Он кивает, подтверждая мои слова, когда кладет один из сэндвичей на тарелку и подвигает её ко мне. — Она не разбила мне сердце. Мы больше не вместе, потому что… она мне не нравится.

Ого. Так подробно, приятель. Я откусываю кусочек, чтобы занять себя и дать ему время продолжить. Он не продолжает, но он мужчина, поэтому я подозреваю, что он считает это подходящим объяснением.

— Вы долго были вместе?

— Понемногу.

— Мое колено чувствуется пружинистым, Кайл.

Он смеётся. Широкая улыбка покрывает его лицо, а в глазах мелькает веселье. Наверное, потому что нас разделяет по меньшей мере шесть футов столешницы.

— Слушай, я хочу быть уважительным, — говорит он. — К вам обеим. — Боже, этот парень и его честь. — Мы встречались, когда были юными. В старших классах. В колледже все было не очень гладко. Потом я уехал из страны на несколько лет. Бизнес-школа в Лондоне, затем несколько лет изучения международной стороны бизнеса. Когда мои родители умерли, и я вернулся в Филадельфию, чтобы заботиться о Керриган, Марго просто была рядом со мной, полагаю. Я думаю, было какое-то ожидание, что мы снова будем вместе, и мы это сделали. На какое-то время.

О, Боже. Это надолго. Я его поход налево?

— Но между нами ничего не получилось, — продолжает он. — Все кончено уже давно.

— Действительно ли все кончено? Я не удерживаю тебя от нее? Ты бы не вернулся к ней, если бы не этот ребёнок? Может быть, не сейчас, но когда-нибудь?

— Нет. Между нами все кончено. Прошло два года, Дейзи. Все кончено. Я знал, что у нее все ещё есть определенные… чувства ко мне, но я думал, что она понимает, что все безвозвратно кончено.

Хорошо. Но.

— Она ведет себя так каждый раз, когда ты появляешься с новой женщиной?

Кайл выглядит неловко, как будто все это слишком много для него. Интересно, как он выжил, воспитывая девочку-подростка? Я была девочкой-подростком, и это не что иное, как говорить о своих чувствах двадцать четыре часа в сутки.

— Новых женщин не было. — Он не смотрит на меня, когда говорит это, убирая бутерброды обратно в холодильник.

Чего?

— Не было никаких других невест, ты имеешь в виду?

— Нет, я имею в виду, что никого не было.

О. Боже. Боже. Я кашляю, убеждаясь, что не подавлюсь своим сэндвичем. Разве он только что не сказал, что разрыв с Марго произошел два года назад? Я, конечно, поход налево, но даже ленивцы ползают быстрее.

— Я что, соблазнила тебя, лишив новообретенной девственности?

— Нет. — Вот и все. Одно слово. Могу поспорить, что Кайла ни разу в жизни не обвиняли в том, что от него слишком много информации.

— Боже правый, неудивительно, что твоя сперма такая чертовски жаждущая.

Он поднимает голову и встречается с моими глазами, на его губах играет ухмылка. Эта гребаная ухмылка. Как женщины не спотыкаются о себя, чтобы сесть ему на лицо?

— Так ты был на каком-то сексуальном очищении? Очень, очень строгом? Ты такой переборчивый. До встречи с тобой я продержалась на членодиете всего четыре месяца, а потом — пуф, диета разрушена.

— Это было не совсем намеренно. Ответственность за Керриган заставила меня оценить, какую женщину я хотел бы видеть рядом с ней. Такую женщину я бы хотел видеть матерью своих детей. Я не хотел очнуться в сорок лет с кем-то, кого я терпеть не могу.

— Но теперь ты увяз со мной. Все это воздержание, а теперь ты увяз со мной.

— Я не увяз. — Он встречается со мной взглядом, когда говорит это, и я клянусь, он трахает меня глазами. Мое глупое сердце течет как решето, когда он так смотрит на меня.

— Но мы просто случайность, — напоминаю я ему. — Ты и я.

— Хм, — тихо хмыкает он. — Или, может быть, Вселенная послала мне именно того, кто мне нужен.

Сердце. Лужа. Пол.

— Как награда вместо утешительного приза?

— Может быть. — Он говорит это тихо, его глаза останавливаются на моих на долгий, интимный момент.

— Я тебе нравлюсь, Кайл? — Мне кажется, что я задаю огромный вопрос, потому что он мне нравится. А я ему? Нравлюсь ли я ему или для него это все ради имиджа и чести? Возможно ли, что мне повезло и я наткнулась на что-то, что может быть хорошо для нас обоих?

— Нравишься.

— Но ты же меня толком не знаешь. Я могу тебе не понравиться, когда новизна пройдет.

— Мне нравится, как мало ты стараешься произвести на меня впечатление.

— Я кажусь очень обаятельной.

— Мне нравится, как ты отстаиваешь себя. Мне нравится, что ты хочешь лучшего для своей сестры. Мне нравится, как ты размахиваешь руками в разговоре, когда ты взволнована или рассержена. Мне нравится, как ты всегда придерживаешь дверь для того, кто стоит за тобой.

Так, ничего себе. Он внимательнее, чем я думала.

— Мне нравится, как ты очаровала мою бабушку в течение пяти минут после знакомства с ней. И как ты порадовал её своими сумасшедшими историями.

Ну, это что-то новенькое.

— Мне нравится, что ты всегда остаешься собой. То, что ты не пытаешься быть кем-то, кем ты не являешься.

— Правда? Мне кажется, что я провела большую часть своих двадцати лет в попытках.

— Со мной ты не пытаешься.

— Нет, но к тому моменту, как я встретила тебя, я действительно отпустила себя.

Он присоединился ко мне на моей стороне стойки и сел рядом со мной. Он берет мои руки в свои и встречается с моими глазами. — Мне нравится, что я чувствую, когда я с тобой.

Затем он целует меня. Мягко, идеально прижимаясь своими губами к моим. Потом крепче.

— Это нормально?

— Да, Боже, да. Это то, чего ты ждал? Какого-то приглашения?

— Это ты спросила, собираюсь ли я ожидать супружеских прав, как будто сейчас 1950-е годы. Я не хотел давить на тебя.

— Так у тебя нет фетиша воздержания?

— Далеко нет. — Он все ещё целует меня, но теперь он улыбается, что ещё приятнее.

— Забавный факт, Кайл. У беременных женщин огромный избыток гормонов, которые делают нас очень возбужденными. И я была возбуждена с самого начала. Если в ближайшее время ты не займешься сексом снова, я могу умереть.

— Думаю, я смогу тебе помочь.

Слава Богу.

— Но сначала я должен тебе кое-что сказать, — добавляет он. Потому что, конечно, есть "но". Всегда есть, не так ли?

— Что? — Я слегка вздыхаю, садясь обратно на табурет и глядя на него, готовясь.

— Миссис Ласкола сегодня ходила в магазин Бассета. Там в морозилке полдюжины пинт мороженого.

Мое беременное сердце бешено колотится. — Не сорбет? — спрашиваю я, уже сползая с табурета. — Хорошее?

— Торт на день рождения, мятное с шоколадной крошкой, темное с шоколадной крошкой, шоколадное с печеньем, с арахисовым маслом и крендель с соленой карамелью. Я все правильно понял? — У него на лице фирменная ухмылка, и я одновременно поражена и ужасаюсь его способности запоминать то, что выходит у меня изо рта.

Кайл

— Я думала, богатые люди летают на частных самолётах, — говорит Дейзи, её колено подрагивает, и она покачивает ногой, как я предполагаю, в нервном напряжении. Мы находимся в аэропорту Филадельфии в ожидании рейса в Лас-Вегас.

— Они вредны для окружающей среды.

— А первый класс тоже вреден для окружающей среды? Потому что однажды меня перевели в первый класс, и позволь мне сказать тебе, что это было правильно.

Я ухмыляюсь, забавляясь с ней. — Я не вижу никакой разницы между обычным и первым классом с точки зрения углеродного следа, и ты будешь рада узнать, что я забронировал нам билеты в Вегас первым классом.

— Мило. — Она кивает, её колено ещё немного подпрыгивает. Интересно, скажет ли она "да", когда мы будем стоять перед церемониймейстером? Она согласилась выйти за меня замуж, но она явно нервничает, а мы ещё даже не в самолёте. Я должен дать ей больше времени, чтобы все обдумать, но я не хочу.

Я хочу ее. Замужем за мной.

Брачный контракт был битвой. Не с ней, а с моим адвокатом. Я чуть не уволил его из-за условий, которые я выдвинул. Условия, которые он считал агрессивными в пользу Дейзи. Я не соглашался. Цифры были позорно низкими, если учесть все обстоятельства. Но я хочу, чтобы она чувствовала, что может остаться или уйти, и деньги здесь ни при чем. Особенно когда деньги влияют, причем таким образом, о котором она ещё не знает.