Леди Сидней дополнила сногсшибательный наряд Ирины фатой из тончайшего бельгийского кружева, оставшееся с её собственной свадьбы. За день до венчания княжна и её родственники приехали в Нью-Хэвенворт. Когда герцогиня, словно наседка, позаботились о том, чтобы гости удобно разместились в своих комнатах, княжна вздохнула с облегчением.

Весь день она практически не покидала свои покои, испытывая двойственные чувства. Уже поздно вечером, забравшись в огромную постель и укрывшись с головой одеялом, девушка стала размышлять. Завтра её жизнь изменится раз и навсегда! С одной стороны, она была очень рада, что станет женой того, кого полюбила всем сердцем, но с другой… Ирина совсем не знала герцога как человека и с трудом могла его понимать! А больше всего княжну пугало то, что в ответ на её признание в любви он лишь ухмыльнулся такой знакомой ей усмешкой…

Со столь нелестными мыслями mademoiselle Болховская провалилась в беспокойный сон.

Следующим утром, когда экипаж, в котором Ирина находилась рядом с братом, остановился у маленькой церквушки, в которой должно пройти венчание.

Девушка уже собралась выбраться наружу, но князь удержал её за руку и с теплотой заглянул в глаза.

— Renie, помни, chere, что ты всегда можешь рассчитывать на меня.

— Алекс, я очень ценю твою заботу, — промолвила Ирина, не понимая, почему брат продолжает говорить ей о том, что всегда готов прийти ей на помощь, — но почему ты думаешь, со мной что-то может случиться?

— Просто не забывай об этом, сестрёнка, — сказал Алексей, поцеловав её в лоб как ребёнка, и поправил венок из белых роз, удерживающий фату, — а теперь нам действительно пора, твой жених наверняка уже ждёт.

Всё присутствующие в церкви, а их было немного, обернулись, когда невеста, которая была необычной красива, прошла по усыпанному лепестками роз проходу и заняла своё место у алтаря.

Ирина робко подняла глаза и встретилась взглядом с пронзительно голубыми очами, в которых горел тот самый огонь, заставивший её потерять голову у Эштонов. Единственным, что немного озадачило девушку, было равнодушие, с которым герцог давал брачные обеты, когда как она с серьёзностью относилась к каждому слову.

Йен находил всю церемонию невыносимо скучной и лицемерной и не понимал, зачем давать обещания, которые не под силу исполнить. И лишь когда он получил разрешение поцеловать новобрачную, герцог почувствовал былой азарт. Крепко прижав девушку к себе, Йен дерзко коснулся её губ поцелуем, который смутил и без того напряженную, словно струна, Ирину.

Ему было мало только одного поцелуя, но заставив себя отпустить жену, герцог понял, что у него ещё будет время получить от Айрин гороздо больше, а пока… Им предстоял свадебный завтрак, после чего они должны будут отправиться в Линкольншир.

На выходе из церкви их осыпали рисом и лепестками роз, желая долгой и счастливой жизни. Всем не терпелось взглянуть на новую хозяйку, но Йен заметил, что подобное внимание стесняет его маленькую супругу.

— Вам не обязательно присутствовать на завтраке, — сказал герцог Ирине, когда они возвращались в имение, — вы можете собираться в дорогу и немного отдохнуть.

— Я… Я так и сделаю, милорд, благодарю вас, — тихо ответила молодая герцогиня, впервые оставшись с мужем наедине.

Йен наблюдал за ней сквозь пелену белых кружев. Ему хотелось откинуть в сторону невесомую преграду и… Герцог резко тряхнул головой. Он ведёт себя как юнец, никогда не знавший женщину, что по крайней мере выглядит глупо, но именно Айрин заставляла его забывать обо всём! В этот момент экипаж остановился, избавив Йена от ненужных размышлений. Он помог жене выбраться наружу, в который раз отмечая её хрупкость.

Все слуги Нью-Хэвенворт уже знали Ирину, поэтому не было нужды представлять им новую леди Хартлесс.

Едва девушка скрылась в холле огромного дома, направившись в свои покои, рядом с Йеном мгновенно возник маркиз. Он присутствовал на венчании но всё время оставался в тени.

— Она хороша, не правда ли, отец? — с хитрой усмешкой поинтересовался юноша, — я ещё в России смог по достоинству это оценить! Иначе зачем мне было делать ей предложение?

— На что ты намекаешь Джеймс? — смерив сына ледяным взглядом, спросил герцог.

— Ваша светлость ещё не знает, насколько страстной может быть на первый взгляд скромная Айрин, давно мечтающая о титуле герцогини? — с ехидным смешком произнёс маркиз. — Тогда вас ожидает много открытий! Славянские женщины поистине неповторимы в своих талантах…

— Если ты скажешь ещё хоть слово… — сдавленным голосом начал Йен, готовый сорваться со своего места, но юноша прервал его не позволив закончить.

— Я уже покидаю вас, отец. Передайте моё почтение леди Хартлесс, — сказал Джеймс, довольный тем, что его слова достигли своей цели, но желая ещё больше позлить родителя добавил, — надеюсь она будет более благоразумна, и её не постигнет учесть моей матушки.

Оставшись один, герцог со всей силы ударил кулаком о дверной косяк. Костяшки пальцев пронзила нестерпимая боль, но Йен будто не обратил на это внимание. Что-то умерло в его душе в этот миг, и способность мыслить здраво напрочь покинула его. Хотелось немедленно подняться в спальню маленькой лицемерки, которая теперь является его женой, и свернуть её хорошенькую шейку. Но неожиданно для себя герцог отправился в столовую, понимая, что не готов к встрече с дражайшей супругой. Позже… Позже Йен выскажет этой врунье и изменнице всё, что о ней думает. А пока ему нужно остыть, иначе он не отвечает за последствия.

— Йен, дорогой, тебе не кажется, что ты хватил лишнего? Вам с Айрин скоро отправляться в дорогу, поэтому…

— Мы никуда не едем, maman, — кротко ответил Йен, но заметив вопросительный взгляд герцогини, счёл нужным пояснить, — по крайней мере, сегодня. Айрин очень устала, да и я, как вы сказали, ныне не в самой лучшей форме.

Осторожно отстранив ладонь матери, и дождавшись когда та вновь отправится к гостям, всё-таки взял фужер с шипящим напитком и залпом осушил его. По-видимому, заглушить боль, которую Йен не надеялся более испытать, не поможет даже самое крепкое вино. И причина тому подлая лгунья с самыми колдовскими глазами на свете!

Ирина наблюдала за тем, как Глаша расплетает её причёску, готовясь сделать что-то более подходящее для долгой дороги.

Поднявшись в свои прежние покои, девушка долго не решалась позвать горничную, желая побыть со своими мыслями. И вот теперь, когда Глаша сняла фату и начала потихоньку вынимать длинные шпильки, позволяя тяжёлой копне волос упасть на спину, она поняла, что изрядно задержалась. За окном уже успело потемнеть, а за ней так никто и не послал, но Ирина не торопилась и радовалась неожиданной передышке. Глупое сердечко пропускало удары от мысли, что скоро она окажется наедине с мужем. Знакомая с физической стороной брака только по написанному в романах, девушка не до конца понимала, чего ей стоит ожидать, но надеялась, что в глазах герцога не будет выглядеть глупо и смешно.

Едва она подумала о супруге, как дверь спальни с шумом распахнулась и он возник на пороге.

— Можете идти, я сам помогу госпоже, — по-русски сказал герцог, сделав знак прислуге покинуть комнату.

Его голос был приглушенным, но отчего-то девушку напугал неистовый блеск голубых глаз. Прищурившись, муж наблюдал за ней, не делая попытки приблизиться. На нём была лишь белоснежная рубашка и домашние брюки, что ещё больше смутило Ирину. Растерявшись, она опустила в пол глаза, прикрывшись руками.

Подобный жест стал последней каплей для Йена. Так и хотелось схватить за плечи эту лживую дрянь, упорно продолжающую строить из себя невинность и вытрясти из неё душу! Чего, конечно же, он делать не стал. Ему было противно даже думать о том, чтобы её коснуться, но неожиданное в затуманенном алкоголем мозгу мелькнула циничная мысль, вызвавшая кривую усмешку. Йен не хотел её касаться, но с удовольствием посмотрит на прелести, скрытые под слоями ненужной одежды.