Пальцы Фредди лохматят ему волосы, но он не пытается прекратить этот чудовищный минет, лишь тихо охает и шипит — Роджер подозревает, что от боли, когда в очередной раз проезжается зубами по чувствительной коже, — и кончает совершенно неожиданно для Тейлора. Часть спермы попадает ему в рот, а часть — на лицо. Роджер сглатывает и смотрит на Фредди, пытаясь по его виду определить, насколько все плохо.

— Иди сюда, милый, — просит Фред устало и тянет его на себя. Он приятно удивлен инициативой Роджера и тем, что тот вообще не испугался их первого раза и не сбежал в самый ответственный момент. Смелость Роджера очаровывает, и Фредди кажется, что сегодня он узнал его по новой и влюбился еще раз.

Роджер вытягивается рядом и льнет ближе, блаженно замирая, когда Фред начинает выцеловывать его губы, вылизывая рот и подбородок от собственной спермы. Фредди подчищает за собой как чистоплотный кошара, и Роджеру так приятно, что он не хочет даже шевелиться.

— Это было великолепно, Лиззи, — говорит наконец Фредди, слегка отстраняясь и давая их потным телам остыть.

Роджер, конечно, сомневается в этом, но не говорит: Фредди хочет сделать ему приятное, так почему он должен противиться? Он легко улыбается, смотрит ему в глаза и глотает «я люблю тебя», готовое сорваться с языка. О своих чувствах хочется кричать на весь мир, чтобы Фредди слышал это отчетливо и громко, но не время. Сердце ёкает, потому что Фред смотрит на него в ответ уже знакомым и совершенно нечитаемым взглядом, и Роджер снова начинает подсчитывать, как давно тот начал ревновать его к случайным знакомым, но, конечно же, это не то, о чем он должен думать прямо сейчас.

— Спасибо, Мелина, ты была незабываема, — отвечает Роджер в том же стиле.

— А ты хотел бы меня забыть? — спрашивает Фредди, в шутку, конечно, но Роджер чувствует, что там есть и доля правды.

— Ни за что! — отвечает он и тыкает Фредди кулаком в плечо. — Как ты мог такое подумать!

— Значит, я могу совершенно официально назвать тебя своим парнем? — спрашивает Фред. Ему, как ни странно, всё еще нужны какие-то гарантии и доказательства того, что это всё правда и что Роджер в его постели не растает как сон с первыми утренними лучами солнца. Он хочет, чтобы Роджер принадлежал ему по-настоящему.

— Еще бы! Мы встречаемся, Фред! — Роджер рад слышать, что Фредди хочет назвать его своим парнем, и вдруг ощущает себя невероятно счастливым и готовым свернуть горы.

У Фредди было столько партнеров в прошлом, что Роджер уверен — ему будет очень сложно всех их переплюнуть, но одно он знает точно: никто из них не любил так, как любит он, все они хотели от него только секса, а он будет дарить ему любовь. Роджер сделает всё, чтобы Фредди полюбил его так же сильно, как он сам любит его.

А Фредди смотрит на Роджера и просто боится спугнуть свое счастье. Он не скажет ему о своей больной зависимости ни за что на свете — это может ужаснуть кого угодно. Фред прекрасно понимает, как это будет выглядеть со стороны, ведь какой-то отрезок своей жизни он думал, что его любовь чем-то напоминает смертельную болезнь, он был уверен, что с ним что-то не так, пока просто не смирился и не принял свои неумирающие чувства как данность. Его безответная любовь приносила ему столько горя и боли, что любой нормальный человек давно бы перегорел, но не Фредди. Он, видимо, ненормальный, но не хочет, чтобы Роджер подумал о нем так. Он не смог убежать от себя тогда, не сможет и сейчас, в отличие от Роджера, который волен идти куда захочется, и если это произойдет, Фред уверен, что на сей раз он не выживет.

Комментарий к I Was Born to Love You С праздником всех! Любите и будьте любимы! :)

====== You’re My Best Friend ======

Время давно за полдень, солнце настойчиво пробивается сквозь самодельные шторы и ленивыми бликами ползёт вдоль стройного тела Роджера, заканчивая свой путь на лице и заставляя его смешно морщить свой маленький нос. Фредди весь словно один большой комок нежности, он уверен, ни в одном языке мира нет таких слов, чтобы описать, насколько прекрасен Роджер в этот момент. Фредди счастлив, он тает как снег по весне от расслабленной, довольной улыбки на любимом лице и тянется ближе, чтобы оставить на зацелованных красных губах ещё один поцелуй, он не собирается делить Роджера ни с кем, даже с лучами солнца.

Роджер улыбается в поцелуй и едва ли не мурлычет, когда пальцы Фредди вплетаются в его безбожно лохматые волосы.

— Я бы мог целовать тебя вечно, — говорит Фред, с трудом отрываясь от чужих губ.

Даже после всего, что произошло, Роджер всё ещё мило смущается, и на его щеках проступает отчётливый румянец.

— Тогда здорово, что теперь у нас есть такая возможность, — хриплым и до дрожи сексуальным голосом отвечает он, длинными пальцами ласково и почти невесомо оглаживая спину Фредди, от лопаток до самой поясницы.

У Фредди от этого простого действия поджимаются пальцы на ногах, и возбуждение тёплой волной опускается к низу живота. Конечно же, он хочет Роджера всегда, это нормально, он ждал его всю жизнь, чтобы одного раза было достаточно, и, судя по тому, как Роджер в блаженстве прикрывает глаза и жмётся ближе, потираясь своим полувставшим членом о его бедро, он вовсе не против. У Фредди от этого сносит крышу куда круче, чем от героина в своё время. Роджер хочет его, и это, чёрт возьми, не сон и не очередная больная фантазия.

— Какой ты у меня ненасытный, — фыркает он, осыпая жадными поцелуями линию челюсти и спускаясь ниже, к шее.

Фредди знает, что всё это реально, но иметь право прикасаться к Роджеру, целовать его, до того волнительно и волшебно, что поверить в собственное счастье даже немного страшно. Он привык ощущать боль, он сжился с ней и словно сросся воедино, а сейчас он почувствовал, как это — дышать полной грудью, как это — чувствовать своё сердце, когда оно не кровоточит от бесконечных ран. Фредди кажется, что до этого дня он вовсе не знал, что значит действительно ощущать себя живым.

— Есть с кого брать пример, — усмехается Роджер и просовывает свою ногу между ног Фредди.

Тот растягивает губы в абсолютно пошлой улыбке, от которой Роджера прошибает приятной дрожью предвкушения, наваливается на него сверху, вжимая своё внезапно обретённое счастье в мягкую постель, и втягивает Роджера в ещё один тягучий поцелуй.

Они переплетаются руками и ногами в желании стать одним целым, стать ближе к друг другу, насколько это возможно. Роджер чувствует Фредди каждой клеточкой своего тела и сходит с ума от его запаха, от жарких поцелуев и крепких рук на своем теле, он не понимает, как он мог потратить целую жизнь впустую на каких-то безымянных женщин, когда рядом с ним всегда был Фред? Если бы он мог вернуться в прошлое и надавать себе по голове, он бы обязательно это сделал.

Роджер настолько тонет в этих неземных ощущениях, что даже не сразу замечает, как Фредди немного отстраняется и раздосадовано хмурит брови.

— Чёрт, — вдруг говорит он, чем не на шутку пугает Роджера, мыслительный процесс которого сейчас явно тяжело назвать адекватным.

— Я сделал что-то не так? — Тейлор похож на перепуганного воробушка, и всё это могло бы даже показаться смешным, если бы Фредди не видел, что тот реально слишком переживает.

— Ты идеален, милый, не говори глупостей, просто этот бесконечный звон в моей голове.

У Роджера сразу же отлегает от сердца, он понимает, что это глупо, но он уже привык, что зачастую портит всё, к чему прикасается, и больше всего Роджер боится испортить свой хрупкий шанс на счастье с Фредди.

— Хокенс? Он отослал мне уже сотню уведомлений о том, что мы должны немедленно вернуться к занятиям, и пару раз даже звонил, — фыркает Роджер. — Но я заблокировал его.

— Мне тоже пришло уже три письма. А сейчас он звонит. Опять… — раздосадовано вздыхает Фред.

Роджер забавно надувает губы, и Фредди срывает себе ещё один быстрый поцелуй.

Он включает аудиосвязь, и едва это происходит, как возмущенный голос Хокенса разносится по всей спальне, буквально отскакивая от стен: