Пробуждение вышло спокойным, постепенным. Бинхэ открыл глаза, но не шевельнулся. Его голова и до этого была повернута в сторону женщины. Высокая и ровная спина. Сила и уверенность. И тяжёлая ноша на острых плечах. Шэнь Цзю всего лишь человек. А остальные видят только то, что хотят видеть. И он тоже. Только вот Бинхэ желает большего. Не замечая, получает. Всё же опыта у него всякого…

— Шицзунь? — или не стоило звать?

— Удобно? — это означает: «Хоть бы поднялся, наглец».

— И вам стоит отдохнуть, — улыбка вылезла, и уголки глаз сморщились. Рука сама потянулась, но не достала. Цинцю обернулась через плечо.

«С тобой под боком?» — бровь скользнула вверх. Бесшумный смешок.

«Обижаете, шицзунь», — вздохнул про себя Ло Бинхэ, а вслух спросил:

— Вы подумали о моём предложении?

Шэнь отвернулась. А успела ли она подумать? Почему бы и нет? Сомневаться можно вечно. Вот как сейчас. Ло Бинхэ несколько самоуверен, но не без этого ясно, что Цинцю согласится. Она ведь не стала трусихой за пять лет? Или только доверие к нему будет вечно под вопросом? Без разницы. Пусть Юэ Цинюань и сказал, что последнее слово за Цинцю, это можно считать согласием. Ло Бинхэ столько терпения проявил. Думал, сорвётся. Но подождёт ещё.

— Меня смущает не столько факт процесса, сколько… — тараторка!

— Что? — как разобрать прикажете? Хах.

— Как это происходит? — серьёзно. Все мышцы лица исказились как-то не так в попытке представить что-то не смущающее, что-то не дурацкое и не до абсурда пафосное.

Уже должен последовать ответ, что ничего особенного в самом процессе нет. Только язык прикусил: плечи женщины дрогнули, раз, другой. Приложила ладонь ко рту. Возможно, гордость не позволяла согласиться и рискнуть, а потому подкинуло воображению всякие нелепости. Ло Бинхэ почувствовал порыв ринуться вперёд, чтобы рассмотреть лицо учителя. Но замер. Едва сдерживаемый смех тоже прекрасен. И никакая иволга не нужна.

Характерный, мало кем уловимый, звук призыва меча. И небольшой надрез; Шэнь обернулась, слегка приподняв ногу на кровать: Бинхэ сидел, скрестив ноги, и, достав Синьмо, ранил внешнюю сторону правой ладони.

— Раны от Синьмо не затягиваются моментом. И так будет меньше всего… неприятно? — будем честны, Бинхэ имел некоторые фантазии насчёт сего действа. Да хрен с ними! Протянул руку, отведя взгляд в сторону.

На мгновение Цинцю замешкалась: «Что? Прямо так?»

Первая капля крови упала на её ладонь, но она дотянулась до его ладони. Желанные губы оказались мягкими, не сухими, даже сильными. Тёплая кровь оказалась не только на языке, но ина подбородке. Шэнь Цинцю не делала ничего. Крови становилось всё больше, пошла дальше в горло. Только когда порез зажил, она закрыла рот, прижимаясь губами к ладони.

— Шицзунь, — Ло Бинхэ действительно смутился, — и чуть-чуть крови хватило бы, — но вместе с тем повеселел. Лицо залилось румянцем, немного. У Шэнь Цзю покраснели только щёки и уши.

— Чтобы наверняка, — сей акт чего-то непонятного всё же приятен, для Ло Бинхэ. Другой рукой демон достал платок и коснулся им подбородка, когда Цинцю хотела отвернуться.

— Простите, — и хочется улыбаться.

Они не смотрели друг другу в глаза. Бинхэ осторожничал, Цинцю просто… постеснялась. Неловкость ощутима острее, чем предполагалось. Вытерев подбородок, он принялся за руку Цинцю.

— Как вы себя чувствуете? — демон не отдавал никакого приказа паразит в крови, не стал торопиться. На его собственной руке ещё оставалась кровь, но платок с кои и вратами уже испачкан. Заметила ли она узор?

Ничего не ответив, Цинцю достала свой платок и вытерла его ладонь. Молчание казалось неловким только ей. Как она себя чувствует? Сжала ладонь, с которой едва соприкасалась до этого. Лёгкое помутнение разума, как будто ей захотелось спать. Будто разморило.

— Шицзунь? — Бинхэ подался вперёд, чтобы придержать за плечи. — Всё хорошо. Вам надо поспать, — и помог лечь. — Этот ученик оставит вас, как только шицзунь за… —Цинцю молча взяла его за руку, из которой довелось пить демоническую кровь. Сейчас трудно сосредоточить взгляд. Просто сжала эту ладонь снова.

То ли так сильно захотелось спать, то ли гордость и чувство неловкости и смущения помешали что-либо сказать. Однако серые глаза закрылись. И Ло Бинхэ оставалось лишь лечь рядом. Боком. Дыхание у женщины спокойное, очень тихое. Молчаливый приказ: он ведь обещал исцелить. Безвозмездно. Прислонился только, уткнувшись носом в плечо.

Конечно, хотелось большего! Но Ло Бинхэ договорился сам с собой: утех с гаремом хватило по горло, ничего с ним от долгого ожидания не станет. Ещё хотелось бы узнать, что Шэнь Цзю думает об этом, на самом деле. Державшую его ладонь Бинхэ сжал в ответ, а другой рукой обнял Цинцю за живот, дотянувшись до правого её предплечья и ухватившись за него.

Мир снов… Ло Бинхэ не собирался бодрствовать здесь. Почему он не может просто отдохнуть рядом с учителем? Однако! Место незнакомое. Территория большого поместья? И так пустынно. Почему-то именно сейчас он вспомнил про печать! О которой не спросил!!

Что за печать? И действительна ли она?

Взмах крыльев слышится где-то позади. Обернувшись, Бинхэ увидел журавля в свете золотого ореола. И опять кругом тьма. В ней звучание девчачьего смеха. Наигранно. И запах горящей древесины, горького дыма. Любимые им запахи. Не слышно только бамбука, имбиря, гречихи. Зато всё кругом вмиг оказалось в огне. Громкий треск дерева.

И труп маленькой Цю Хайтан у его ног.

— Ш… — нет, не шицзунь. Клёкот журавля заглушил мысли. Демон мог бы обеспокоиться, но огонь не наносит ему вреда. Клёкот совсем близко. Ло Бинхэ снова обернулся, резко, призвав Синьмо. Но порыв ветра был настоящим. И сдул всё пламя. И всё, что горело.

— Шэнь Цзю? — девчушка сидела на коленях прямо, старалась. И собирала с земли в небольшой сосуд… не землю, пепел. Девочка не обратила на него внимания даже тогда, когда тень демона закрыла ей свет. — А-Цзю? — можно позволить разок.

— Кто такой? — про себя точно назвала наглой мордой. Вскинула голову, раздражаясь.

— Хм… дай-ка подумать, — Бинхэ как бы призадумался. — А! Точно. Я твой будущий супруг, — реакция маленькой Шэнь Цзю будет отличаться. Однако веселье как рукой смахнуло.

— Супруг? Я не собираюсь быть чьей-то женой, пустая трата, — и взгляд, будто мудак он какой-то, если не хуже.

—Кхм, — демон прочистил горло. — А почему? Разве не хочется, чтобы рядом был любящий и любимый… — кто-то, необязательно человек.

— Любовь? Такой взрослый и представительный красавец, а такие глупости говоришь, —пф! Вот прямо так и отреагировала. Спрятала сосуд, развернулась, собираясь уйти, но замерла. Оглянулась пару раз. А затем, стоя к нему спиной, сказала: — Мне так точно не повезёт, — и резко рванула с места.

Не повезёт?.. Видимо, в глазах учителя-ребёнка он не представлял опасности. Удивительно, что ему даже е прилетело. Такой суровый и несколько жестокий взгляд! Возможно, Бинхэ ляпнул лишнего. Вздохнул, мыча. А если бы он не задал второго вопроса? Оставалось дальше блуждать во тьме в надежде узнать Шэнь Цзю лучше.

— Кажется, ты бесплодна, — ничего не прояснилось, но голос Му-шишу демон узнал.

— Кажется? — голос учителя бодрее, наглее, насмешливее. Дело далёкого прошлого.

— Цинцю, я понимаю, что дело не в недоверии ко мне, но нужен полный осмотр. От пульса на запястье проку мало. Энергия говорит, что у тебя отсутствует… — а дальше не разобрать.

— Раз отсутствует, то я бесплодна. И это лучшая новость за всю мою жизнь, поверь, — ответ Цинцю резкий и непоколебимый.

Ло Бинхэ проснулся. Шэнь Цинцю всё ещё мирно спала. Бинхэ опёрся на кровать, приподнялся.

Вот оно что.

— Шицзунь…

Разит, подобно грому, и проносится, будто ветер. Время. Или работа над союзом. И самым трудным в союзе Царств было заполучить доверие народа, простого народа. Проповедовать о мире с демонами и менять отношение смертных ко «злу» — задача для монахов Чжаохуа и даосов Тяньи. Леди Сяньшу вместе с лордами Цзуй и Фэй, одиннадцатый и двенадцатый пики, также присоединились к этому благородному, но не благодарному делу. Шан Цинхуа вместе с Ша Хуалин и заместителями главного звездочёта Его Величества занимался бумажной частью. Документы, их копии, отчёты других групп. Это во дворце Хуаньхуа. После все бумаги доходили до глав великих школ и императора людей.