— Как ты тут оказалась? — спросила мама.

— По работе, — с грустью ответила я. Рассказывать все как есть все еще не хотелось. Учитывая то, в какой опасности я была буквально полчаса назад.

— Я же говорила, что у тебя все получится, — воскликнула мама, то тут же её лицо изменилось. Наверняка она увидела грусть на моем лице. Но притворяться уже не было сил.

— Что-то произошло, Анжела? — спросила она, смотря мне в глаза. — Я мать и всегда пойму, когда у ребенка что-то не так.

— Все нормально, мам, — пыталась отвертеться я, в тайне лелея надежду, что врачи поведут Вадика на анализы или осмотр.

— Говори все как есть. я-то имею право знать!

— Тебе тут хорошо? — спросила я брата, пытаясь перевести разговор с неудобной темы.

— Да, — закивал он. — Только уколы больные. Но врач сказал, что завтра их отменят…

Нужно будет поговорить с Михаилом, пока он здесь. Может, он сможет назначить человека для их охраны? Нельзя оставлять их одних не зная откуда ждать подвоха. Впрочем, сейчас мне хотелось просто отрешиться от всего. Позабыть и о Зарове, и о Михаиле и вообще обо всем, что случилось в последние дни.

— Вадим, дай нам с Анжелой поговорить, — сказала мама, на что Вадик кивнул и вместе с медсестрой покинул палату.

Ну все. Кажется, сейчас придется рассказывать все. Как бы сделать это помягче…

— Рассказывай, — строго сказала мать, сев рядом и взяв меня за руку.

— Я работаю на одного человека, — начала я, пытаясь обходиться без имен. — Это благодаря ему вы здесь. Но у него кое-какие проблемы, Мы пытаемся их решить.

— И что это за человек? — мама всмотрелась в мои глаза. — Господи, дошли слухи, что тебя чуть не убили! Кто он? Бандит? Мафиози?

— Всего лишь иллюзионист, — ответила я. — Но у известных людей всегда много врагов.

— Лучше бросай это все! — настаивала мать. — Будет и кто-то другой, и работа другая…

Эх…

Больше не будет, это точно. А Вадику еще нужно пройти реабилитацию и попробовать вылечить второй глаз. Конечно же, если бы дело было только во мне, я бы плюнула на Зарова с его таинственностью и изменчивостью, и на его деньги, и на все остальное. Только дело было не только во мне.

— Опасность мне больше не грозит, — я попыталась усмехнуться, хоть мама и понимала, что что-то тут не так. — Зато болит голова и хотелось бы отдохнуть.

— Отдыхай, дочь, — ответила мама. — Нам нужно идти на осмотр и за лекарствами.

Она склонилась, поцеловала меня в щеку и спиной, будто боялась, что я растворюсь в воздухе, попятилась к двери.

Тут же вернулся Михаил. В руке он держал небольшой букетик фиалок. Пытается заигрывать, что ли? Он усмехнулся, поставил цветы в стоящую на столе вазу.

— Люцифера Зарова отпустили, — сказал он. — Скоро он будет здесь.

Я даже не знала радоваться этому или бояться. Что я ему скажу? Обвиню, что он покинул мне… Непонятно что? Спрошу зачем он это сделал? Конечно же, он не ответит. Опять засунет меня в одну из своих чудо-машин, мы займемся сексом, пусть и чудесным, но очень странным. А потом, как ни в чем не бывало, начнем репетировать какой-то новый номер. Добиться ответа от Зарова невозможно.

Я сама не знала чего хотела. То была готова уйти прочь прямо сейчас, то с нетерпением ждала его и предвкушала встречу, то любила, то ненавидела. Словно внутреннее ество разделилось надвое и одна половина боролась со второй.

А Люцифер просто настоит на своем. Что мне нужно лететь с ним в Бразилию на его шоу, да и вообще пути Зарова неисповедимы.

— Можно пару вопросов? — спросил Михаил, присев рядом.

Голова болела, но по его взгляду я поняла, что лучше согласиться и отделаться побыстрее, потому кивнула.

— Люцифер прикасался к этой куртке после визита полицейских?

Вспоминать было трудно. Казалось. что мой мозг сделан из чугуна, а все остальное тело из ваты.

— Кажется. нет.

Михаил кивнул.

— Люцифер мог знать об их визите? Напрямую он вряд ли говорил, но, может, были какие-то намеки…

— Нет, — ответила я, и была уверена в этом. вряд ли бы он стал заниматься со мной сексом, зная, что в любой момент может нагрянуть полиция. К тому же он разозлился, когда Фернандо оповестил его о прибытии служителей закона.

— Точно?

— Точно, — ответила я. Хоть Заров и умел притворяться, но тогда — вряд ли.

— А к этой куртке мог на какое-то время получить доступ кто-то, кроме Зарова?

— Фернандо, его повар мог. Саша могла. Но им это не за чем. На аэродроме могли, но зачем им подкладывать что-то мне, потом требовать это отдать? На выступлении я была в другой одежде.

— Можете больше рассказать о Саше?

— О Саше…

А если призадуматься, то я ничего и не знала о ней, кроме того, что она сама говорила. Даже старик-повар, поначалу принятый мной за ожившего мертвеца, был куда более разговорчивым и понятным. Саша же появлялась когда нужно, а после исчезала в никуда. Впрочем, телохранитель и не должен постоянно мозолить глаза.

— Ясно, — кивнул Михаил, достал из кармана телефон вызвал кого-то и заговорил по-английски, — Клайд, а где Саша? Девушка из охраны Зарова? Мне нужно с ней поговорить. Ясно. Может, и отошла за сэндвичем, но если появится, задержи её и позвони мне.

Михаил встал, выглянул в окно. Всматривался туда долго, рыская по улице взглядом.

— Ваша машина на месте, — пробурчал он про себя.

— Саша может быть причастна ко всему этому? — с опаской спросила я.

Все не сходилось. Зачем тогда ей отправлять меня в руки этих бандитов? Абсурд чистейший!

— Пока что не знаю, — ответил Михаил. — Узнаю, когда поговорю с ней.

***

Сашу не нашли, а Михаил выглядел как сорвавшийся с цепи пес. Он кричал что-то полицейским, пытался расспрашивать меня куда могла пойти Саша, бегал по коридорам больницы, куда-то уезжал, снова вернулся…

Неужели она причастна?

Хоть я плохо её знала, но она как-то не вязалась с теми бандитами, которые пытались меня убить. Слишком непохожа на них. Да и зачем ей предавать? Точно не из-за денег. Заров платил достаточно, чтоб его подчиненные не смотрели в сторону взяток.

Вообще-то причина была. Она рассказывала, что в прошлом работала на какого-то бизнесмена с кучей врагов. Может, её настигли призраки прошлого?

После осмотра Вадик снова наведался ко мне. Теперь без повязки.

— Я тебя вижу! — крикнул он, бросившись мне на шею.

Я обняла его, прижала к себе. Наконец-то я радовалась. Сердце вздрагивало не от страха, а от теплых, приятных чувств. Я обняла его и почти плакала от радости.

— Пока что вижу плохо, но ты изменилась! — воскликнул братец.

— Плохо видишь?

— Как через целлофан. Но лучше, чем вчера. Врачи говорят, что через пару недель смогу читать!

— Молодец! — погладила я его по голове.

— Мама говорит, что это ты молодец. Хоть и плачет.

Радость быстро перетекла в грусть. Не могла я, когда кто-то из родных плачет. Но как я смогу её успокоить? Да и уйти от Зарова не могу. Вадиму нужен уход врачей, лекарства, наблюдение….

Состояние беспомощности проливалось горячими слезами, бегало тоненькими лапками по спине и сбивало дыхание.

— Пора накладывать повязку, — сказал молодой, темноволосый врач, появившийся в проходе.

Вадим быстро поцеловал меня в щеку.

— Скоро вернемся домой, — усмехнулся он, схватил подошедшего врача за руку и они скрылись в дверном проеме.

Мне стало ужасно одиноко. Будто бы от меня оторвали что-то жизненно важное. Я подошла к окну палаты, слегка приоткрыла его, вдохнула прохладный вечерний воздух. Небеса успели переодеться в темно-синие одеяния, на котором алмазами вспыхивали звезды. По дороге неподалеку проносились машины. Внизу виднелась площадь с памятником какому-то господину в центре. Лавочки вокруг него облюбовала здешняя молодежь.

Я смотрела то на памятник, то на проходящих возле него людей, пока не увидела Зарова.