Стивен перевёл взгляд на стеллаж. Флаконы, ранее аккуратно выстроенные ровными рядами, сейчас валялись в беспорядке. На них были написаны названия, которые он не смог бы даже прочитать сходу. А между тем он помнил, что не схватил первый попавшийся – он выбирал. Он знал, что нужно, хотя на деле не имел понятия, что следует использовать в таких случаях. Дальше мысли Стивена перескочили к зашитому разрезу. Он вспомнил, как его руки, будто жившие своей, отдельной от него жизнью, аккуратно накладывали стежок за стежком, привычно, профессионально завязывали узлы, закрепляли повязки – делали то, чем он не занимался ни разу в жизни. Но что хорошо умел делать тот, другой, чьим именем Стива здесь так часто называли многие.

Всё ещё глотая воздух ртом, Прайс поднялся и подошёл к зеркалу, пристально вгляделся в отражение. Его лицо, измученное, измождённое, с показавшейся из-под пластыря струйкой крови, с горькой складкой, залегшей между бровей, с усталыми, потухшими глазами. Или не его? На кого он сейчас смотрит, и кто смотрит на него с той стороны?

Ответа не было.

«Это шаг к шизофрении. Вэннакат этого и добивается, он сам мне говорил – подумал Стивен. – Не думать сейчас об этом. Всё к чёрту. Всё неважно, кроме Крис.»

Будто в ответ на его мысли, закрывавший окно щит дрогнул и пополз вверх. В глаза Стивену ударил яркий солнечный луч. Мир вокруг стремительно стал терять чёткость, очертания предметов двоились, расплывались, казались нереальными, призрачными. Прайс вытянул руку. Достигнув рамы, она будто бы упёрлась в стену. Он угадал – Дом не собирался выпускать его за свои пределы.

Вцепившись в раму, Стивен с тоской смотрел вперёд, на залитый солнцем, продуваемый ветерком свободный мир, над которым ужас, год назад подчинивший себе его жизнь, подмявший под себя, был невластен. На глаза навернулись слёзы. Он вздохнул и уже хотел отвернуться, но его внимание привлекла шевелящаяся вдали точка. Мужчина присмотрелся. На холм, за которым начинался спуск к дому, взбирался автомобиль. Издали он казался крохотным, но Стив мгновенно узнал очертания «Лексуса», который он так долго выбирал для дочери, в котором лично проверил каждый узел, каждую деталь.

- Крис… – прошептал он. – Что же ты делаешь, девочка моя… Тебе нельзя сюда, малыш.

Следовало поторопиться. Но сначала нужно было привести себя в порядок. Полуголый, перемазанный кровью, а теперь, после путешествия по вентиляции, ещё и грязью, Прайс мгновенно привлёк бы к себе внимание персонала. Убедившись, что Вэннакат продолжает пребывать в отключке, мужчина стянул его руки и ноги эластичными бинтами, заткнул рот комком марлевых салфеток. Прайс не надеялся, что это позволит надолго задержать доктора, но всё же так он получал некоторую фору. Он намочил полотенце, обтёр кровь и грязь там, где мог дотянуться, не тревожа раны, надел халат, вытащил из-под вешалки пару старомодных ботинок и натянул на ноги. Ботинки были немного маловаты, но босиком Стивен рисковал сразу вызвать подозрения. Приладил на волосы докторскую шапочку. Покрутил в руках хирургическую маску, но решил, что это уже слишком. Сменил пластырь на щеке на более свежий. Возиться с раной на груди не было времени, оставалось лишь надеяться, что швы не разойдутся.

Машинально сунув руку в карман халата, Пайс обнаружил там восьмигранный стержень с бороздками и прорезями разной формы. «Универсальный ключ! – обрадовался мужчина. – Очень кстати.» Подойдя к двери, он обернулся и бросил последний взгляд на Вэннаката. Тот не шевелился, но взгляд его выглядел более осмысленным. Встретившись глазами с Прайсом, доктор угрожающе сощурился.

-Никого с собой не взял, говоришь? – в его же манере переспросил Стив. – Самонадеянность – это плохо, Вэннакат. Даже умея сложить два и два, иногда можно просчитаться.

Затем мужчина вышел и запер дверь на ключ. Свет утреннего солнца заливал коридор, отражаясь от стеклянной таблички на двери. Солнечный зайчик ударил Стивену в лицо, он машинально прикрыл глаза ладонью и разглядел надпись на табличке – «Томас С. Прайс». Почему-то это его нисколько не удивило. Восстановив в памяти план этой части дома, Стивен направился в холл, встречать Кристину.

- Дальше проезда нет, придётся идти пешком, – объявила Кристи, выходя из машины. Старуха выскользнула следом, Сирил вышел последним и жадно вдохнул свежий воздух. Хотя в машине работал кондиционер, специфический запах старухи всю дорогу вызывал у него тошноту.

Кристина вытащила из багажника спортивную сумку, потом достала из бардачка изящный маленький пистолет.

- Крис, откуда он у тебя? – поразился Сирил.

- Шёл в комплекте с машиной, – коротко ответила девушка.

Паркера покоробило, что подруга ни разу за два года не упомянула при нём, что у неё есть оружие, но парень ограничился лишь замечанием:

- Смотри, чтоб неприятностей с ним не нажить. Ствол хоть чистый?

- Нет, отец с ним банки грабил, – оскорбилась Крис. – Не бойся, документы в порядке. Папа всегда предусматривал всё до мелочей.

Это Сирил уже понял, равно как и то, что в глазах Кристи ему никогда не выдержать сравнения с великим Стивеном Прайсом.

- Оставь это, – проскрипела старуха, кивая на пистолет. – Там он тебе не понадобится.

Кристина заколебалась.

- Белый человек глуп, – поддразнил старуху Сирил. – Он привык заботиться о своей безопасности. Иногда это позволяет ему остаться в живых.

- Белый человек слишком полагается на железо, и потому не может рассчитывать на свой дух, – парировала та.

- Крис, время, – поторопил Паркер, не вступая в дальнейшую перепалку.

Девушка молча бросила пистолет на прежнее место, заперла машину и направилась в сторону дома.

- Почему ты подчиняешься каждому её слову? – не вытерпел Сирил. – Если она тебе скажет, что надо прыгнуть с крыши дома, чтобы встретиться со Стивеном, ты что, прыгнешь? (Наверняка это единственный способ, который может сработать, – подумал при этом парень).

Кристина остановилась и серьёзно посмотрела на юношу.

- Рил, она единственная, кто может мне помочь. Я буду делать всё, что она говорит.

- Что ж, будем надеяться, что она не злоупотребит твоим доверием, – пробормотал Паркер, забирая у девушки сумку.

Дверь была незаперта. Ребята поднялись на крыльцо и вошли в холл. Старуха осталась во дворе и кряхтя уселась напротив входа. Кристин удивлённо обернулась.

- Я не войду в проклятый Дом, – безапелляционным тоном заявила индианка. – Принесёшь сюда то, что найдёшь. Если найдёшь.

- Найду, – шепнула девушка, обращаясь скорее к самой себе.

Они стояли на пороге, удивлённо осматриваясь. Высоченное помещение, усыпанное осколками стекла, производило гнетущее впечатление. Сирил поднял голову и присвистнул, рассматривая остатки витража.

- Жутковато выглядит, – проговорил юноша, и его голос гулко отдался эхом в огромном зале. – А уж когда это всё посыпалось – могу себе представить. Чудо, что никого не убило.

Кристина подобрала один из осколков, провела пальцем по кромке и рассмеялась.

- Это «конфетное стекло», оно абсолютно безопасно. Но выглядеть должно было эффектно.

-Эффектно?! – возмутился Сирил. – Крис, представь – ты приходишь на вечеринку, и тут на тебя обрушивается стеклянный потолок. Ты не знаешь, что это всего лишь – как ты сказала, конфетное? стекло, тебе кажется, что всё по-настоящему, что ты сейчас умрёшь, за эти секунды ты успеваешь с жизнью попрощаться, а в итоге оказывается, что это просто чья-то шутка?! Прости, но я бы…

Парень замолчал, не желая раздувать ссору. Впрочем, Кристи не обиделась. Она лишь слегка пожала плечами.

- Да брось, Рил. На американских горках ты же не думаешь всерьёз, что разобьёшься?

- Крис, это не американские горки. Это приглашение на вечеринку…

- К Стивену Прайсу, – закончила за него девушка. – И это говорит само за себя. Прайс – король империи ужасов, и значит, вечеринка будет насыщена сюрпризами в подобном духе. Никто ведь не заставляет идти, но за участие в игре обещан приз, и немалый – вот и идут. Со всех ног бегут. Трясутся – не поймёшь, от страха или от жадности, а всё равно не уходят от чужих денег.