Это трио маячит перед глазами. И как бы я не хотела истребить их взглядом, у меня не получается. Если бы это был сон, я бы с легкостью поменяла локацию или вообще вышла из него, расширив глаза. Делая свои глаза больше, я как будто пытаюсь их открыть в реальности.

Не хочу с ними сталкиваться, озираюсь по сторонам в поисках укромного места. Еще немного, и меня из этой троицы точно кто-то заметит.

Легкое раздражение облепляет противными пластами со всех сторон. Мои нервы плавятся. Почему они пришли именно сегодня? Именно в это время? Именно в этот клуб? В Уфе так мало развлечений? Нужно больше воздуха, свободы. Шум давит на виски, я теряюсь. Сталкиваюсь с телами, пытаюсь дойти до Тима. Как будто я беспомощная девушка, которая видит страшные сны и не понимает, что это не реально.

Прихожу в себя, когда резко ударяюсь о парня с коктейлем в руке. Кажется, кто-то проходит в мокрой сетчатой футболке весь вечер из-за меня.

– Смотри, куда летишь. – Я не смотрю в его злые глаза. А они точно источают ярость, потому что голос холодный, как сталь. – Ты испачкала мою футболку, чем тебя накачали?

– Прости. Если тебе будет легче, то вот. – Я озираюсь по сторонам, чтобы найти выпивку. Официантка проходит мимо меня с подносом рюмок голубой жидкости. Однозначно алкогольной. Я выхватываю одну и резко опрокидываю содержимое на себя. Не знаю, что на меня нашло. Ему хватило бы моих извинений, но я хотела метафорично объяснить, что пролитый алкоголь на одежде не самое худшее, что может произойти с тобой в клубе. И вообще в жизни.

Однажды видела, как мужчина волок на спине отключившуюся девушку. На улице сновали такие же полуживые тусовщики, и никто не считал это ненормальным. Но последующие действия поставили меня в ступор. Рядом с мужчиной остановилась машина с тонированными окнами. Целая толпа парней набросилась на мужчину, отобрала девушку, как трофей, и засунула ее в салон автомобиля. Жертва не пыталась кричать, ее влажные волосы висели мочалкой, руки безжизненно трепались по воздуху. Им все сошло с рук, ведь никто не помог. И я тоже.

– Ты чокнутая.

Я не слушала дальше и ускорила шаг. У меня нет времени на критику. Ему придется постоять в очереди.

Сэд машет рукой. Я понимаю это по светящемуся ободку у него на шее. В клубы он ходит только с этой штуковиной. Для привлечения девчонок. Грустный образ его не всегда сопровождает.

– Сестренка, мы поменяли столик. Здесь больше места. Надеюсь, ты не искала нас слишком долго.

– Зато она успела пролить на себя алкоголь, – вмешивается Сэд.

– Ты же не пила? – Тим включает режим «ответственности».

– Да нет же. Успокойся. – Я облегченно плюхаюсь на диванчик, вытянув ноги. Снимаю босоножки и еще больше расслабляюсь.

– Ты гениальна! – присоединяется ко мне Элиза. Кому-кому, а ей танцевать намного тяжелее, чем мне. Ее шпильки достигают сантиметров пятнадцати.

– Вы надеваете неудобную обувь, чтобы потом ее снять, – снова Сэд вставляет слово. Ничего против него не имею, но сейчас будут занудные речи. – Не понимаю вашу логику. Легче умереть.

– Так умри. Ты уже достал нас всех, – говорю сквозь усталость. Тим снова смотрит на меня, как мама, когда я не убираюсь в комнате. – Что?

– Да, хотел бы, давно спрыгнул с крыши. – Альберт садится с Элизой. Он отпивает «Секс на пляже» и протягивает девушке. После глотков она тихонько кладет голову на его плечо в клетчатой рубашке. Альберт нежно гладит ее по волнистым темным волосам. Я знаю, что спустя несколько минут они поцелуются, и нам всем станет неловко.

– Легко. Мне просто страшно, что будет дальше. Смерти я не боюсь.

– А как бы ты хотел умереть? – я не унимаюсь. Тим подсаживается ко мне и пинает мою коленку, чтобы я закрыла рот. Замечаю, что включили ремикс Нелли Фуртадо. Обожаю ее. Но придется слушать суицидальные мысли Сэда под ее звучание. Не хочу же я попасться на глаза Джиму или Карле. Да даже сучке Еве.

– О, хорошая тема. Вообще я думал повеситься, но считаю, это слишком скучно. Или вдруг у меня не получится. Веревка не выдержит или что-то еще. Ненадежный способ, в общем. – Сэд касается своего светящегося ободка.

– Может, повторишь судьбу Анны Карениной? – дальше помогаю ему выбирать способ.

– Броситься под поезд – можно попробовать.

– Да хватит уже. Нашли тему. Если бы мне пришлось умирать, я выбрала бы самый безболезненный способ. Давайте закроем дурацкую тему.

– И поцелуемся. – Альберт поднимает ее подбородок вверх и касается губ. Элиза закрывает синие глаза, и я вижу лишь блеск моря. При поцелуе Альберт иногда открывает глаза и смотрит на закрытые веки Элизы. У него кофейный взгляд, всепоглощающий. Особенно, когда дело касается его девушки.

Как я и говорила, нам всем станет неловко. Тим пьет воду, чтобы сделать хоть какое-то действие. Он не пьет алкоголь. И не только, потому, что за рулем. Для него быть в состоянии помутненного рассудка непозволительно. Это кажется ему бесполезным времяпровождением.

– Пойду, поищу лезвие, – Сэд произносит недовольно. Ведь его размышления о суициде прервал какой-то поцелуй.

Они целуются неприлично долго. Начинаю сверлить их взглядом. Мне не следовало это делать, ведь я отвлеклась и не заметила новых гостей за нашим столиком.

– Привет! Садитесь сюда. Мы ждали вас как раз. – Тим приглашает их. А я буквально готова задушить его здесь и сейчас. Колени дрожат, руки потеют, мой паспорт в трусах начинает больно царапать кожу. Я представляю, что это Сэд клацает меня найденным лезвием. Сейчас я бы тоже не отказалась от суицида.

– Мы сначала увидели Эмму, но не смогли уследить. Она так быстро ушла. Даже не заметила нас. – Стерва Ева смотрит на меня злыми огненными змейками. Я чую, как она торжествует.

– Как здорово! – Карла искренне радуется встрече. И ей очень идет светло-зеленое платье. – Я рада тебе. – Она садится прямо рядом со мной. До этого Карла крепко обняла меня, и я поймала аромат ванили.

Джим ничего не говорит, и мне становится еще тяжелее сидеть на месте. Я ерзаю, в горле сухо. Забираю у Тима стакан с водой и осушаю полностью.

– Вот это тяга к питью, – Ева пытается меня задеть. Она говорит очень саркастично и постоянно сверкает зубами. Или клыками. Она же змея. Ева точно намекает мне про начало марта, про Весенний бал. Джим впервые посмотрел на меня. И я увидела в его глазах грусть. Мое сердце больно кольнуло.

– Ну, так куда вы собираетесь поступать? – Элиза вдруг отвлеклась от поцелуя и присоединилась к обсуждению разговора, который обычно бывает летом у бывших одиннадцатиклассников. Снова ужасная тема. Ведь я была уверена, что буду подавать документы в институты вместе с друзьями. Хотела поступить на режиссуру. Сейчас Ева начнет подкалывать меня. Хочу порвать корсет и расцарапать ее большую грудь.

– Я уже поступила на Нефтегазовое дело. Нужно было лишь заплатить за первый семестр, – сказав это, Ева посмотрела на меня.

– А я еще жду ответ с педагогического. Там был конкурс сочинений, результаты не вывешены. Надеюсь, что поступлю на бюджет. – Карла виртуозно переводит взгляд Евы на себя.

– Джим кстати собирается закончить юридический. Будет самым красивым юристом. Дело уже выиграно, я считаю. – Ева берет его за руку. На этом моменте мне становится плохо. Где Сэд и его лезвие?

Официант приносит карбонару и сковороду с курицей, картофелем и грибами. В любом другом случае я бы обожралась, как свинья. Но сейчас ни какой кусок даже самого божественного блюда не поместится мне в горло.

Они сидят вместе, как парочка. Ева пьет Маргариту через красную трубочку, превращая свои губы в утиные. Как вышел их союз?

– А ты что делаешь? Ты ведь так и не сдала экзамены? – Ева хочет меня вывести. И это все знают.

– Пойдемте танцевать, мы уже слишком засиделись. – Брат спасает меня. Он такой милый, когда заботится.

Толпой идем расталкивать танцующих. Тим прыгает со мной, как совсем недавно, но моего настроя хватает только на переступания с одного места на другое. Тогда он подхватывает к себе Карлу и заставляет выделывать такие же движения, как он. Я знаю: бывшая подружка тащится по нему очень давно. Но Тим и понятия не имеет об этом и воспринимает ее как сестренку.