— Находят, когда ищут. Я наткнулась, совершенно случайно, если это имеет какое-то значение.

Глеб встал, приблизился и нависнув надо мной, как скала, спросил, полным презрения тоном:

— Скажи, он был так хорош, что ты не можешь успокоиться и в очередной раз рискуешь всем в поисках призрака?

— Это что ревность? — я хохотнула. Обстановка до того накалилась, что всякая надежда покинуть этот номер живой таяла на глазах. Нужен был какой-то «отрезвляющий душ», но ничего не приходило на ум.

— Ты даже не представляешь какая! — Он вернулся в кресло. — Я предлагаю тебе целый мир, а ты оказываешься в моей постели потому, что тебя туда подкладывает какой-то ублюдок!

— Никто не может никуда меня подложить. — Отчеканила я по слогам. — Если я там оказалась, значит мне этого хотелось. К тому же, это было совсем необязательным пунктом. Доступ к сейфу был открыт и так, пароль я знала. А ты не так уж в себе уверен, раз считаешь иначе.

— О, я польщен! Раз уж тебе так понравилось, что ты периодически ныряешь туда, может быть стоит успокоиться и остаться там навсегда?

«Всякий раз, когда я собираюсь это сделать, ты заявляешься и все портишь, идиот!»- подумала я, а в слух сказала:

— Прелесть деликатеса в его лимитированном количестве. Любое блюдо в избытке рано или поздно приведет к отторжению, не хочу что бы с нами это случилось.

Несколько секунд мы смотрели друг другу в глаза, затем он сказал:

— Я никогда тебя не отпущу.

— Глеб… — Для того, чтоб хоть чуточку растопить айсберг которым столкнулась, я хотела сказать, что не собираюсь никуда уходить и готова разделить горе и радости, а мое расследование никак не связано с Антоном, и свой выбор я сделала тогда, когда не отдала ему флешку, но он не дал мне договорить.

— Ты сейчас отправишься со мной в новую жизнь, где ты будешь самой счастливой или самой несчастной, выбор за тобой. — С этими словами он встал и направился к выходу. Я осталась недвижима. Во что бы то ни стало, я должна встретиться с Симаковым. Только он может дать ответ на вопрос «Что произошло между Мариной, Бессоновым старшим и Макаровым?» и я не могу уехать сейчас, когда нахожусь в шаге от разгадки, за которую Сергею Петровичу придется расплатиться со мной, как и было уговорено.

Глеб остановился за моей спиной и продолжил:

— Ты плохо расслышала? — Я продолжала молча сидеть, пытаясь лихорадочно сообразить, как мне оттянуть путешествие. Вдруг, услышала щелчок, позже сообразив, что это был предохранитель, почувствовала, как дуло уперлось мне в висок. — Встала и пошла! — Глеб терял самообладание, а учитывая сложившуюся ситуацию, это значило, что мои мозги в любой момент могут разлететься по номеру.

Я закрыла глаза, пытаясь сконцентрироваться. Интересно, если глаза открыть, мозг успеет зафиксировать брызги крови? Если пронесет обязательно поищу научные труды на эту тему. Вряд ли, Бес понимал, что «встать и пойти» я теперь при всем желании не смогу. Прошли секунды, прежде, чем я смогла справиться с оцепенением и начать говорить, но мне они показались вечностью.

— У меня есть условие.

— Серьезно?! — его развеселила моя наглость. — Лучше б у тебя был инстинкт самосохранения, но его видимо не положили.

— С инстинктом все в порядке, вот со смыслом не задалось. Тем более я его не вижу в жизни в заточении. Лишь неуемное любопытство заставляет меня пойти на сделку.

— Слушаю внимательно.

— Ты не мог бы убрать оружие от моего виска? Оно немного отвлекает и мешает сосредоточиться.

Глеб убрал пистолет и прошел в кресло.

— Я хочу встретиться с Симаковым.

— Если это тот который погиб, то ты близка к цели.

— Я хочу встретиться с его отцом и задать пару вопросов.

Глеб удивленно уставился на меня:

— Это исключено, к тому же вряд ли старик захочет отвечать на них.

— Так сделай так, чтоб захотел.

— Что я получу взамен?

— Меня. — пожала я плечами.

— Тебя я и так получу. Ты предлагаешь мне то, чем я уже обладаю. — Глеб встал.

— Телом- да, но я предлагаю тебе душу. Я буду хорошей девочкой и пойду туда, куда ты скажешь. Буду любить тебя долго и счастливо, пока тебе не надоест.

— Слишком сладко звучит. — Хмыкнул Глеб. — Что ж, никогда не прощу себе, если не попробую.

Он достал телефон и начал кому-то звонить:

— Симакова старшего загород, и развяжи ему язык, хочу чтоб он пел к тому времени, как я подъеду. Хорошо. Жду.

Закончив разговор, Глеб встал и подошел ко мне, резко подняв мой подбородок, он смотрел мне в глаза не моргая и проговорил:

— Коломейцев выходил на связь с женой на той неделе. Он жив, и когда я его найду, буду медленно снимать с него кожу, а ты будешь стоять рядом.

Эта новость меня огорошила. Нет, я не собиралась спасать Антона. Мне бы свою шкуру спасти, риск того, что Макаров меня просто убьет был слишком велик, но не попробовать я не могла. Это был единственный шанс избавиться от Беса.

— Меня это давно не интересует. — холодно ответила я.

Мы молча покинули гостиницу и отправились на встречу с Симаковым.

Дорога заняла около получаса. Мы въехали в загородный поселок под названием «Мечта». Дома здесь были окружены глухими заборами, за которыми, возможно томились такие же несчастные заложницы, как и я. Подъехав, к одному из домов, Глеб открыл ворота и заехав в гараж, покинул машину. Я последовала его примеру.

— Добро пожаловать домой, Детка.

Холодок пробежал по моей спине. Если мы останемся здесь, как я передам материалы Макару?

— Мы будем жить здесь?

— Возможно, когда-нибудь мы сюда вернемся.

Мы прошли в просторный холл, нас встретили ребята из охраны, их тут было, как грязи.

Свернув, в коридор, мы спустились вниз по лестнице.

— Покажу тебе твою комнату, на случай, если решишь выкинуть что-нибудь еще. — Хохотнул мой палач.

— Надо было доверие включить отдельным пунктом в договор. — Вздохнула я.

Он открыл массивную железную дверь и мы оказались в подвальном помещении. Вряд ли на такие двери закрывают винный погребок, скорее всего подвал был предназначен для разного рода пыток. Пройдя в глубь, мы оказались в просторном помещении, на стуле со связанными руками и ногами сидел мужчина, на вид ему было лет пятьдесят, с губы тонкой струйкой сочилась кровь. Чуть дальше сидел Борис.

— Вы хотя бы намекнули на какой предмет беседы вести. — Сказал он. — На всякий случай поболтали о его зятьке.

— Добрый вечер, Господин Симаков. У моей дамы возникли к вам некоторые вопросы. Постарайтесь быть предельно откровенны.

Андрей кинул на Бессонова взгляд полный презрения. Глеб, повернувшись ко мне сказал:

— Приступай, чего ты ждешь.

— Во-первых, когда я просила посодействовать, я не имела в виду физическое насилие, — начала я, но Глеб меня прервал:

— Плевать! Скоро и дочка присоединится, если папаша не сможет дать полную картину. Так что поторопись.

— Во-вторых, это конфиденциальный разговор. Мы будем разговаривать один на один.

— И не мечтай. Либо ты спрашиваешь, либо нет.

— В таком случае, сделка аннулируется. — Продолжала я гнуть свою линию.

Глеб схватил меня за локоть и потащил в сторону коридора, как только мы скрылись из поля зрения Симакова, он схватил меня за горло и припечатал к холодной бетонной стене со словами:

— Сколько еще ты будешь испытывать мое терпение?!

В силу того, что ответить я не могла, оставалось только хрипеть, но Бессонову мои ответы были не нужны по всей видимости. Как только он меня отпустил и я смогла отдышаться, я выпалила:

— Послушай сюда, больной ублюдок! Мне плевать на Антона, на его жену и тем более тестя! Все, чем я занимаюсь с тех пор, как ты удостоил меня своим вниманием- это пытаюсь спасти свою жизнь! А ты настолько крут, что можешь принудить меня к отношениям и тебя не очень интересуют мои чувства, но вот защитить меня ты не можешь! Поэтому мне приходится делать это самой, кроме того, ты бесконечно путаешься у меня под ногами, создавая всякие препятствия. Это мой свидетель и сейчас я его допрошу. То, что он расскажет тебе вряд ли понравится, но клянусь, если ты хотя бы пикнешь, я не буду дожидаться, когда ты или кто-нибудь из твоих врагов или друзей выпустит мне пулю в лоб. Я сделаю это сама.