— Значит, жалеешь… — но, подытожив, Шэнь не успела даже вздохнуть.
— Нет. Я просто устал. Раньше часто предавался мечтам: если бы Его Величество был… не был сыном Неба, — Ваньвань сейчас нуждался в объятиях, но даже потрепать по голове этого большого ребёнка она не могла. — Но ты не беспокойся! — вскинул голову, чуть задрав подбородок. И очень важно произнёс: — Императрица ко мне ревнует! Но мы с ней ладим. По крайней мере, она меня уже защищала несколько раз от покушений, — его передёрнуло.
— Правда? — если только сама потом не собирается покуситься на его жизнь, подставив более неугодного. Двух зайцев одним махом! Можно, если в голове не пусто. — Не боишься, что Её Величество просто-напросто… — взмах руки, и Шэнь умолкает. Но Му-ванфэй так и не дотронулся до неё.
— Цзю-цзецзе, дурочка! — евнухи и служанки услышали только это. Их собственный интерес от этого возрос. Но Му-ванфэй как зыркнул на них! Пришлось виновато поклониться. — Хотя поначалу я её боялся, — выпрямился и зашагал довольно бодро. И то потому, что помнил, какой широкий шаг у Цзю-цзезе. — Её Величество как-то сказала, что завидует мне, потому Его Величество любит меня. Но чем больше я думаю о том, что речь об императоре была, тем меньше я доверяю этому человеку, — шёпот больше не усталый, не осторожный. Просто шёпот. Только для неё одной. — В прошлый раз ты очень помогла императору. Да, больше императору, чем мне. Я не жалею, но сложно быть готовым к тому, что однажды что-то встанет выше меня. В конце концов, выбор никогда не в мою пользу, — и снова тяжёлый вздох.
— А ты повзрослел, — и всё же улыбка Цзю-цзецзе не изменилась спустя года: заботливая, едва ли тёплая, но всегда внушает спокойствие.
— Да, наверное, — поэтому Ваньвань улыбнулся в ответ. — Прости, что вываливаю всё это. Тебе ведь куда тяжелее, — в глазах восхищённый блеск. — И не говори ничего! У меня было достаточно времени подумать о многом. И о любимой старшей сестре тоже, — обогнал, чуть разгоняясь.
Впервые он встретил Шэнь Цзю в поместье Цю. Только трое из детей-рабов до этого жили вместе с ней на улицах. А став рабами, они потеряли связь с прошлым. Но как-то неожиданно все признавали главенство не самой старшей Цзю-цзецзе. Злая — нет! — агрессивная. Её не за что было любить, но она всегда получала больше всех: заступалась, огрызалась, помогала с работой (и за это же получала удары ферулой). На самом же деле, она самый добрый человек, которого Ваньвань встречал в своей жизни. И он также знал, чего стоило ей освобождение детей-рабов из поместья Цю.
— А сама ты как поживаешь? Счастлива? Есть любимый? Или любимая? — заиграл бровями.
— Прекратите, Му-ванфэй! — они подошли к цветущей зимой зелёной сливе. Чуть дальше росли десятки её сестриц. Шэнь Цинцю отвернулась. А он искоса посмотрел на её живот, как будто знал большой секрет.
Действительно знал.
Когда между ней и Лю Цингэ возникло то нелепое недопонимание (покушение на жизнь одного великолепного и зазнавшегося товарища), Цинцю сумела опомниться. Даже если кого-то она и впустит в своё сердце, по-настоящему впустит, ей нельзя будет пойти по совместной тропе совершенствования. Нельзя, чтобы кто-то узнал о её связи с демоном!
— Простите, лорд Цинцзин, — и снова…
— Много вздыхаешь, — Шэнь собралась с мыслями и повернула голову к своему собеседнику.
— Потому что переживаю. О тебе тоже. Может, нам стоит попросить принести вкусненькой еды с уличек столицы, — Ваньвань довольно улыбнулся, прищурив глаза. — Его Величество и я иногда выбираемся к простым людям, но это секрет. Летом. Знаешь же, императорская семья в это время… — поднять настроение обоим удалось. Им принесли-таки уличной еды, которую они съели втихую. Вспомнили детство, некоторые счастливые моменты из прошлого. Вспомнили, как они, кто дожил до побега, разделились по воле жребия. Потом по очереди вспомнили, с кем жизнь позволила встретиться ещё раз. Мир тесен, а связь между ними, как ни странно, не разрывается.
Вечер наступил даже слишком незаметно. Лиэр напомнила про ужин с императором.
— Мне пора, Му-ванфэй. Но помните, вы обещали мне помочь с подарками для моих учеников, — улыбка Цзю-цзецзе всё же стала напоминать прежнюю. Как ни погляди, тяжесть на её плечах становиться всё больше. И пусть ему удалось создать лишь иллюзию облегчения этой ноши, Му Ваньвань был рад. Он обязан многим императору, но ей он обязан больше. Именно поэтому он сдержался и не стал давить: «Я хочу, чтобы ты была счастлива и любима» — но найдётся такой любящий?
«Если подумать, даже жаль, что тот демон умер…» — и снова вздох.
Мин Фань почти чувствовал себя лордом. Шэнь Цинцю не было два, то есть три месяца. Первые два лорд провела в самом Запретном городе. Что́ касалось и других приглашённых бессмертных. Вместе с монахом Цзяцо, Ци Юаньжо и госпожой Тьенхай, Шэнь Цинцю много беседовала с императором, наблюдала за принцами и их обучением. Бессмертные были восхищены и довольны наследниками. И к их общему счастью, ничто не нарушало внутренний покой дворца. Хозяйка, то есть императрица, достойно управляла гаремом. Между тем Шэнь Цинцю насладилась и временем, проведённым с Ваньванем. Душа будто обновилась.
Третий месяц она потратила на поиски подарков для десяти лучших учеников. Даритель из неё никудышный, оригинальных идей не было от слова совсем. Поэтому сначала лорд заказала столичных сладостей для всего пика. В конце концов, она так давно не тратила свои личные деньги, что можно было разочек и гульнуть. И то с натяжкой. Не для себя родимой же. Император подарил четыре рулона саньянского шёлка, лучшего во всей стране: два белых рулона и два зелёных. А также несколько аксессуаров для наряда или нарядов, которые будут пошиты.
Лорд Цинцзин обратилась к лучшим швеям столицы: два наряда для её преемников, а оставшаяся ткань была использована для семи саше. Оставался подарок для Ло Бинхэ. Точнее два подарка. Она ведь обещала, что о втором никто знать не будет. Собственно, Му-ванфэй подбил императора подарить шёлк и мелкие украшения. Но вот с подарком для Ло Бинхэ он особо не помог.
«Интересный малый… подари ему собаку, а? Будет их у тебя две!» — ему очень повезло оставаться на виду. Иначе бы получил такую затрещину! Шутник хренов. Хотя у него тоже была собака, так что злиться долго было невозможно.
Мин Фаню много помогали, поэтому почувствовать себя лордом он не мог. К тому же важные решения принимались даже не столько старшими заклинателями пика, сколько главой школы. Его это не печалило. Глупо же! И Нин Инъин была того же мнения. Она отдавала все силы на помощь ему. Но по шимэй заметно: тревожится. Почему? Об этом пришлось прекратить думать. Так как по возвращению их лорд и учитель сама нуждалась в помощи: так сразу и не поймёшь, что на пике происходит. А потому верные ученики помогали вернуться к прежнему образу жизни. Мин Фань же думал, что вскоре и ему придётся отправиться обучаться на другие пики перед Собранием Союза Бессмертных. А пока он налегал на работу; Шэнь Цинцю не могла не нарадоваться.
Затем было подано прошение: демоны действительно стали агрессивнее нападать на приграничные с их Царством земли. И как только открывают проходы? Можно было бы попросить Шан-шиди что-нибудь разузнать: как будто он действительно мог разорвать все связи с демонами. Скорее всего, ему было выгоднее соврать и затаиться. Не то чтобы это как-то злило и печалило Шэнь Цзю, ведь всё хорошо, пока он не вредит собственной школе и возвращается живым. Так что лорд Цинцзин не стала узнавать у него что-либо. Просто приняла прошение. Отправилась со старшими заклинателями, взяв из учеников только Нин Инъин.
Мин Фань волновался. Успокоился, как только они вернулись. К тому же ему следовало разобраться с отчётами о тренировках своих шиди и шимэй на других пиках. Все, кроме Ло Бинхэ, вернулись на две недели. Мин Фань хотел об этом сообщить учителю, но потом забыл. К тому же куда больше его интересовали перемены в Нин-шимэй: та чуть ли не хвостиком стала бегать за тётушкой Тан и помогать ей во всём.
