– А вот это уже интересно? И чем же я тебя так засмущал? – нагло протянул тот, чуть ли не мурлыкая.
– Тебе все интересно, – пробурчала я и поспешила все таки приготовить этому демону кофе, чтобы взять небольшой тайм-аут, отвернувшись к чайнику и полкам.
– Я любознательный. Разве это порок?
– Порок? Демон мне будет говорить о пороках? А о грехах поговорить не хочешь? – хохотнула я, не оборачиваясь.
– Можно и о них поговорить. Тем более, это тесно соприкасается с изменениями в тебе. В твоей душе, если быть точнее, которая является неотъемлемой частью тебя.
– Я согрешила? – осторожно закинула удочку, как можно равнодушнее. – Не припомню такого… – я задумалась, подсчитывая примерное количество времени во всей этой комедии. – За эту неделю так точно. И что вообще такое грех, демон? Просвети меня, недалекую.
– Я бы с радостью, но, видишь ли, люди сами определяют грех. Для души нет такого понятия.
– Ты несешь ахинею… – разочарованно прошептала я. – Сахар нужен?
– Пару ложечек, пожалуйста.
Пожалуйста! Ничего себе, какие мы культурные! Еще бы разрешения спрашивал, перед тем как ко мне в квартиру заявиться, я бы вообще решила, что демоны цивилизованный и культурный народ.
Тьфу ты, блин!
– Пожалуйста, – наигранно добродушно я подвинула к нему кофе и поспешила спрятаться за свою чашку, крепко обхватив ту ладонями.
– Так вот, грех определяете вы, люди. Сами, – он постучал указательным пальцем по своему виску. – Здесь. Только вы решаете, что грех, а что нет.
– Я сбила на машине десятилетнего подростка, – принялась фантазировать я. – Но весьма уверенно себя отстояла, – тоже постучала по виску, на манер демона. – И внушила себе, что это не грех и не плохой поступок. Оправдала себя магнитными бурями, вмешательством демонов или божьей волей… Кстати! А вы в Бога верите? Бог есть?
– А у тебя получится? – его взгляд неожиданно стал серьезным и цепким, захватившим меня в плен. Я не могла отвести взгляд от этих глаз, сколько не старалась. Как и не смогла соврать.
– Меня совесть сожрет, даже если я не попаду в тюрьму.
– Совесть, неплохое определение, конечно, – качнул головой Сэм, продолжая меня разглядывать. – Но суть ты уловила правильно. Ты сама свой поступок считаешь плохим, греховным. Сама даешь определение своим грехам, Оксана…
Мне кажется, или он впервые назвал меня по имени, с тех пор, как вышел ко мне, бьющейся в истерике, на балкон? И так сказал. О-кса-ана… Мягко…
– И что из этого? – прошептала я.
– И ничего почти. Ты плохой человек сама для себя. Совесть, как ты ее называешь, будет тебе это напоминать время от времени и тебя это изменит. Как меняет сейчас…
– Я не сбивала десятилетнего ребенка! Я это выдумала! Совесть моя спит сном младенца! Хоть я бы и не сказала, что младенцы столь спокойно и крепко спят, как моя совесть!
– Но что-то случилось, так ведь?
– Ничего из того, что можно было бы отнести к плохим поступкам! – доказывала я.
– И ты не считаешь, что где-то повела себя неправильно?
– Считаю, конечно! Вот, как эту мурню рисовать посередине кухни начала, так и повела себя неправильно, – дежурно улыбнулась и замолчала.
– Нет, это случилось после нашего ухода с Клео. До этого твоя душа была в порядке.
– Душа?! Ты видишь мою душу?! – воздух выбило из легких. – Как?! Какая она?!
– Сейчас она меня беспокоит.
– Так нечестно, я задала тебе уйму вопросов, а ты не ответил!
– Я ответил, – он тоже улыбнулся, но тут же нахмурился. – Расскажи о себе.
– Ты шутишь?
– Нет.
– Это странно!
– Возможно, но все же. Я должен понять из-за чего ты меняешься.
– Я не меняюсь, – запротестовала я. – Просто у меня выдалось тяжелое начало года!
– Твоя душа прекрасна, Оксана, – резко сменил тему демон. – Она очень яркая, притягательная. От нее веет свежестью, теплом и уютом. Она светлая и лучезарная. Я видел ее, когда случайно оказался перед твоим домом, а ты пыталась проехать по мне пакетами. И после, когда Клео вывела тебя на балкон, не сумев помочь. Она была именно такая.
Он замолчал, а я осознала, что все это время слушала его, не дыша, едва не открыв рот.
– Была? – осторожно поинтересовалась я.
– Нет, она и сейчас такая, почти.
– Что это значит?
– Ты ешь фрукты?
– Да ты издеваешься… – едва не стукнув себя по лбу, я шумно вздохнула и закатила глаза. У демона явная проблема с концентрацией внимания. Темы скачут с одной на другую.
– Нет. Червивые попадались?
Я оживилась. Догадываюсь, к чему он клонит.
– Ты хочешь сказать, что в моей душе завелся червяк?
– Червоточина. Маленькая. Но, зная вас, людей, она может породить новые и новые. Так до бесконечности, пока в душе не останется места свету.
– Стало быть, все души светлые?
– Они такими рождаются, Оксана.
– А потом червоточат?
– Конечно.
– Тогда чего ты так ко мне прицепился, если это нормально? – я прищурилась.
– Потому что ты дожила до своего возраста, не обзаведясь ни одной, до сегодняшнего дня. И предугадывая твой следующий вопрос, скажу сразу, я еще не видел взрослых особей с такой светлой душой, как твоя. Можешь считать это профессиональным интересом. Мне любопытно, я говорил тебе, что я любопытный, что ее породило, если ты столько лет сохраняла чистоту души… И за один день… Это интригует…
– Ничего не произошло, я серьезно. Моя совесть спит, вины или раскаяния я ни за что такое не чувствую. Да я и из дому почти не выходила, чтобы где-то согрешить. Может, ты ее просто не заметил сразу? – абсолютно честно призналась я.
– Исключено.
– Тогда… Ничем помочь не могу! – я вновь улыбнулась, заискивающе заглянув в его чашку. – Кофе допил? Допил. Больше не задерживаю.
– Ты странная…
– Я поняла, помню.
– А где твоя еда?
Да что ж такое?! Он мне тут на еще одну сенсацию наговорил, и сидит, даже глазом не моргнет.
– В магазине, – рыкнула я, желая, чтобы тот скорее убирался.
– Ты за целый день не сходила в магазин?
– Нет, папочка! Не сходила!
– А чем ты была занята?
Я уже закипала от гнева и возмущения.
– Тебя это не касается, демон. Помнится, у меня есть два года! И их я бы хотела провести без вас, демонов! Иначе… Кстати, а эти два дня, что вы меня с рогатой донимаете, можно отнять от двух отпущенных мне лет?
– Нет.
– Тогда тем более. Всего доброго!
– Хочешь, мы можем отправиться за покупками? – прищурившись, отозвался он, не шелохнувшись.
Я почти выкрикнула нет, когда до меня дошел смысл сказанного. Все-таки эмоции отупляют, а раздражение так тем более.
– Покупками? – я посмотрела в темноту за окном и тяжело вздохнула. – Крошки во рту весь день не было, проспала. А уже темно. Магазины же не работают, да и в любой момент можно напороться на одного из ваших. Никто не рискует покинуть стены домов в темное время суток. А мне зачем?
– Ну, наших, как ты выразилась, тебе бояться не стоит. На тебе Печать демона, они тебя не станут донимать, не говоря уже о чем-то большем, – невозмутимо отозвался Сэм.
– Но ее же не видно! – запротестовала я.
– Видно! – хохотнул он, покосившись на мою грудь. – Она, как тьма в твоей ауре, любой демон ее заметит, не переживай.
– Тьма, аура… Мало мне души было… – заторможено прошептала я.
Дурдом.
– Неприятно, да, когда привычный мир рушится, и жизнь меняется? – серьезно и даже как-то сочувствующе спросил демон.
– Тебе то откуда знать, демон?! – хохотнула я. – Это вы к нам на планету вторглись! Но, не будем лить слезы, – воодушевилась я. – Значит, ты говоришь, что я могу теперь выходить на улицу ночью?
– Можешь. Но я бы не стал. А со мной можно.
– Почему? Ты же сказал, что демоны меня не тронут?
– Не тронут.
Вот это выдержка, а!
– Я ничего не понимаю! Где логика? В чем подвох? – расстроилась я.
– Никакого подвоха нет. Со мной ты будешь в безопасности. Так что, мы идем, нет?
