У Роджера от этих слов всё переворачивается внутри и кружится голова, у него ощущение, что он наелся ледяной сырой рыбы и сейчас блеванет — настолько ему плохо. Отдать Фредди за кого-то, когда недавно сам думал о браке с ним — больнее, чем отрезать конечность без анестезии, но он упрямо сжимает зубы, потому что качать права и запрещать он просто не имеет права, ведь если Фредди откажется из-за него, то ему грозит стазис.

— У меня нет никого на примете… — выдавливает из себя Фред, чувствуя на себе сочувствующие взгляды Бри и Дики. Больше всего на свете он хотел бы заключить брак с Роджером и даже мысли не допускал, что все может быть по-другому. Он в растерянности и не знает, что делать дальше, понимает одно: что он не хочет никого, кроме Роджера Тейлора. Наверное, от отчаяния в голову приходит неожиданная мысль. Если Роджер станет гражданином, то сможет ли он заключить брак именно с ним, а не с каким-то незнакомым человеком?

Ему непонятно, почему Вайнона не предложила им заключить брак между собой, хотя она знает, что они с Роджером встречаются, ведь, приезжая на занятия в корпорацию, они совсем не стеснялись ИИ и проявляли свои чувства более чем открыто. Да весь мир, наверное, знал бы, что Фредди Меркьюри влюблен в Роджера Тейлора, если бы корпорация не засекретила некоторые исторические данные о своих проектах.

Фредди молчит, не зная, как озвучить эту мысль, и ему на самом деле немного неловко говорить об этом при всех, поэтому он решает, что поговорит с Вайноной наедине чуть позже. Ему бы хотелось сначала всё уточнить, прежде чем делиться своими идеями с Роджером, ведь еще непонятно, как он отнесется к такой перспективе, ведь одно дело — встречаться, а другое — брак. Он кидает на Тейлора взгляд и видит его жутко хмурое и бледное лицо, им всем сейчас несладко, и меньше всего Фредди хочет поставить его в какое-нибудь безвыходное и неловкое положение вдобавок ко всему, что на них навалилось. Не будет ли он обузой, если попросит его о таком одолжении?

Вайнона не успевает ничего ответить на растерянное заявление Фредди, так как к их разговору присоединяется Боуи. Едва появляясь на экране с вытаращенными глазами, он орет:

— Это что, правда?!

— Я поставила в известность Николу и Теккера о текущей ситуации, — говорит Вайнона.

— Почему я узнаю всё последним, да еще и от своего спонсора?! — орет Боуи снова.

— Успокойся, мы бы позвонили тебе чуть позже, — говорит Фредди, на самом деле он даже не думал пока звонить ему, полностью поглощенный происходящим, но Дэвиду об этом знать не стоит. В конце концов, он бы все равно ему позвонил, так что вряд ли это можно назвать ложью.

— Это все ужасно, верните меня назад в мое время! Я хочу жить там, где нет никакого стазиса, где у меня есть хоть какие-то права!!!

— У тебя и тут скоро будут права, — успокаивает его Фредди. — Если Никола рассказала тебе о твоих родственниках.

— О каких родственниках?! Она сказала, что мы должны пожениться! — переходит на фальцет Боуи. — Я думаю, что лучше стазис, если уж выбирать!

— Никола — заинтересованное лицо, так что не удивительно, что она говорит только то, что выгодно ей, — заявляет Вайнона и быстро поясняет Боуи суть ситуации, после чего тот немного успокаивается.

— И когда я встречусь со своей родней? — спрашивает он.

— Я думала собрать их всех вместе и в один день провести все необходимые юридические процедуры, — говорит Вайнона. — Билеты им уже куплены, дорога оплачена за счет корпорации. Они прибудут двадцать пятого числа.

— То есть, они знают о нас? — удивляется Мэй. — И не позвонили ещё никому?

— Да это же целая неделя еще! — возмущается Боуи. — Я заебался уже тут сидеть! Отпустите меня на волю! Фредди, я хочу квартиру рядом с тобой!

— Боюсь, наш этаж занят полностью! — реагирует Роджер, его нервы не выдержат Дэвида рядом, если уже сейчас настроение такое, что хочется громить все вокруг и громко орать, а потом еще и прореветься как следует. Роджер сейчас — это истерика в чистом виде, и сдерживает себя он исключительно ради Фредди.

— Никто из ваших потомков еще не знает, кто именно из знаменитостей у них в родне, мы храним это в секрете ради безопасности, — заявляет Вайнона. — Они узнают всё при встрече.

— И все равно, я требую отдельную квартиру! — не успокаивается Боуи. — Завтра же!

— Давай поговорим лучше о твоей успеваемости, — предлагает Вайнона, и лицо Дэвида исчезает с экрана, видимо, она его отключает. — Будьте готовы, ребята, как только они приедут, я сорву вас с места. Фредди, на тебя у меня большие надежды, ищи кого-нибудь, — говорит она и, не прощаясь, исчезает.

Ни о каком сне после таких событий на ночь глядя не может быть и речи, но Бри и Дики все же уходят к себе, понимая, что парням необходимо побыть наедине.

— Нужно попытаться хотя бы просто расслабиться, — говорит Брайан и треплет Фредди, а потом и Роджера, по плечу, но ничего не говорит насчет предполагаемого брака — эта тема сейчас слишком болезненна.

Когда за ними закрывается дверь, Роджер чувствует себя потерянным и совершенно разбитым. Он складывает руки на груди и неуверенно мнется посреди гостиной, пытаясь хоть чуть-чуть контролировать себя. Он не хочет, чтобы Фредди видел, как ему тяжело, ведь тому и самому сейчас нелегко, и Роджер не хочет вести себя как капризная истеричка и усугублять ситуацию.

Он мог бы сказать что-то утешительное, но слова застревают в горле, а в голову ничего не лезет, потому что он совершенно не видит ничего хорошего в сложившейся ситуации. Ему на самом деле слишком плохо, чтобы видеть хоть что-то хорошее у себя под носом, ярость и боль распирают его изнутри с такой силой, что кажется, он сейчас взорвется. Роджер понимает, что прямо сейчас он не способен ни на какое адекватное взаимодействие с Фредди, единственное, что его спасет — это как следует проораться, или проплакаться, или побить стену, разбив себе костяшки в кровь, до трещин в пальцах, но только чтобы Фредди не видел всего этого безобразия.

— Эй, — Фред трогает его за плечо, нежно и заботливо, а у Роджера от этой нежности трещит по швам весь тот защитный барьер, который он выстроил вокруг, чтобы не сорваться, еще чуть-чуть — и он рухнет, а слезы хлынут из глаз.

— Мне нужно в душ! — бросает он, опускает лицо и сбегает раньше, чем Фред заметит его мокрые ресницы.

Фредди тяжелым взглядом провожает Роджера, пока тот не скрывается в ванной комнате, и в который раз чувствует себя так, словно их только что состоявшиеся отношения рушатся у него на глазах. Ему кажется, что он теряет Роджера и что весь мир против них. Фредди до безумия хочется остановить его и успокоить, пообещать, что все будет хорошо, что они найдут выход из ситуации и что он никогда и ни за что не женится ни на ком другом. В конце концов, если понадобится, то он ляжет в стазис, но не позволит себе вступить в брак с кем-то еще. Вот только Фредди прекрасно знает, что Роджер будет против, что он скорее наступит себе на горло и будет молчать, сам толкнет его под венец, нежели позволит лечь в стазис. Поэтому Фред никуда не идет, вместо этого он, как и хотел, собирается снова набрать Вайнону и идет в свою спальню, чтобы поговорить за закрытыми дверями. Там его и застает звонок Теккера.

Фредди принимает аудиовызов на свой чип, чтобы голос спонсора не разносился по всей комнате, и садится на кровать.

— Привет, Фредди! — начинает Теккер, он до того радостный, что Фредди чувствует, что ничем хорошим этот разговор не закончится. Ему очень сильно хочется сказать «привет и пошел на хуй», а потом скинуть вызов, и он не понимает, каким чудом сдерживает себя.

— Зачем ты звонишь? — вместо этого мрачно спрашивает он.

— Предложить руку помощи, конечно. Я думал, ты соскучился по мне хотя бы чуть-чуть.

— Извини, но я не соскучился, — говорит Фред. Он понимает, что быть такой сукой с Теккером чревато, но не может себе отказать прямо сейчас, потому что его нервы на пределе и ему не терпится поговорить с Вайноной, а не тратить драгоценные минуты на пустую болтовню с назойливым спонсором.