйти погулять вечерком и послушать звуки природы, пусть и созданные рукой человека», — он горделиво выпятил грудь, ощущая себя гениальным изобретателем.

От роскошного сада остался только небольшой кусочек около дома. И то только потому, что так было угодно хозяину, для создания тени, чтобы прятаться от солнца, которое Виктор тихо ненавидел. Что он только не пытался с ним сделать, но оно как было огромным, закрывающим практически весь небосвод, так и оставалось таким, не подчиняясь мысленным приказам нового хозяина. Иногда, в порыве раздражения, Виктор выключал его раньше времени. Тогда место небесного светилы занимала скромная луна, всегда в одной и той же фазе — полнолуния.

Виктор гордился переменами и осовремениваниями, как он выражался, Оазиса жизни. Гладкая асфальтированная поверхность плавно переходила в ярко-зеленый коротко стриженный газон вокруг бассейна. Хозяин пожелал, чтобы всегда пахло свежескошенной травой, будто каждое утро здесь проходились газонокосилкой.

«Эх, сюда бы сейчас пару цыпочек, — мечтательно прикрыл глаза новоявленный нувориш. Он представил, что по бокам стоят еще два шезлонга с загорающими на них длинноногими блондинками. — Нет! Одна — блондинка, другая — брюнетка! Хорошего помаленьку! И почему я не могу пожелать людей?! Хоть резиновых укладывай!» — Виктор в раздражении нахмурился и с остервенением припал к соломинке, пока не осушил бокал до дна.

— Красиво, правда?! — с придыханием спросила Елена.

Андрей не верил своим глазам. Перед ними возвышалась настоящая средневековая крепость с мощными высокими стенами, с выступающими вперед круглыми оборонительными башнями по краям. Еще чуть-чуть и они услышат крики лучников, вдохнут дым костров и увидят ожесточенное сражение.

Крепость была выложена из крупных блоков утрамбованной глины, а основания стен укрепляла каменная кладка из неотесанных валунов. Перед ней находился ров, заполненный водой. Сейчас мост был опущен и гостеприимно приглашал войти внутрь опасного жилища.

— Да, уж! — вновь потрясенно произнес Андрей. Он посмотрел на Таню, спокойно взирающую на оборонительное сооружение. В ее лице не было ни капли удивления, что и понятно — она-то уже все это видела.

— Ну, пойдемте! Что же вы застыли? — засмеялась Елена. — Вот Паночка обрадуется! — она первая ступила на мост, приглашая следовать за ней.

Мост представлял собой крепкий дровяной сруб с наколоченными сверху шлифованными временем досками. Держался он двумя толстыми цепями, уходящими в стены. Никакого намека на перила по краям не было.

Андрей с Таней с опаской ступили на шаткое устройство. Однако он оказался гораздо крепче, чем выглядел, — даже не пошатнулся под ними.

Массивные ворота были наглухо закрыты, но Елена открыла калитку, не замеченную Андреем ранее, и ловко юркнула в нее. Андрей с Таней последовали за ней.

То, что находилось внутри крепости, никак не соответствовало ей. Широкая площадь, мощенная булыжником, упиралась в настоящий трехэтажный русский терем в окружении фруктового сада.

По бокам от площади, вдоль крепостных стен тянулось два ряда жилых изб. Все выглядело чистым и ухоженным. Чувствовалась рука хозяина.

— Вот тут мы и живем, — сказала Елена, приводя в движение нехитрый механизм по поднятию моста и любовно осматривая площадь. — Светлана ругает, если мы забываем его поднять, — словно оправдывалась она.

Следом она проворно закрыла калитку на засов.

— Ну, вот! Теперь можно идти, — улыбнулась она.

— Вы все живете в тереме? — поинтересовалась Таня. Она специально медлила, пытаясь оттянуть момент встречи со Светланой.

— Нет, что вы! — простодушно ответила Елена. — В тереме живет Светлана. А у остальных есть собственные избы. Вот видите, их ровно четыре. У Паночки еще нет своей избы. По нашим правилам она должна немного пожить в тереме, пока не привыкнет и не перестанет тосковать по мирской жизни. Через это проходили все мы. Светлана для всех нас была наставником. — Говоря о Светлане, Елена становилась непривычно серьезной. В глазах появлялся священный трепет.

«Понятно! Зомбирует!» — подумал Андрей, а вслух спросил:

— И что, она живет совсем одна в огромном тереме?

— Ну что вы? — рассмеялась она. — У нее большая челядь. Они выполняют всю работу по дому, в саду… по хозяйству, одним словом.

— А вы и… ваши родственницы? Вы живете по одной?

— Нет, Светлана нам всем выделила по девушке, которые помогают в хозяйстве. Она добрая! Так заботится о нас! Обедаем мы всегда в тереме.

«Держит руку на пульсе», — опять подумал Андрей.

— Она любит собирать нас всех за одним столом, — продолжала рассказывать простодушная Елена. — Интересуется, о чем мы думаем, чем занимаемся. Дает разные советы. Когда я сюда только попала… первое время мне было очень плохо… Так же, как Паночке. Я все время плакала, тосковала по маме… и дочери. А она, Светлана, помогла мне справиться с горем. Поселила меня в девичью башню, во-о-он там… — она указала на самый верх круглой башни. — Какое-то время меня кормили лишь маленьким кусочком хлеба и водой. Пока душа не очистилась… не освободилась от посторонних желаний. А потом Светлана разрешила мне поселиться в собственном доме, — Елена радостно улыбалась. На ее лице читалось неподдельное счастье.

«Боже мой, нужно срочно вытаскивать отсюда Пану. Иначе ей, да и нам, грозит беда», — подумал Андрей.

— И сколько времени ты провела в башне на хлебе и воде? — вслух спросил он.

— Ровно месяц, — улыбнулась Елена. — Под конец я так ослабла, что не могла сама спуститься по лестнице. Но добрая и справедливая Светлана выходила меня. Я жила у нее, пока не поправилась. Представляете, мне ничего не разрешали делать. Как королева! — она звонко рассмеялась.

Андрей с Таней переглянулись, поняв друг друга без слов.

— Но что же мы стоим? Пойдемте! — спохватилась Елена. — Сейчас как раз время обеда. Светлана будет сердиться, если я опоздаю.

Она торопливо двинулась через площадь. Андрею с Таней ничего не оставалось, как последовать за ней.

Они поднялись по широкой лестнице, что вела в терем, и, миновав массивную дверь, оказались в просторном помещении.

— Андрей! — он не успел сообразить, как к нему на шею бросилась рыдающая Пана. — Забери меня из этого ужасного места, забери, — твердила она, обильно смачивая его тунику слезами.