– Нет. Они были прямо за углом, доносились из-за мусорных контейнеров.

Лили замолчала и перевела взгляд за окно, чтобы только не смотреть мне в глаза. Ещё одна особенность человека, которому стыдно за свои поступки.

– Если вам тяжело, мисс Брэдшоу, мы можем продолжить в следующий раз.

– Нет. – Твёрдо ответила девушка. – Я должна сделать это сейчас. – Она выдохнула и продолжила. – Сначала я не придала значения и продолжила идти, мало ли кто ошивается в подворотне. Но затем я отчётливо услышала крик, женский крик. Рядом как назло никого не было, и первой моей мыслью было бежать куда подальше. Но я просто не смогла. Не смогла, понимаете? Если женщина была в беде, мне хотелось ей помочь. Хотя, чем я могу помочь.

Лили осмотрела себя с ног до головы, будто говоря «посмотрите, какой из меня защитник». Она по-прежнему отказывалась смотреть мне в глаза, пряча не только стыд, но и наворачивающиеся слёзы. Этот кабинет видел их слишком часто.

– Всё хорошо. Вы в безопасности, здесь, со мной, помните? Всё давно закончилось, это просто воспоминания. Что было дальше, мисс Брэдшоу?

– Я решила проверить, может я ошибаюсь. Прошла в тёмный переулок и увидела…

Моё сердце забилось, как заведённое. Я боялась услышать, что было дальше, не меньше, чем Лили Брэдшоу боялась об этом говорить. Ручка в моей руке норовила переломиться пополам от того, насколько сильно я её сжала от напряжения.

– Вы уже не в том тёмном переулке, Лили. Этот страх просто в вашей голове. Если вы расскажете мне, он просто уйдёт.

– Там был мужчина. Я не видела ни лица, ни даже, в чём он был одет. Только силуэт. А ещё… силуэт женщины. – Лили всхлипнула. – Не знаю наверняка, но мне кажется, что он насиловал её и зажимал ей рот рукой. О, Господи! Я хотела побежать, позвать на помощь, но онемела всем телом и не могла сдвинуться ни на дюйм. Пока он не достал нож и не зарезал её.

Я еле сдержалась, чтобы не ахнуть на весь кабинет. Этой девушке не повезло оказаться не в том месте и не в то время. А сейчас она была вынуждена жить с этой картиной всю ставшуюся жизнь.

– Я зажала рот рукой, чтобы не закричать. Кто знает, может он бы и меня прирезал, если бы заметил. Но он не видел. Он был слишком поглощён убийством и просто не заметил меня. И тогда я… просто убежала.

Я налила клиентке стакан воды, которую она осушила залпом, словно могла стереть все картины прошлого.

– Всё в порядке, Лили. Вы поступили правильно.

– Неправильно! Как вы не понимаете? – Слёзы перемешались с озлобленностью на красивом лице. – Я просто сбежала и ничем не помогла этой женщине. А если бы на её месте была я? И кто-то вот так же убежал, не помог!

– Это не ваша вина. Вы не могли ей помочь, она уже была обречена. – Заступилась я за неё саму, выступая в роли адвоката перед самым строгим судьёй – совестью. – Вы поступили правильно. – Повторила я, чтобы эта мысль укоренилась в её голове. – Вы спасли жизнь себе.

Волшебным образом Лили добралась до дома и затаилась, как будто за ней гнались. Убийца, по всей видимости, действительно никого не заметил в переулке, потому даже и не думал преследовать несчастную свидетельницу. Два дня Лили не выходила из дома, боясь даже снять цепочку на двери. Она зарылась в одеяла в спальне и не отвечала на звонки с работы, поэтому её коллеги и начальница уже начали волноваться.

Беспокойство близких усилилось, когда через день после происшествия в новостях появился репортаж о хладнокровном изнасиловании и убийстве молодой женщины в одном из переулков Чалед Вудс. Я вспомнила, что видела этот сюжет в новостях – он шёл по телевизору как раз в тот день, когда я разбиралась с делом Джулии Кармайкл.

Лили только-только осмелилась пойти в полицию, чтобы дать показания, но патрульные сами заявились к ней в квартиру, чтобы удостовериться, что она в порядке. Их вызвали коллеги по работе. Тогда-то свидетельница и заговорила.

Патрульные доставили потерпевшую в участок, где её уже ждала команда оперативников под командованием старшего детектива. Он взял у девушки показания и всячески подбадривал во время беседы.

– Он оказался таким добрым и порядочным, не таким, как многие полицейские, – голос Лили звучал в разы спокойнее, когда она говорила об этом детективе. – Он носился со мной, как отец с дочерью. Утешил и дал список телефонов, кому можно позвонить в том случае, если мне нужна будет помощь. Оставил ещё и свой телефон, чтобы я звонила в любое время.

– Действительно, необычайно чуткий человек.

– С ним всё казалось не таким… ужасным. Я чувствовала странное спокойствие, знаете, как будто… – Лили задумалась, пытаясь подобрать нужное слово. – Как будто перед тобой заботливый отец. Он попросил двух полицейских отвезти меня домой и приставил временную охрану, чтобы убедиться, что это чудовище не следило за мной. Но прошло уже много времени, и вроде бы всё улеглось. Поэтому я наконец-то решилась воспользоваться советом детектива и поговорить с профессионалом. Только выбрала вас, потому что слышала, вы занимаетесь делами о насилии над женщинами. Такая как вы мне гораздо ближе остальных мозгоправов.

Такое выражение позабавило меня, даже немного польстило и вселило надежду, что я всё делаю правильно.

– Спасибо вам за доверие, Лили. Вы правильно сделали, что пришли ко мне. То, что вы пережили, очень тяжело. Не представляю, как вы справились с этим самостоятельно, но вы большая молодец. Но теперь вам не нужно справляться в одиночку. Вы не одна. Я очень хочу вам помочь.

Оставшуюся часть сеанса я до победного доказывала Лили Брэдшоу, что она ни в чём не виновата. Услышав это в двадцатый раз, она, казалось, наконец-то поверила в мои слова, перестала плакать и успокоила свою душу. Перед прощанием девушка пообещала прийти вновь и благодарила за беседу, после которой ей стало значительно лучше. Она пожала мне руку у двери и каким-то чудом выдавила улыбку.

– Вы уже сделали важный шаг к тому, чтобы справиться с этим ужасом. Надеюсь, что вам не понадобиться, но вот, – я протянула девушке свою визитку с личным номером телефона. – Можете звонить мне и днём, и ночью. Когда почувствуете, что нахлынули чувства, воспоминания, что становится страшно или просто захочется чем-то поделиться, я всегда выслушаю.

Лили взяла клочок картонки и долго смотрела на него. Когда она подняла глаза на меня, в них стояли слёзы. Благодарности, небольшой личной победы, трагедии пережитого. Она как будто решалась что-то сделать, а затем зажала меня в объятьях и смущённо засмеялась.

– Всё-таки тот детектив был прав. Я рада, что обратилась к вам.

Этот жест был настолько непривычным – ни одна клиентка так открыто не выражала тёплых чувств по отношению ко мне и моей работе. Я не постеснялась обнять клиентку в ответ.

– Я тоже этому рада.

Лили уже собиралась покинуть кабинет, как я окликнула её.

– Кстати, а как звали того детектива?

Нежные щёки девушки растянулись в светлой улыбке.

– Джерри Льюис.

Сейчас

Джерри позвонил мне во вторник, через несколько дней после случая с обмороком. Я не хотела беспокоить его попусту, но пришлось рассказать о том, как я услышала своё имя из прошлого, грохнулась прямо посреди улицы и познакомилась с самым опасным её обитателем – Харли Гриффином.

Обеспокоенный Джерри всё пытался выведать, как я себя чувствую, предлагал приехать. Ему в голову даже пришла безумная идея связаться с этим Гриффином и потолковать, как коп с копом. Если полицейский, живущий по соседству, будет в курсе моей истории, он сможет взять меня под своё крыло. Но я категорически отказалась – у меня уже было одно крыло, которое укрывало от горестей. «Крыло» Джерри.

Электрический разряд прошёл по всему телу, как только я подумала, что хоть один герой моей новой книги будет знать о том, что со мной случилось в одной из предыдущих глав. Особенно этот самоуверенный, властный тип, который бы точно принялся меня осуждать и высмеивать за спиной. Внутренний голос подсказывал, что я слишком предосудительна по отношению к нему. Он без минуты промедления кинулся мне помогать, хотя наверняка вся улица видела моё падение. Едва ли он сделал это только потому, что фиаско произошло прямо перед его домом.