— Ты остаешься жить у меня. Это не обсуждается. Даже если мне придется держать тебя под прицелом двадцать четыре часа в сутки. Что касается остального, не буду давать обещаний которые тяжело сдержать, но до сегодняшнего дня бабы сами были готовы меня насиловать.

Я закатила глаза. Конечно, в мои планы входило попасть к нему в дом, но как гостья, а не квартирантка! С одной стороны, я не верила в свою удачу, с другой — не верила, что доживу до утра.

Показав мне дом, Глеб проводил меня на второй этаж, в одну из комнат. Довольно просторная, двуспальная кровать, тумбочка, ванная комната, гардероб. Комната напоминала гостиничный номер.

— На ближайшее время это- твоя комната. Располагайся. Здесь есть все необходимое, но если что-то понадобится, смело обращайся. Моя спальня напротив. — сказав это, он ретировался.

Я приняла душ, укуталась в белоснежный халат и уснула, не веря своему счастью. Знай я раньше, что удача так меня любит, непременно стала бы королевой карточных игр.

Бес разбудил меня рано:

— Пора красавица! Проснись! — цитируя классика, он раздвинул шторы и лучи солнца, будто вторя ему осветили мое лицо.

— Не знаю, что хуже, перспектива быть застреленной или столь ранний подъем. — проворчала я.

— Надеюсь, у тебя не будет возможности сравнить. У меня куча дел, но прежде я должен представить тебя персоналу. В будущем обещаю не тревожить твой сон. — Глеб улыбнулся своей ослепительной улыбкой, а я подумала, что по утрам он не такой уж мерзкий тип.

— У тебя десять минут на сборы, жду тебя внизу.

Бессонов собрал в холле весь персонал и представил меня, как свою гостью. В доме работали две женщины: кухарка- Мария Николаевна, женщина в возрасте с добродушным лицом и Светлана-домработница, девица лет двадцати пяти, наверняка время от времени, делившая постель с Бессоновым, а может быть бильярдный стол, расположенный на нулевом этаже. Больше меня интересовала охрана: два парня работали снаружи, в доме-один. Не так уж много, как говорил Антон, хотя поселок так же охранялся, а дом был нашпигован камерами.

Мы позавтракали, болтая на разные темы, как старые друзья. Глеб все больше меня удивлял- может же быть нормальным человеком.

— Составь список необходимых вещей, Сергей все купит. Ты можешь свободно перемещаться по дому и саду. Покидать территорию тебе запрещено.

— Я что в плену?

— Это ради нашей безопасности. Поверь, я знаю чего от меня хотят, но у меня этого нет. Тебя будут резать на части, а я не смогу ничем помочь. Хотя может быть по частям от тебя больше толку.

— Скажи, если я с тобой пересплю, ты меня отпустишь? — я задала этот вопрос, глядя ему в глаза, а он не отпуская мой взгляд ответил:

— А ты проверь, но боюсь, ты сама не захочешь уходить.

Бессонов поднялся, поцеловал меня в макушку и ушел.

Я изучала дом и занималась всякой ерундой, к полудню услышала шум внизу, а спустившись обнаружила Бориса и грузчиков тащивших…рояль.

— Привет! Куда ставить? — улыбнувшись, он указал на рояль.

— Что это?

— Разве ты не знаешь?!Рояль!

— Я знаю, что это рояль, зачем он здесь?

— Глеб сказал, ты умеешь играть. Вот будешь развлекать его по вечерам.

Я закатила глаза. Да уж, на все руки от скуки: пою, танцую, играю. А если б в школе учила точные науки, глядишь сейчас не путала бы карты гангстерам местного разлива. Мы изрядно помучались выбирая место для инструмента, в итоге определили его в гостиной у окна.

Следующие дни сблизили нас с Бессоновым, тяжело держать дистанцию, проживая под одной крышей. Сначала, мы ужинали и расходились по своим комнатам, точнее я уходила в спальню, а Глеб до поздней ночи сидел в своем кабинете. Днем я изучала расположение камер, комнат и распорядок персонала.

Однажды вечером, я спустилась вниз, чтоб посидеть на веранде, справедливо решив: раз уж до сих пор Бес не совершил набег на мою спальню то можно вести себя свободнее. В гостиной я застала Глеба, он пил коньяк и пытался смотреть телевизор. Пытался, потому что бесцельно переключал каналы.

— Не хочешь присоединиться? — увидев меня спросил он и кивнул на бутылку.

— Хочу, но я хотела выйти в сад.

— Что ж, пойдем в сад, или моя компания тебе противна и ты предпочитаешь напиться в одиночестве? — удивительно, как человек меняется в одно мгновение, последние слова он бросил с презрением.

— Я живу в твоем доме, и согласилась с тобой выпить, но намекнула, что хочу на свежий воздух, зачем обязательно все портить?! Если девушка не прыгает с разбега в твою постель, это еще не значит, что ты ей противен. Возможно, просто у нее высокие моральные принципы, или она разборчива в связях, а может быть, считает себя достойной ухаживаний! Тебе не приходил такой вариант в голову? — Разразившись этой тирадой, я вышла на улицу, не дожидаясь ответа Бессонова.

Я устроилась около бассейна, любуясь звездным небом, через несколько минут появился Бес с двумя бокалами и бутылкой:

— Извини, я не хотел тебя обидеть. Выпьем за мир? — улыбнулся он.

С тех пор вечерние посиделки стали ритуалом. Глеб открылся с новой стороны, он был вполне сносным парнем. Мы болтали, шутили, я играла на рояле, а он утверждал, что я фальшивлю и показывал «как надо», мы даже плавали в бассейне и играли в бильярд.

Как-то он сказал, что приглашен на банкет по случаю юбилея одного депутата и хотел бы пойти туда со мной. Я согласилась, сидеть в четырех стенах осточертело, хоть вечерняя программа и была разнообразна и увлекательна.

На мероприятии мы держались вместе, Бессонов представлял меня своим высокопоставленным «друзьям», многих из которых я видела на аукционе. Мы танцевали, Глеб крепко держал меня за талию, его лицо было слишком близко, а дыхание слишком обжигало, для того, чтоб мое сердце билось в привычном ритме.

— Ты сегодня особенно прекрасна-прошептал он, я не стала отвечать.

Мне было горько понимать, что я собираюсь обмануть его. Он мне начинал безумно нравится, но любила я Антона, а на кону была человеческая жизнь.

Возвращаясь с банкета, мы болтали обо всем, обсуждали гостей и хохотали. Он подал мне руку, когда я выходила с машины, оступилась и упала прямо к нему в объятия. Видит Бог, я сделала это не специально, сама судьба толкнула меня к нему. Вновь, как и во время танца, я ощутила себя маленькой хрупкой девочкой в сильных руках богатыря. Мне очень хотелось почувствовать вкус его поцелуя и я почувствовала. Быстро взяв себя в руки, я отстранилась:

— Глеб…я должна уехать…

В эту минуту мне хотелось оказаться на другом конце земли. Я понимала, что предаю обоих мужчин, одного из которых любила, а второго хотела до умопомрачения. Я знала, что это минутная слабость, наваждение, но так же я знала, что стою на краю пропасти, один шаг отделяет меня от головокружительного падения.

— Не сейчас, я не хочу чтоб по моей вине с тобой что-то произошло. Как только я решу свои проблемы, сразу отпущу тебя. Спокойной ночи. — он развернулся и пошел в дом.

Я была уверена, Бессонов нашел предлог, чтоб держать меня здесь, но и у меня была своя выгода. Только вот я никак не могла решиться на последний шаг.

Пол ночи я не могла уснуть. Проваливалась в сон на несколько мгновений, видела причудливые картины, которое рисовало мне воображение: вот я бегу по полю, впереди бежит Антон, я зову его, он оборачивается, но у него лицо Глеба, он улыбается своей хищной улыбкой, я резко вскакиваю на кровати. Сделав несколько таких попыток заснуть, я не на шутку на себя разозлилась. В конце концов, разрабатывая план, Антон дал мне две недели, и мы оба понимали, что если Бессонов и пригласит меня домой, явно не в шахматы играть. Хоть мы и не обговаривали этот пункт, но оба дали немое согласие.

Накинув халат, я вышла из комнаты, намереваясь подышать свежим воздухом. Дверь в кабинет была приоткрыта, там горел тусклый свет. Неведомая сила заставила меня осторожно ее толкнуть. Глеб стоял спиной ко мне, он смотрел в окно. Услышав, как открылась дверь, не поворачиваясь спросил: