Юэ Цинъюань был вынужден оставить их. Как мастеру храма и главе вершины, ему предстоит вернуться в Цанцюн, дабы работать над поставленными задачами. Сяо Цзю пока не стоит трогать. Если она согласна, пусть выпьет крови демона… голова разболелась!

Сегодняшний совет был отменён. Разрешено явиться только из-за чрезвычайной ситуации. Поэтому два императора могли поговорить ещё. Но есть человек, которому это необходимо больше, чем императору У-ди.

Му Ши хотел посмотреть на того, кому советовал подарить собаку. Сейчас те слова вспоминались с неловкостью. Священный император Царства Демонов. Поприветствовав Его Величество и гостя поклоном, сел рядом с У-ди, полуоборотом. Так все трое могли спокойно видеть друг друга. Ло Бинхэ немного растерялся, когда император откинулся на столб беседки и прикрыл глаза. Главный евнух и евнух императорского супруга, а также несколько звездочётов вынуждены стоять дальше входа в беседку. Его Величество либо невероятно беспечен, либо непозволительно доверчив. А У-ди был не против послушать о лорде Цинцзин, но и подремать не отказался бы. Устал.

— Так вот вы какой, диди шицзуня, — Ло Бинхэ мягко улыбнулся.

— Приятно познакомиться, — Ваньвань усмехнулся, — А-Ло, — ненадменно.

— Если вам так удобно, Му-ванфэй, — а ведь у него настрой схож с аурой Нин-шицзе…

Всё-таки Му Ваньвань рассказал про шутку с собакой. Здесь не на что обижаться. Солнце дарило тепло, небо ясно. И у них всё хорошо.

— Я могу быть спокоен за свою цзецзе? — этот человек прекрасно осознавал свою ничтожность перед сильными мира сего, что не мешало-таки ему быть напористым и храбрым ради своего. Правда, что он собрался делать в случае отрицательного ответа? — Просто не хочу дарить ей собаку, — они смотрели друг другу в глаза. Пока император, откинувший голову, посмотрел в потолок. Об этом Ваньвань ничего не говорил. Есть над чем поразмыслить.

— Я никогда не причиню вреда Шэнь Цзю, — редко Бинхэ старался вложить в свои слова всю искренность, на которую способен. Даже с учителем приходилось лукавить. — Хотя при ней по имени не позовёшь, — неловко!

Однако никакой душевности между ними не зародилось. Му-ванфэй посмотрел на императора.

— Ваше Величество, я хотел бы сказать кое-что А-Ло, только ему, — опустил свою ладонь на грубую руку У-ди. Правитель недовольно замычал, так хорошо ему сиделось. Но встал, спокойно и чинно. Только уточнил, останется ли Ло Бинхэ или сегодня же отправится во дворец Хуаньхуа? Второе.

— Что вас беспокоит? — император отошёл к звездочётам и что-то повелел. Ло Бинхэ неожиданно понял, что может узнать то, до чего раньше не мог докопаться.

— Меня не беспокоит. Просто… ты не первый демон, с которым Цзю-цзецзе близка, — Му-ванфэй отвёл взгляд. Да, он не должен говорить, ему влетит, если доживёт до следующей встречи с Шэнь Цинцю.

— К чему вы клоните? — неконкретное заявление не могло не раздражать. Немного задело. Бинхэ нахмурился, но Му-ванфэй не смотрел на него.

— Она… — стоит ли говорить, что Шэнь Цзю не тот человек, который хочет продолжить чей-то род? Даже спустя много лет она не жалела о соглашении с Цужу. Жить ради себя. Впрочем, они и сами могут решить.

— Что? — почти рык.

— Есть печать. Печать демона из-за моря. На её теле. Зная это, можешь обещать, что не причинишь вреда? — Му Ши не стал смотреть демону в глаза. Задумывалась ли об это сама Шэнь Цзю? С такими-то планами. И имела ли печать силу спустя столько лет после смерти журавля-демона? Ваньвань знал меньше Мин Фаня, потому и беспокоился больше. И мог быть прав. Или неправ.

Печать?

Больше Му-ванфэй ничего не сказал. Стоит вернуться во дворец. А разговор с Юэ-шибо подождёт.

Люди за спиной У Фэнминя шептались: рядом с ним первая красавица школы Лю Минъянь. Она явилась не по делу. Пришла к Нин Инъин, наткнулась на соученика У. Разговорились. Можно и не отвлекать сестрицу Нин.

На пике «аристократов» атмосфера вдохновляющая. Шицзунь поделилась своими впечатлениями от последних событий. Ло Бинхэ долго не нравился леди Ци во время ученичества. Она всё боялась, что некоторый фаворитизм к нему навредит самой Шэнь Цинцю. Может, потому что Ци Цинци не было во дворце Хуаньхуа вместе с главой и другими лордами, может, потому что сам Ло Бинхэ изначально не собирался показывать себя более важным, когда показался на пике Цюндин, леди Сяньшу всё ещё видит в нём мальчишку.

Лю Минъянь с талантливым учеником Шэнь-шигу часто не общалась, дружбы не водила. Но всегда присутствовало некое осознание того, что он отличался от всех них. Особенный? Можно и так сказать? А пока дева Лю намерена вдохновиться и написать нечто стоящее. А то все рукописи в ящике, последние пять лет писала по мелочи. Теперь её маленькое увлечение пригодится. Людям нравятся романы с необычными сюжетами. И принять тот факт, что то, о чём они читают или слушают рассказ, воплощается в реальность, будет намного легче.

А У Фэнминь — лучший первоисточник. Ну, он не совсем дурак, чтобы разбалтывать всё Лю Минъянь только потому, что она первая невеста в школе и снизошла да него. Но, возможно, у него тоже есть творческий потенциал.

Комментарий к

11

Под конец каждого фф этому Кирину кажется, что, как ни старайся, а всё слито. Т.Т

====== 12 ======

Комментарий к

12

Осторожно, упоминание слова “наркотик”. Пусть будет на всякий случай.

1) В тексте: “И никакая иволга не нужна”. Песня иволги — кит. фразеологизм — прекрасный голос; об обладателе прекрасного голоса.

2) Разит, подобно грому, и проносится, будто ветер — идиома — быстрый и решительный.

3) В тексте: “Много мы видели ветров и инея”. Навидаться ветра и инея — много испытать на своём веку.

4) Кости зудят — раздражён до предела.

5) Кит. поговорка: избежавшему смертельной опасности будущее принесёт счастье.

Если заметите ошибку или опечатку, пожалуйста, воспользуйтесь ПБ. Но она только для зарегистрированных читателей.

Было бы правильно дождаться Шэнь Цзю и войти в её покои с разрешения. Да только Ло Бинхэ наглая душа, да ещё и временный хозяин Хуаньхуа, потому зашёл спокойно и без угрызений совести. Ничего особенно здесь нет, такая же богатая комната, как и любая другая в этом дворце: старый хрыч не мог тратить деньги с умом. А Ло Бинхэ, раз он наглый волк в овечьей шкуре, удобно разлёгся на кровати. Рой мыслей стихал постепенно. Хотелось отдохнуть. Глаза закрылись, и навалившаяся тьма утянула в дрёму.

Возможно, демон не видел снов или их подобий. А может, привиделось нечто приятное. Тело отдыхало? Уголки губ приподняты.

Каково было удивление Шэнь Цинцю? Она уже решила переночевать во дворце после того, как провела Звездочёта. Думала, спокойно вернуться в Цанцюн. Но Ло Бинхэ справился быстро. Шустро. Язык не повернулся назвать его мальчишкой. Почему-то. Удивилась Шэнь Цзю чуть-чуть. Парадоксально, но в своей непредсказуемости демон предсказуем.

Женщина подошла к краю кровати. Ло Бинхэ обладал удивительным терпением при своей натуре, раз по-настоящему желал завладеть ей. Слишком грубо? Шэнь Цзю свела брови. Пока он был подростком, оставался в её глазах ребёнком, учеником. Пяти лет было достаточно, чтобы отвыкнуть, это неудачная отмазка. Увидеть в нём мужчину проще простого. Или только Цинцю так думает? Стоило задуматься, может ли возникнуть желание.

По комнате гулял свежий воздух, но сильный наплыв прохлады сдвинул с места. Она закрыла приоткрытые утром двери на балкон. Тихо.

Села на кровать с другого края. Не будет же она с ним спать? Да и что учителю мешает выставить наглого ученика за дверь? Только вот от вихря мыслей никуда не деться. Цинцю просто устала. Она думала. Много думала. На протяжении пяти лет. Но оказалась не готова действовать. Однако для того, чтобы пожинать плоды, не требуется особых усилий. Главное — внимательно наблюдать.

И хотя она сидела к нему спиной, взгляд почувствовала.