– Чем тебя собственная одежда не устраивает?

– Всем устраивает. Просто твоя удобнее.

Баки конфисковывает у Стива три свои футболки и одну рубашку. Ему тоже нужно в чем-то ходить.

***

Вообще все это смахивает на глупость, но Стив же не дурак, значит, какой-то смысл в его действиях должен быть. В конце концов, Баки ничто не мешает протестировать.

Он надевает куртку Стива перед небольшой прогулкой. Ему нужно купить батарейки в ближайшем магазине – дело минут на двадцать, не больше.

Куртка Стива – удобная, мягкая, теплая и хранит его запах. Баки не может не признать, что прогулка получается приятная. Как будто Стив неподалеку, как будто вот-вот обнимет. Нужно было еще и шарф его прихватить, но об этом Баки позаботится в следующий раз. Кажется, однажды начав, трудно будет остановиться.

Баки выбирает батарейки, расплачивается, улыбается даме, стоящей за соседней кассой. Она очень пристально на него смотрит. Вряд ли шпионка. Скорее пытается вспомнить, откуда ей может быть знакомо его лицо.

В куртке Стива он чувствует себя стильным. И совсем чуть-чуть – наглым. Странный эффект.

***

– Знаешь, мне нравится эта твоя идея с обменом одеждой, – сообщает Баки, вернувшись в квартиру. – Надо почаще так делать. Странно, что я раньше не начал…

Стив стоит посреди комнаты в одном только его свитере. И носках – шерстяных – которые появились в жизни Баки до того, как он узнал о полах с подогревом.

– Ты тут что-то затеваешь, Стив?

– Я тебя дожидаюсь. Мне очень трудно что-то затевать в одиночку.

– Мы… поменяемся одеждой, а потом будем ее снимать?

– Заметь, не я это предложил. – Стив мечтательно улыбается. – Потом можем поменяться еще какой-нибудь одеждой. Можно даже более специфической.

Баки поспешно кивает.

========== Отчет для небесной канцелярии ==========

Когда это случается в первый раз, Стив уверен, что Вселенная попросту дала сбой. По-другому и быть не может.

Он уже привык, что иногда (не так уж и часто) его узнают на улице. Смотрят, фотографируют, когда думают, что он не видит, порою даже просят автограф.

Но сегодня ему кажется, что на него откровенно пялится буквально каждый встречный, как будто у него на лбу написано: «Капитан Америка».

Разгадку он обнаруживает, только когда приходит домой и видит собственное отражение в зеркале лифта.

Он понятия не имеет, как долго ходил с черной краской вокруг глаз, но, судя по реакции окружающих, – прилично. Он ужасно зол на Вселенную, ведь если она полагает, что можно забрать у него Баки и попытаться всучить вместо него какого-то другого человека, то она не на того напала. Краска вокруг глаз на самом деле бьет по самому больному, вместо радости и предвкушения вызывает только горечь. Ему жаль человека – скорее всего, военного, – с которым его вдруг попытались связать. Но поделать он ничего не может.

Он покупает себе стандартный набор: карманное зеркало, мицеллярная вода и ацетон. Они должны помочь избежать подобных эксцессов в будущем.

Когда это происходит во второй раз, ему кажется, что Вселенная решила жестоко на ним подшутить.

Ему просто нужно несколько секунд, чтобы прийти в себя. Неизвестный снайпер скрывается за кромкой крыши со скоростью, недоступной обычному человеку, Николас Фьюри истекает кровью посреди его гостиной, соседка – Агент 13 – переговаривается с кем-то по телефону.

Стив идет в ванную умыться. Привести мысли в порядок. В зеркале у него точно такая же краска вокруг глаз, как и у снайпера, стрелявшего во Фьюри.

***

– Мне нужно научиться писать левой рукой, – говорит Стив, когда Сэм навещает его в больнице. Тот в ответ согласно кивает (не потому, что понимает, а скорее потому, что с сумасшедшими лучше не спорить).

Стив осознает, что совсем не обязательно писать на руке, можно и на других частях тела, только вот все упирается в то, сколько пройдет времени, прежде чем Баки заметит его послание.

Вообще в последующие дни Стив чувствует себя неплохой карикатурой на очень навязчивого рекламного агента. Который готов из-под земли достать, лишь бы только предложить свои услуги.

В первый раз Баки к их встрече оказывается совершенно не готов. У него загнанный взгляд и дерганые движения. Его пугает и Стив, и тот факт, что кому-то вообще удалось его разыскать. Он боится, что вслед за Стивом придут другие, и не знает, что никто не будет идти по его следу с таким же упорством. А если кто-то попробует, Стив лично с ним разберется.

– Сейчас не время, – произносит Баки, не глядя Стиву в глаза. На нем невероятно изношенная куртка. Ветхая, как и все на чердаке, на котором Стиву наконец удается его перехватить. – Встретимся позже. Пожалуйста, уходи.

Встретимся позже. Завтра или послезавтра. Может быть, через полгода. Лучше никогда. Ну точно как в ситуации с рекламными агентами.

Баки даже достает пистолет. Хочет показать серьезность своих намерений. Стиву приходится приложить усилие, чтобы не улыбнуться. Разве его остановит пуля? Разве его остановит хоть что-то, когда речь идет о Баки?

Но он не хочет, да и не имеет права загонять Баки в тупик. Поэтому Стив кивает.

Наверное, Баки действительно многого не помнит. Например, что Стива невозможно переубедить. Стив знает, когда сделать шаг назад. Когда кивнуть, поджать губы и временно уступить. А потом предпринять еще одну попытку.

Он совершенно уверен, что Баки ни в коем случае ничего от него не примет.

Но он может хотя бы попытаться.

Стив снимает куртку и кладет ее у лестницы, ведущей с крыши. По крайней мере, она теплая и неброская. Нет ничего плохого в том, чтобы ее забрать.

***

Он пишет Баки каждый день. Не просто так Вселенная дала близким людям особый способ общаться.

Он начинает с разумных доводов.

«Мы просто все обсудим».

«Я могу помочь».

«Тебе не нужно разбираться со всем в одиночку».

Заканчивает нытьем.

«Бак, пожалуйста».

«Я скучаю».

«Просто ответь».

Нытье, конечно, срабатывает, потому что ноет Стив структурированно и последовательно, и в какой-то момент надпись на его руке гласит: «Надоел, сил нет». Еще у него на запястье есть адрес и время, а больше ничего и не нужно.

***

– Вообще не понимаю, как так получилось, – говорит Баки.

Их новая встреча начинается по обыкновению настороженно, но заканчивается тем, что Баки лежит в объятьях Стива на пыльном чердаке и очень негодует по поводу такого развития событий. Стив же считает, что ему не на что жаловаться.

– У меня есть теория, – говорит он и замолкает.

– Какая? – нетерпеливо спрашивает Баки и даже приподнимается на локте. – По поводу чего?

– По поводу тебя и меня. Мне кажется, когда в небесной канцелярии нужно отчитаться, например, о настоящей дружбе, тут же тыкают в нас. Вот, посмотрите, есть Баки и Стив из Бруклина – чем у них не настоящая дружба? А потом проходит почти сто лет, и нужно снова отчитаться, и опять начинается: так вот же, Капитан Америка и Джеймс Барнс! Чем не образец настоящих чувств? И так далее.

Баки тяжело вздыхает, как будто в жизни большей глупости не слышал.

***

Когда это происходит в очередной раз, Стив уверен, что его Вселенная в лице Баки обнаглела до невозможности.

Люди в лифте улыбаются и тактично стараются на него не смотреть.

– У тебя на щеке нарисована улиточка, – доверительно сообщает ему Наташа.

Стив практически уверен, что сегодня вечером кое у кого кое-где будет нарисовано кое-что другое.

Ему ужасно хочется домой, пусть и с улиточкой на лице.

У него на правой ладони написано: «Я тебя люблю», а чуть ниже: «Захвати по дороге молока».

А это кое-что да значит.

========== Стринги на пижамной вечеринке ==========

Во всем происходящем Баки не нравятся три вещи.

Во-первых, на них бессовестно нападают. Но это можно пережить – в конце концов, у них база Мстителей, а не бунгало посреди жилого квартала.