— Шицзунь, мы возвращаемся? Что скажем шишу? — она посмотрела на него, потрепав по голове. Довольно неожиданное действие.

— Не думай об этом, шицзунь всё уладит, — просто не скажет правды. Как будто эти люди могут принять! Они останутся ещё на несколько дней, а затем, убедившись, что всё в порядке, и не имея возможности во всём разобраться, вернутся. Ведь это тоже нормальная ситуация, пусть и редкая. — Хотя прибить этого бычару хотелось самой, — Сюя уже спрятан, но пальцы сжимали воздух так, будто были готовы порвать чью-то глотку. Иногда учитель пугала, как будто была уличным бандитом в прошлом. Ах, да, она же жила на улицах…

Ло Бинхэ засмеялся, не боясь получить по ушам. Такая Шэнь Цзю ему нравилась больше всего на свете. Хотя он был бы тоже не прочь разделаться с тем ублюдком и его подчинёнными.

Пора отправляться, но Ло Бинхэ тяжело покинуть свою комнату в этом уже родном доме лорда. Его кровать, его стол, шкаф с книгами, сундуки с одеждами. И один с тем самым чёрным шёлком. Вскоре он действительно облачится в чёрный цвет. Сел за стол, как привык, и повернул голову к окну. Там вид на тропу к самой вершине пика. Был там раз, другой. И всё в поисках учителя: Шэнь Цзю очень любит тот бескрайний пейзаж, в котором легко затеряться. Сейчас участникам соревнования определённо вручают талисманы: в этот раз выбор пал на платки с узором карпа кои. Великолепный символ стойкости, целеустремлённости и выносливости, прекрасное пожелание добиться успеха и никогда не сдаваться.

— Бинхэ? — стук в дверь.

— Шицзунь! — он уже встал, чтобы открыть дверь, но Шэнь Цинцю сама прекрасно справилась с этим препятствием. Он уж точно не мог предстать в неприглядном свете. Рано встал, помог со сборами и затерялся здесь, не показываясь на глаза даже этому учителю.

— Волнуешься, — только повод не Собрание. И даже не соревнование. Но сейчас лучше со всем соглашаться. Она подошла, пряча лицо за веером. Почему он так уверен, что учитель улыбается?

— Шицзунь, — увидел её наряд, — вы не поедите верхом? — и расстроился. Хотелось побыть ближе перед наступлением неизбежного.

— Да, составлю компанию леди Ци, — Цинцю сложила веер, приложив к губам. — Но если ты покажешь лучший результат, обратно вернусь верхом, — в уголках глаз морщинки; искренний задор и радость. В первый раз она так воодушевлена этим Собранием. И вместе с тем обеспокоена. И чем сильнее становятся волнения, тем больше ей хочется верить в лучшее. Так по-детски.

— Шицзунь, этот ученик не посмеет вас подвести, — Ло Бинхэ спешит поклониться и удивляется, когда женщина ловит его за руки.

— Потом, потом, — веер сложен, другой рукой она достала из рукава платок и протянула ему. При этом упорно старалась не улыбаться. Отчего-то вспомнилось поместье того господина Хань. Там у учителя не было веера, чтобы спрятать своё лицо.

— Талисман, да? Но он ведь, как и все, не стоило так… — он хотел сказать, что учителю не стоило утруждать себя. Но этот платок отличался от остальных. Карп на нём был у врат. Врата Дракона? Проплывая их, карп становится драконом.

— Неблагодарный, — он не успел поднять головы, лорд уже спрятала свою улыбку за веером, наполнив свой взгляд толикой насмешки. Вредная и едкая, как в день его становления учеником Цинцзин.

— Этот ученик невежественен, накажите меня, — но Бинхэ не кланяется. Он усмехается.

— Избаловала! — Цинцю вздохнула. Просит наказания, зная, что не заслужил. — Проучить бы тебя, да не сейчас, — ещё один вздох, явно наигранный.

— Шицзунь милосердна, — он опустил голову. Вышивка не была особым умением Шэнь Цицню. Довольно посредственно. Но всё ещё мило. И что важнее — приятно. Как будто тепло обняли.

— Бинхэ, — уже открыв дверь, оглянулась, — ты обещал мне что-то рассказать после Собрания, — и ухмыльнулась: «Я не забыла!»

— Конечно! — ляпнул тогда, не подумав, лишь бы отойти от главного. А дверь за ней закрылась, и так захотелось взвыть. Бинхэ выругался, сжав платок. Но, опомнившись, сложил его и спрятал у самого сердца. Ещё немного, и он станет драконом. Тогда всё станет на места. Единственное, что могло его ранить (уже ранило), так это страх. Страх, что Цинцю откажется от него, как только исчезнет печать. Ведь это будет означать, что Ло Бинхэ перестанет быть человеком.

На сей раз Собрание Союза Бессмертных должно было состояться в покрытом дремучим лесом ущелье Цзюэди.

Ущелье Цзюэди обрамлялось семью горами, покрытыми обильной растительностью. Помимо лесов, местность изобиловала источниками, водопадами, скалами причудливой формы, потаёнными долинами и теряющимися в облаках пиками, чередующимися в произвольном порядке. Как и предполагало название, со стороны местность производила впечатление абсолютно непроходимой, однако при приближении обнаруживалась узкая дорога, полностью соответствуя принципу «небеса оставляют лазейку».

В этом мире тон задавали четыре главенствующих школы заклинателей. Лидировал, само собой, хребет Цанцюн, на пятки которому наступали храм Чжаохуа, вершина Тяньи и дворец Хуаньхуа.

Из всех школ хребет Цанцюн считался наиболее разносторонним, прочие же тяготели к развитию определённых направлений, создавая любопытный коллаж. Как и следовало из названий, храм Чжаохуа и вершина Тяньи представляли собой обители буддийских монахов и даосов соответственно. С дворцом Хуаньхуа дело обстояло сложнее, но, по сути, эта школа главным образом развивала военные науки, а также боевые и заклинательские искусства. Эта школа поддерживала наиболее тесные контакты с миром людей, благодаря чему была, без сомнения, самой состоятельной из всех и, что логично, выкладывала кругленькую сумму на организацию каждого собрания Союза бессмертных.

Помимо них, туда стекались представители бессчётных средних и мелких школ и кланов; в целом число участников собрания переваливало за тысячу.

Безлюдный пейзаж внезапно сменился шумной толчеёй, распугавшей прежде не ведавших людского присутствия диких зверей. Куда ни брось взгляд, повсюду царило бурное оживление.

Новички спешили выстроиться на обширной каменной платформе на краю ущелья.

Заклинатели, не принимавшие участия в основном действе, направлялись к высоким башням, откуда смогут без помех наблюдать за происходящим — на крышах трепетали пёстрые флаги различных школ и кланов. Для наиболее влиятельных лиц, само собой, предназначались места на самом верху башен.

— Собрание продлится семь дней. После того, как все участники войдут в ущелье Цзюэди, на него будет наложено заклятие, которое полностью отрежет их от внешнего мира. Наблюдатели, однако, смогут беспрепятственно следить за происходящим с помощью парящих над ущельем орлов, наделённых духовной силой. На место соревнования заблаговременно согнаны монстры, всего числом около пяти тысяч. Убивая их, участники могут извлечь из их тела магические кристаллы различной силы, соответствующие уровню монстра. У всех имеется золотой браслет на запястье?

Шэнь Цинцю подошла к краю башни; все важные лица она поприветствовала, а кто ниже её по положению, должны подходить сами. Глаза выискивали одного важного ребёнка. Ребёнка, которым она не могла не дорожить. Пришлось прищуриться, когда все участники подняли руки: отблески солнца на золотых браслетах били по глазам. Но всё же удалось найти нужную шеренгу и того самого ученика.

— Извлекая кристаллы, вам следует нанизывать их на браслет, при этом ваш прогресс автоматически отобразится на этих щитах.

Ло Бинхэ честно не собирался высматривать Шэнь Цинцю. Потому что был уверен, что она займёт своё место и не станет рассматривать чужих учеников. Это не то, чем ей стоило сейчас заниматься. Но тут!

— Схватки между членами различных школ и кланов за кристаллы строжайше запрещены! Уличённые в таких поединках или иным бесчестным способом заполучившие чужие кристаллы будут немедленно изгнаны и впредь лишены права участвовать в собрании Союза бессмертных на три периода!