— Игнорировать мои сообщения крайне безрассудно с вашей стороны! — сразу заявляет это чересчур наглый ИИ. — Вы пропускаете второй день занятий и должны немедленно вернуться к обучению, чтобы окончательно не отстать от программы!

Роджеру на секунду кажется, что он попал в младшую школу, где его отчитывает самый надоедливый преподаватель.

— Разве мы не заслужили выходной, дорогуша? — капризно тянет Фредди, на самом деле чертовски бесит тот факт, что его буквально возвращают в школьные годы, к тому же теперь, когда учёба отвлекает от Роджера.

— Учёба занимает всего несколько часов и не требует от вас чрезмерной нагрузки, к тому же вы уже устроили себе выходной вчера, этого было достаточно, — чеканит Хокенс безапелляционным ледяным голосом. Попробуй с таким поспорь.

Роджер раздосадованно стонет и буквально зарывается в одеяло, утыкаясь носом Фредди в бок. Тот смеётся, чувствуя, как горячее дыхание щекочет его чувствительную кожу, и пытается отползти в сторону, но Роджер оплетает его своими длинными руками и продолжает пакостить, смешно похрюкивая.

— Фредди, Роджер, я прошу вас быть серьёзнее, — говорит Хокенс, видимо, прекрасно расслышав возню. — Образование — это часть условий контракта, корпорация не может вечно курировать вас. Займитесь уроками немедленно и не забудьте, что сегодня вечером у вас курс вождения!

— Чёрт! Как я мог забыть про вождение! — резко вылезая из своего импровизированного укрытия, стонет Роджер.

Фредди смеётся и театрально вскидывает брови вверх.

— Боже, дорогой, ты забыл про машину, нужно отметить этот день в календаре.

Роджер окидывает Фредди скептическим взглядом и пихает его в плечо.

— У меня были дела поважнее, напрямую связанные с одной истеричкой, — фыркает он.

— Так значит это я заставил забыть тебя о машинах? — Фредди даже удивлённо приоткрывает рот. — Похоже, я тебе действительно нравлюсь…

Конечно, он говорит всё это в шутливой манере, но на самом деле ему просто эгоистично хочется слышать признание снова и снова. Может, когда-нибудь он сможет поверить в своё счастье настолько, что страх и неуверенность просто испарятся без следа?

— Очень нравишься, — отвечает Роджер, хотя хочется сказать совершенно другое.

Симпатия даже рядом не стоит с теми чувствами, которые Роджер бережно хранит в своём сердце. Однажды он сможет сказать Фредди такое желанное «люблю», но позже, когда будет уверен, что это не напугает его и он не сбежит, сверкая пятками, или не свалится в обморок.

— Я всё ещё тут! — напоминает о себе ИИ.

— Мы поняли, дорогуша, не нервничай так, всё будет сделано в лучшем виде, — отзывается Фредди.

— Если через десять минут вы продолжите бездельничать, я свяжусь с Вайноной, — заявляет ИИ и, словно обиженная девица, обрывает вызов.

Вылезать из кровати категорически не хочется, Фредди готов целую вечность провести вот так — без одежды и обязательно в обнимку с Роджером, но вмешательство корпорации — это последнее, что ему нужно, поэтому он печально вздыхает и целомудренно чмокает Роджера в уголок губ.

— Ненавижу учиться, — недовольно бросает Роджер, не желающий выпускать Фредди из своих рук.

— Давай искать в этом плюсы, образование необходимо нам для того, чтобы получить полную свободу, — улыбается Фред.

— Это мотивирует, — фыркает Тейлор.

— Вот и здорово, именно поэтому я оставлю тебя в этой мягкой постели, а сам пойду в зал, — с сожалением отрываясь от Роджера, говорит Фредди.

Фредди так долго мечтал разделить с Роджером всю свою жизнь, что теперь отпускать его из объятий кажется жуткой несправедливостью, вот только для корпорации это не уважительная причина.

— Может, позанимаемся тут вместе? — спрашивает Роджер и смотрит на Фредди самым невинным взглядом из всех возможных.

— Лиззи, если мы останемся тут вдвоём, то явно будем заниматься чем угодно, но только не учёбой, — усмехается Фред и ласково мажет пальцами по гладкой щеке Роджера, прежде чем встать с кровати.

— Не заучись, — бросает Роджер вслед, не в силах оторвать взгляда от подтянутой, смуглой задницы своего теперь уже парня, когда Фредди наклоняется чтобы подобрать с пола штаны. Это плохая идея — смотреть на такое и понимать, что эти прекрасные половинки не будут доступны как минимум еще несколько часов. Несколько часов ничто по сравнению с целой жизнью, но Роджеру кажется, что время будет тянуться вечно.

— Милый мой, на тебя у меня всегда останутся силы, — оборачиваясь через плечо, отвечает Фредди, и улыбка его словно освещает всё вокруг.

У Фредди глаза блестят живым, неземным блеском, в них столько нежности и будто даже благодарности, что у Роджера щемит сердце, ведь впервые в своей жизни он чувствует, что всё правильно, без каких-либо оговорок. Вот как оно, оказывается, ощущается — абсолютное счастье. Фредди скрывается за дверью, а Роджер словно замирает в невесомости.

— Спасибо, — шепчет он куда-то в потолок.

Он понятия не имеет, кого благодарит: он давно не верит в Бога и от корпорации не ждет ничего хорошего. Но, может быть, он страдал не зря? Он не знает, смог бы хоть когда-нибудь понять, как на самом деле дорог ему Фредди, если бы не эта трагедия в их жизнях? Роджер не знает ответа на этот вопрос, но прямо сейчас он рад, что достаточно вырос за эти годы, чтобы разобраться в себе и принять себя без лишних терзаний и оговорок.

Четыре часа за занятиями пролетают на удивление быстро, Фредди хочет поскорей избавиться от надоедливых лекций, а потому запоминает всё в ускоренном режиме, он правда старается. Время близится к пяти вечера, когда Роджер выходит из комнаты. На нём нет ничего кроме свободных штанов, которые он достал из гардероба Фредди. Он шлёпает босыми ногами по полу и широко зевает, заправляя за ухо выбившуюся из неаккуратного хвоста прядь. Фредди останавливает воспроизведение урока и выходит из голограммы.

— Кофе хочешь? — спрашивает Роджер, окидывая лежащего на диване Фредди быстрым взглядом. — Мы ничего не жрали с самого утра.

Фредди буквально облизывает его взглядом в ответ и с сожалением вздыхает. Он перекусил пару часов назад, но этого мало, и голод совершенно другого рода сжигает его изнутри.

— Ты вообще учишь? — спрашивает он, так как Роджер выглядит сонным и совершенно не сосредоточенным.

— Конечно, как раз сейчас слушал лекцию по географии нового мира, — воодушевлённо кивает Роджер, ему до одури хочется забраться на диван и хотя бы просто полежать в объятиях Фредди. Он совсем не может думать об учёбе, и сосредоточиться невероятно тяжело.

Дилайла устраивается поудобней у Фредди под боком, и Роджер даже не думал, что когда-нибудь будет завидовать кошке.

— Можно к тебе? — спрашивает он с самым жалостливым выражением лица.

Фредди тяжело вздыхает и закусывает нижнюю губу, словно решая серьёзную математическую задачу, а на самом деле он просто борется с собой, ведь правильнее будет сказать «нет», однако он не в состоянии этого сделать. Не сегодня.

— Пожа-а-алуйста, — тянет Роджер, и Фред сдаётся, потому что и сам чувствует острую необходимость держать того поближе.

Он молча раскрывает свои объятия, и Роджер буквально запрыгивает на диван, нагло спихивая Дилайлу на пол и растекаясь вдоль тела Фредди как патока, обвивая его своими длинными руками и ногами. Фред улыбается, целует его в макушку и распускает волосы, привычно запуская пальцы в лохматые пряди. Роджер довольно стонет, и у Фредди все переворачивается внутри. Ни о какой учебе больше не может идти и речи.

— Нам осталось всего двадцать минут, — говорит он беспомощно. — И Хокенс тут… Ждет.

— Давай перенесем эти двадцать минут на потом? — просит Роджер, поглаживая и целуя его грудь.

У Фредди нет никакой возможности отказать, и он просто прерывает связь с Хокенсом, включая режим «не беспокоить».

— Через полтора часа у нас вождение, — говорит он слабым голосом, тыкаясь носом в блондинистые шелковые волосы.

— Этого вполне достаточно, — шепчет Роджер, вбирая в рот сосок Фредди и запуская руку под резинку его штанов. Тот возбужден, и ладонь почти обжигает — настолько он горячий.