Она ушла, а у меня ужас в душе поселился, что же там с Мишкой.

— А ты не видел Мишку?

— Нет, у меня здесь брали, а потом ему понесли.

— Понятно. Ну, как, ты?

— С чая прекрасно стало — улыбнулся он.

— Хорошо — я взяла его за руку.

— Пойдем, посмотрим на Мишку — предложил он.

— Давай — забираю у него стакан и выбрасываю в урну, рядом с кабинетом.

Мы тихонько поднялись и пошли к кабинету, на который указала Наталья.

Заглядываем. Мишка лежит на кровати и как будто спит. К нему подключены какие-то датчики. На руках шрамы и следы порезов, дальше одежды и покрывала не разберешь, что с ним. Он выглядит очень бледным. Я наклонилась и коснулась его руки — теплая. В голове просто не укладывается. Он выглядит спокойным и умиротворенным, совсем не таким как в жизни. Не замечаю, как по щекам бегут предательские слезы.

Кирилл обнимает меня за плечи и целует в висок.

— Пойдем, ему надо отдыхать — шепчет мне на ухо.

— Да, идем — понимаю, что Кириллу нужен отдых не меньше.

Мы выходим и идем на выход из реанимационного отделения.

Выходим, нас ждут мама и Наталья.

Неожиданно к нам подходит мама. Если она опять скажет сейчас какую-нибудь гадость Кириллу, я не посмотрю, что мы в больнице и выскажу ей всё. Он и так кое-как отошёл от сдачи крови, теперь она еще нервы ему трепать будет?

Кирилл.

Не ожидал, что будет так плохо от этого переливания. До сих пор стыдно, что свалился в обморок при Олесе. Но с укола, что поставила сестра стало легче.

Когда увидел Мишку, стало не по себе. Очень он бледный и как не живой. Сильно досталось. Надеюсь я помог ему хоть чем-то. Олеся начала плакать. Надо увести её отсюда. Обнимаю её, говорю о том, что нам пора и целую в висок. Хочу, чтобы успокоилась немного. Когда выходим нас ожидали её мама и Наталья. Обе сильно переживают за него. Похоже на этой почве немного сблизились. Раз мать не выгоняет её. Да и на меня не смотрит волком. Не до этого ей сейчас.

Но сейчас она подходит к нам. Опять сейчас выскажется по поводу моей рожи или еще чего скажет обидного.

Олеся сжимает мою ладонь, переживает.

— Кирилл — говорит она и у меня внутри все переворачивается.

Не этот, не малахольный, ущербный, не альфонс, не урод с рожей, а Кирилл. С каких пор?

— Спасибо, за помощь Мише — выдает она и ввергает меня в шок.

— Не за что, любой бы помог на моем месте — ответил ей, стараясь не думать о её словах.

— Не любой, Кирилл и, правда спасибо — утвердила она.

Олеся сжала мою руку.

— Может поедим ко мне и позавтракаем нормально — сказала её мать.

Я вообще не понимаю уже ничего. Откуда такие перемены? Или она просто в шоке от случившегося с Мишкой. Не верю, что она хоть немного изменила отношение ко мне.

— Мам, Кириллу нужно отдохнуть и восстановиться, поэтому мы домой, только Тишку заберем.

— Нет, Олесь оставь его пока я посмотрю за ним — сказала Наталья — а то одной совсем тоскливо.

У меня аж сердце сжалось, как представил себя на её месте. Если бы с Олесей случилось что-то подобное я бы с ума сошел. Хотя тогда я и сходил, когда она под машину попала.

— Хорошо — ответила Олеся — тогда вызываю такси?

— Да, конечно — ответила Наталья.

— Наталь, поехали накормлю хоть тебя — говорит мать, чем поражает меня ещё больше.

А может ей просто нужно побыть хоть с кем-то.

Наклоняюсь к своей девочке.

— Съезди с мамой — шепчу ей на ухо.

— Нет, мы едим домой — отвечает мне и смотрит удивленно — я хочу побыть с тобой.

— Я сам справлюсь, вам лучше поговорить и тебе надо её поддержать сейчас — настаиваю.

— Нет.

Вот же упрямица.

— Такси приехало идемте — говорит Олеся и тянет меня за руку.

Мы выходим и садимся в машину. Мен кажется, что мы должны поехать к её маме.

— Олесь давай тогда вместе к маме поедим — говорю ей на ухо.

Она смотрит на меня, как на дурака.

— Кирилл, домой поедим, успокойся. Наталья с мамой поедет.

Мы доезжаем до нас, и Олеся меня поторапливает, чтобы я выходил.

Я выхожу и хочу закрыть дверь, чтобы она поехала с ними, но не успеваю. Олеся выходит вслед за мною и прощается с ними. Такси уезжает.

— Олесь ты должна была поехать с мамой, ей сейчас нужна твоя поддержка — пытаюсь убедить её.

— А тебе моя поддержка не нужна, а? Я вообще за тебя испугалась сегодня, так, что идем домой — она направляется к подъезду.

Ну, что за упрямица. Плетусь за ней.

Мы поднимаемся и заходим в квартиру. Спертый воздух сшибает в нос.

Прохожу и открываю окна на проветривание.

— Кирилл приляг, я все сделаю. Тебе надо отдохнуть. Ты и так не спал в поезде.

Она права сил совсем не осталось. Из меня как будто не кровь, а всю мою жизненную энергию выкачали.

Дохожу до дивана и ложусь на подушку. Как же хорошо. Олеся присаживается рядом и касается моей головы. Тихо гладит по волосам. Когда она делала это в больнице мне становилось немного легче. Нежные касания моего ангела отвлекали меня от карусели перед глазами. И сейчас она так расслабила меня, что нет сил просто распахнуть глаза. Проваливаюсь в сладкий сон.

Олеся

Мама меня поразила сегодня. Кирилл все хотел отправить меня с мамой, чтобы я её поддержала, но ему тоже нужна поддержка и я беспокоюсь о его состоянии. Он все еще бледный и боюсь, как бы не упал. Мы доезжаем до дома. Хитрец, хотел закрыть дверь передо мною, чтобы я уехала с мамой. Ага сейчас! Подставила трость свою. Она мне все больше нравиться с ней намного удобнее. И вышла из машины. Кирилл все бурчал, что я должна побыть с мамой.

Когда пришли домой я постаралась убедить Кирилла, чтобы сразу лёг на диван. Состояние у него не ахти. Устал еще с дороги.

Он лёг, а я села рядом. Как же он напугал меня сегодня.

Касаюсь его волос и тихонько глажу по голове. Он начинает улыбаться так сладко, а затем быстро засыпает. Он очень устал, хотя сейчас только утро.

Встаю и иду на кухню. Он, наверное, долго проспит, надо скорее обед готовить, а не завтрак.

Посмотрела продукты в холодильнике. Только заморозка.

Спать не хотелось, наверное, из-за стресса. Решила сварить суп, хотя бы отвлекусь.

Приготовила суп через час.

Пошла в комнату и прилегла рядом с Кириллом. Он не проснулся, крепко спит. Ему вообще не дали поспать в поезде. Вообще не понимала эту мамашу. Совсем не могла угомонить своего сыночка. Такое ощущение, что слово боится сказать ему, а тот и рад беситься. Я думала он пару раз заденет Кирилла, когда прыгал с полки на полку. Неугомонный ребенок. Но на Кирилла смотрел со страхом. Кирилл это видел и ему неприятно было. А с едой вообще цирк вышел. Не смог мальчишка от страха поесть при Кирилле и ему пришлось выйти. Зато маме жаловался какой страшный дядя, а она его поддерживала. Так и хотелось высказаться, по поводу того, что нельзя считать людей страшными, если у них есть какие-то внешние недостатки. И уж тем более это нужно было разъяснить ребенку. Но раз мамаша не понимает, о чем с ней говорить.

Не заметила, как заснула рядом с Кириллом.

Проснулась я днем или уже вечер. Смотрю на часы — четыре. Ничего себе поспали. Кирилл повернулся ко мне и открыл глаза.

— Выспался, хоть.

— Да, солнышко — он обнял меня.

— Как ты себя чувствуешь?

— Рядом с тобой, мне всегда хорошо.

— Ну, Кирилл я серьезно.

— И я — целует меня в лоб.

— Я там суп приготовила, пойдем позавтракаем или точнее пополдничаем.

— Ага — он встает, и я вместе с ним.

Иду на кухню и разогреваю суп.

Мы полдничаем. Очень переживаю за Мишку. Когда, же он очнётся?

Через пару часов мама звонит. Мишка пришел в себя, слава Богу! Это Кирилл спас его, солнышко моё, любимое. Мы срываемся в больницу, несмотря на не приемные часы. Хочу увидеть Мишку.