— Следи за своим языком, — Шэнь обошла его и направилась к Радужному мосту. Не настолько холодно, чтобы поспешить на свой пик по воздуху, несмотря на «привилегии» — не обдует ведь.

— Эй! Я же твой друг, — а в полной возмещения интонации читался вопрос: или перестал им быть? Хотя есть один вредный шиди, который считает, что этот лорд Аньдин выгодно прилип к одной юбке — только и всего. Раньше обидно было. Но почему бы и не прилипнуть к такой-то юбке? Хорошая шутка: сам придумал, сам посмеялся.

— Да, но не стоит лезть, раз не просят. Тебе и своих проблем хватает. Тем более, если так резко оборвал связи с демонами, — Шэнь говорила спокойно, без осуждения, без насмешки. Мужчина виновато почесал затылок. Её правда! И что? Он же не стал от этого бесполезным. Можно хотя бы выговориться! Не называя имён или событий…

Они ступили на перекрёсток, на котором не осталось и следа разрушения. На его восстановление ушло много духовной энергии. Откуда её только не брали.

— Если хочешь знать моё дружеское слегка предвзятое мнение: тебе стоит отдохнуть перед Собранием, — лорд Шан схватился за подбородок. Не стал задирать голову. — Отправляйся в Запретный город на зависть всем злым языкам, побудь в компании хорошего человека, мягко отказав в помощи в таком неблагодарном деле. И возвращайся с новыми силами, — махнув на прощание, не стал даже оборачиваться.

— Эка важная птица, — Цинцю усмехнулась, скрыв изгиб губ ладонью. Как будто кто-то мог подсмотреть за ней. И ступила на мост к собственному пику.

Дружная компания: близняшки Ли, Сяси и Сиань, Нин Инъин, У Фэнминь — слепила снеговика у крыльца дома их лорда. Под присмотром Мин Фаня и Ло Бинхэ. Старший хотел присоединиться, и второй это прекрасно понимал, ухмылялся.

Он вообще стал не таким белым, как раньше. Но учитель не делала никаких замечаний. При этом многим стало куда приятнее общаться с таким Ло-шиди, Ло-шисюном, да и Мин Фань перестал искать подвох в его действиях. Нагловатый, упрямый, иногда вредный, но всё ещё благородный человек и хороший друг. Да, тот разговор между ним и Цинцю пошёл ему на пользу.

— Да ты сам хочешь к ним присоединиться, — фырчанье Мин Фаня. Ну точно глаза закатил! Зато прав: руки и у Бинхэ чешутся. Вот только Инъин совсем разошлась, командует, как злая свекровь. Причины на то естественные: старшая тётя, та, что по маме, приехала. Фэнминь как озвучил, так и получил леща по голове. Ибо он человек простой, из семьи многодетной, а сестёр больше, чем братьев. И всё! Слова сказанного не воротишь, а потому гоняла его шицзе беспощадно.

Из рощи, которая прятала дом от всех и вся, вышла шицзунь. Неглубокие следы оставались позади. Грелка в руках сжата. А на лице задумчивость. И чуть-чуть закусанная губа. Ло Бинхэ улыбнулся, но окликнуть первым не успел.

— С возвращением, шицзунь! — близняшки тут же кинулись к ней. Поклонились. Нин Инъин осталась на своём месте, как и юноши.

— Занятия кончились? — едва ли улыбка появилась. В мыслях только накопившиеся в один миг дела. Император очень не вовремя вклинился в их жизнь!

— Тётушки и дядюшки велели приготовить комнаты к морозам, сказали, сегодня ночью сильнее будут. Но мы уже закончили, — сёстры улыбнулись, обрадовавшись одному одобрительному кивку. Насчёт отопления своего дома Шэнь Цинцю могла не беспокоиться: странно было обнаружить, что Ло Бинхэ действовал наперёд. И всё же Тан-шимэй сама всё перепроверила. Ни одна щелочка не осталась без внимания. Ни один уголёк и ни один брусок не остался не осмотренным. Шэнь Цинцю глазам не верила, но эти двое действительно в чём-то соперничают. Неосознанно.

— Вы хорошо постарались, — Цинцю подошла к снеговику, не спеша обошла. — А теперь возвращайтесь в общий дом, хорошенько поешьте и отдохните, — девочки и Фэнминь поклонились. Мин Фань не стал переглядываться с шиди, он просто замер, дёрнув плечом. Учитель вскинула ладонь — привычный знак задержаться.

Они расположились в гостиной, за одним столом. Три чашки имбирного чая.

Тишина оказалась давящей, а не умиротворяющей, как обычно. Ло Бинхэ порывался привлечь внимание учителя, только вот задумчивый взгляд его останавливал. К тому же Мин Фань выглядел донельзя понимающим, и это раздражало.

— Мин Фань, дела пика останутся на тебя и Нин Инъин, не давай ей поблажек. Тётушка Тан и дядюшка Ю будут помогать, — старший ученик кивнул, не став ничего спрашивать. — Бинхэ? — повернула голову к нему. — Ты вместе с шиди и шимэй не затягивайте с отправлением на Аньдин, — этот ученик подскочил.

— Шицзунь? — с чем учитель хочется справиться сама? Без них. А главное, без него.

— Сядь, — подняла взгляд, до этого разглядывая на столе нечто видимое только ей. Губы тронула слабая ухмылка. И Бинхэ сел. — Да, я обещала, что зиму вы будете тут, но к концу недели я покину пик, а значит, смысла ждать нет, — Мин Фань же спокойно пил чай. Про него не забыли, и всё же он чувствовал себя мебелью, когда между этими учителем и учеником возникало некое напряжением.

После нападения южных демонов и того разговора Ло Бинхэ боялся, что Цинцю начнёт отдаляться. От чего он стал в некоторой мере прилипчив. Что ещё больше его удивило, так это решение Цинцю пойти ему навстречу, дабы убедить в обратном. И ученик успокоился. Хотя, только заслышав о тренировке на десять месяцев, начал негодовать. Десять месяцев: нельзя наведываться на родной пик. За всё время можно только один перерыв сделать, в две недели.

Но ради справедливости стоит сказать, что эти ограничения были для всех «счастливчиков»! Отчего близящееся ожидание перестало злить и пугать.

— Но какое важное дело заставляет шицзуня покинуть пик? Если не секрет, — волк в овечьей шкуре улыбнулся. Сложно устоять. И всё же Шэнь стукнула его ребром ладони по голове. Веер сейчас не при ней, главный спутник в зиму — грелка.

— Шицзунь, — Мин Фань же решил отомстить; не зря так раздражался Ло Бинхэ, — если будете в столице, привезите подарки этим ученикам, — подкупите этого неугомонного Ло-шиди, и тогда тот станет послушнее.

— Столица? — удивился шиди, а шисюн криво улыбнулся, не давая учителю возможности заметить. — Шицзунь, что-то в столице произошло? — в первом мире, который уже не считался родным, ничего такого не происходило. Настораживает! И в то же время подчёркивает важность этой Шэнь Цинцю, более вовлечённой в ход истории.

— Тебя это не касается, — и снова ухмылка, но такая едкая! Куда летишь, молодость! Не стоит прыгать выше головы.

— Простите, — Ло Бинхэ опустил голову, закусив губу. Отражение в чашке маленькое, и он сам готов почувствовать себя маленьким и не важным. Возраст — единственная преграда на пути этого полукровки.

— Не дуйся. Шицзунь привезёт тебе подарок, — Шэнь похлопала по кулаку юноши, а сама переглянулась с Мин Фанем: расстроенный Бинхэ бывает довольно мил. — Подумай, чего хочешь, и скажи, — ладонь Цинцю была мягкой, но не очень. В конце концов, она отлично владела мечом. В своё время много тренировалась. А ещё её руки часто мёрзнут. И хотелось, чтобы холод от редкого прикосновения никуда не исчезал.

— Вы привезёте это всем, поэтому этот ученик будет рад любому подарку, — Бинхэ не стал поднимать головы. Мин Фань чуть не поперхнулся, с трудом и болью сделав глоток. Интересно, судьба намекает ему на смерть от возмущения во время наглых речей этого шиди? Иначе не объяснишь! Поэтому Бинхэ прекрасно знал, что про себя Мин Фань оплевал этого мелкого наглеца, то есть его.

— Хорошо, хорошо, — Шэнь Цинцю повеселела. — Тогда займись ужином, а мы с Мин Фанем ещё немного поработаем…

Что именно они делали, Ло Бинхэ так и не узнал. Но перед уходом Мин Фань многозначительно посмотрел ему в глаза, давая понять, что позже что-то объяснит. Всё же Бинхэ принял хорошее решение, сдружившись с большинством обитателей пика и некоторыми другими учениками школы. Не чувствовалось фальши, только обида и сожаления иногда укалывали сердце.

А за ужином, когда они только вдвоём, учитель снова предложила: