— Скоро будет двадцать пять, — дрожащим голосом ответила та.

— Как скоро?

— Завтра, — с расширенными от ужаса глазами прошептала она.

Все застыли, как громом пораженные. «Вот и настал наш час! — подумал Андрей. — Надо же, как внезапно. Еще несколько минут назад мы ничего не знали. А сейчас нам нужно торопиться, чтобы успеть приготовиться к завтрашнему дню. Завтра! Почему-то я даже не сомневаюсь, что все произойдет именно завтра». В этот момент он опять почувствовал чье-то присутствие рядом. Словно кто-то хотел поддержать его, подбодрить в трудную минуту. Он взглянул на Алину и понял, что не одинок в своих ощущениях. Девушка выглядела растерянной и взволнованной.

— Значит, завтра? — обратился одновременно ко всем сразу и ни к кому Иван.

— Да, завтра, — ответил за всех Виктор. Вид у него был, как у героя, который готовится совершить самый главный подвиг в своей жизни.

— Завтра? — почти одновременно спросили Алина и Пана.

— Пришла пора действовать, — с видом великого полководца, дающего последние напутствия бойцам перед решающей битвой, ответил им Виктор. Он очень прямо сидел на своем стуле, взгляд был устремлен вдаль и горел каким-то диким желанием действовать.

— Что завтра? — испуганно поинтересовался дядя Федор. — Что вы собираетесь делать?

— Спасибо вам, дядя Федор, за рассказ, — обратился к нему Иван. — Не можете себе представить, насколько ценную информацию мы сегодня получили от вас. Только… Дальше, я считаю, что вам не следует знать о наших планах. Так будет лучше… Для вас лучше. Только еще один вопрос, можно?

Дядя Федор и не думал обижаться. Он и сам полагал, что подробности ему ни к чему. У него своя жизнь, внук. И рисковать всем этим он не собирался. Но ответить на любые вопросы, если это способно помочь, готов.

— Баба Марфа нам рассказывала, что та девушка пропала ночью, ближе к рассвету. Наши друзья пропали тоже утром, но немного позднее, ближе к девяти часам. А про других девушек вы ничего не знаете, в какое время суток это с ними случилось?

— Чего не знаю, того не знаю, — развел руками старик. — И рад бы помочь, да…

На этом они распрощались со старым знакомым. Удалившись на приличное расстояние от «каморки», Иван сказал:

— Думаю, нужно отправляться после завтрака. Если интуиция меня не подводит, то портал будет открыт до обеда. И нам нужно успеть…

— А может, не так, — перебила его Алина. — Если верить тому, что мы сейчас услышали, то ноги Алину должны сами привести к тому месту. Значит, именно в это время мы и должны идти.

— И что ты предлагаешь? — спросил Андрей, заинтересованный подобной мыслью.

— Я предлагаю расплатиться сегодня за проживание, включая этот день. Далее ночевать нам следует где-то в одном номере, — она посмотрела на Пану, как бы извиняясь, — и следить по очереди за Паной. Думаю, нам станет ясно, когда отправляться в путь. Ее поведение подскажет.

— Тогда предлагаю переночевать в нашем номере, — сказал Иван. — Спать будем по очереди. Я имею в виду мужчин. Еще перенесем все вещи и не будем раздеваться. Потому что, как подсказывает мне интуиция, одеваться времени не будет.

— А может, лучше у меня? — предложил Виктор. Ему явно не хотелось расставаться с удобствами и комфортом.

— У тебя может номер и больше, — ответил ему Иван, — но спальное место всего одно, хоть и огромное. У нас же две кровати и диван, который раскладывается. Думаю, все со мной согласны.

Так и решили. Осталось скоротать этот день, который, может быть, станет последним спокойным на ближайшее неопределенное время, и готовиться в путь. Неизвестность пугала и манила одновременно.

Андрея разбудил протяжно и широко зевающий Виктор:

— Вставай, соня! Теперь твоя очередь нести вахту. Если я сейчас не лягу, то, наверное, умру, — сказал он громким шепотом скороговоркой.

Андрей встал, сразу вспомнив все, что произошло накануне. Виктор тут же занял нагретое место. Не успела его голова коснуться подушки, как раздалось равномерное посапывание.

На соседней кровати спал Иван, периодически вздыхая и произнося непонятные фразы. Девушки разместились на диване, в соседней комнате, где и дежурили по очереди молодые люди. Именно из этой комнаты можно покинуть номер.

Андрей расположился в удобном кресле и посмотрел на часы. Два часа ночи. Виктор добросовестно отдежурил два часа. Они решили меняться именно с такой периодичностью. Дольше бодрствовать в темном помещении, без компании, в абсолютной тишине сложно.

Алина спала беспокойно — постоянно ворочалась, вздрагивала. Андрей понял, что она видит очередные сны про детство, как и он. Сегодня ему снилось, что они ездили «на картошку», так они называли сентябрьские каждодневные броски на колхозные поля — убирать картофель. В голове до сих пор крутился ненавязчивый мотивчик песни, которую они громко запевали в автобусе, по пути на поле. Андрей даже слова толком не помнил, а ведь пел ее во сне. Сейчас в памяти был только припев:

Как же они любили эти поездки! Освобождение от школы на время уборочной. Грязь, пыль. Мальчики и девчонки весело собирали выкопанный картофель в ведра. Бескрайнее поле с грузовиками, куда они вытряхивали ведра. Тяжелый монотонный труд. Но и веселый, одновременно. Везде слышен громкий детский смех, перекрикивания. А после работы — костер, печеный вкуснейший картофель и кувыркание в стогах сена, запах которого остается в памяти на всю жизнь.

Андрей подошел к балконной двери и выглянул на улицу. Из-за расставленных по всему периметру санатория фонарей леса, тянувшегося за забором, не видно совсем. Лишь что-то чернело вдали, пугая таинственностью.

Время тянулось медленно. Спать не хотелось. Как ни странно, двух часов сна оказалось вполне достаточно, чтобы чувствовать себя бодрым. «Когда же это случится? — подумал Андрей, глядя на крепко спящую Пану. Девушка свернулась калачиком и почти с головой укрылась одеялом. Если бы не разметавшиеся по подушке пепельные волосы, то Андрей бы подумал, что это муляж, а не живой человек, так неподвижно она лежала. — И случится ли, вообще?»

В тишину ночи ворвался громкий голос Ивана. Он явно с кем-то ругался во сне. Только звуки слепились в один протяжный, состоящий из нагромождения гласных и согласных, лишенный смысла. Андрей вздрогнул от неожиданности. Алина проснулась, резко села на диване, уставившись сонными глазами в противоположную стену. Минуту она не двигалась, пока сознание не наполнило просыпающийся мозг. Она тряхнула головой и потерла глаза. Взгляд ее медленно заскользил по комнате, ощупывая предметы, вспоминая их назначение, прогоняя ночной кошмар.

Андрей терпеливо ждал окончательного пробуждения, ни чем не нарушая тишины. Когда взгляд Алины коснулся его, он улыбнулся и прошептал:

— Привет.

— Привет, — ответила она, улыбаясь в ответ. — Который уже час?

— Половина третьего. Я недавно заступил на дежурство, спасая Виктора от неминуемой смерти. А тебя разбудили выкрики Ивана. Он любит поговорить во сне, не стесняясь в выражениях.

— Понятно, — пробормотала Алина, аккуратно выбираясь из-под одеяла, чтобы не разбудить Пану. Хотя ее опасения были напрасны. Судя по всему, сон Паны очень крепкий, от громкого голоса Ивана она даже не пошевелилась.

— Она всегда так крепко спит? — поинтересовался Андрей.

— Да, нет… Обычно просыпается от малейшего шороха, — ответила Алина, тихонько усаживаясь в соседнее кресло.

— Значит, мы не ошиблись, — кивнул он, — все произойдет именно сегодня, — от этих слов оба почувствовали душевный трепет, вызванный неизвестностью. — Тебе опять снился детдом? — через какое-то время спросил Андрей.

— Да. Только сегодня это слабо напоминало реальность, как раньше. Знаешь, так бывает. Тебе снится что-то совсем нестрашное, а просыпаешься в ужасе. Вот у меня именно так. Мне снилось, что я стою у подножья лестницы, ступени которой просто огромные — в человеческий рост, и нет даже намека на перила. А на самом верху… — она замолчала, прерывисто дыша.