Роман оскорблений в свой адрес не стерпел, схватил Павла за грудки:

— Да что ты несешь, я и без нее тебя закопать смогу, на любуйся, дело готовое, — потряс перед Павлом, бумагами со стола.

— Да подотрись ты своим делом, — отмахнулся от него Павел.

— У меня своя такая красота есть — вручил ему фотографии, на которых Роман и Кристина стояли обнявшись в свете фонаря.

Остальные Роман просматривать не стал, приблизительно представляя их содержимое.

— Следите, Павел Олегович? — спросил ехидно.

Павел отвечать не стал, двинул Роману с размаха в челюсть. Роман увернуться или поставить защиту не успел, но быстро пришел в себя и хотел наградить Павла ответным ударом. Но там, где Роман драться учился, Павел — преподавал. Кабинет был небольшим, столы завалены бумагами. Двое мужчин, наносили друг другу удары, задевая лежащие вокруг бумаги, которые валились на стол. В разные стороны разлетались стулья, скрипели, сдвигаемые под весом тел столы.

У Романа припухла скула, сочилась кровь из разбитой губы. Павлу тоже досталось, над глазом образовалось небольшое рассечение. Костяшки у обоих мужчин были сбиты и кровли. Кабинет превратился в место побоища. Неизвестно сколько они его разносили бы дальше, но вломился Володя, за спиной которого маячила темноволосая девушка. Вова оценил диспозицию, примерно представляя из-за чего весь сыр бор, профессионально разнял дерущихся, не причинив им вреда. Несколько минут Павел и Роман злобно сверлили друг друга взглядами, посылая их сквозь немаленькую тушу Володи. Павел, как старший и более опытный пришёл в себя первым. Вдохнул пару раз и выдохнул, слегка морщась от боли, достал капитан пару раз по ребрам, затем обвел глазами кабинет и остановился на Володе:

— Кристина где? — задал самый главный вопрос.

Вова на секунду растерялся, но тоже овладел собой достаточно быстро:

— Здесь в кабинете была, вы не встретились?

— То, что она в кабинете была наедине с этим я в курсе, куда она потом делась?

— Так я не видел, — развел руками Вова.

— Ты обалдел? — взревел Павел, — ты к ней приставлен, чтобы охранять, она шагу без твоего ведома ступать не должна, а ты девок по углам зажимаешь.

Володя очень хотел возразить, что Вика не девка, но счёл за благо промолчать, начальник прав, он недобросовестно выполнил свою работу и теперь кто знает, где его объект. С учётом произошедшего в кабинете, она может быть где угодно.

— Следилку запускай, ищи ее местоположение, — приказал Ящеров, начиная нервничать.

На запуск программы по определению местоположения ушли секунды. Телефон обнаружился недалеко, в парке, метрах в пятистах от отдела. Павел с Владимиром наперегонки понеслись туда, оставив позади разгромленный кабинет и недоумевающего Любимова.

Ехать на машине смысла не было, поэтому неслись бегом, Павел по пути набирал номер дочери. Звонок услышали недалеко от входа в парк, телефон одиноко лежал рядом с дорожкой. Целехонький, экраном вниз.

Сердце гулко колотилось в груди Павла, такое состояние страха и беспомощности он испытывал единожды, когда Машуня оказалось у Седова. Там они хоть противника знали, а здесь — неизвестность, именно это пугало больше всего. Если это маньяк, то ему не выкуп нужен, он не ставит себе цель насолить Ящеровым, это просто больной ублюдок, убивающий по каким-то непонятным причинам.

— Домой поедем, вдруг она там, — сухо приказал Владимиру, — Ленке звони, вдруг у нее.

Понятно, что это была призрачная надежда на то, что Кристина, находясь в расстроенных чувствах от новостей просто обронила телефон. Но Павел упорно за нее цеплялся. Дома Кристины не было, у Ленки тоже. Павел собрался с силами и позвонил жене, та сегодня дежурит на сутках.

— Машунь, — сказал севшим голосом, когда в трубке послышался голос Марии Игоревны, — Кристина пропала.

Как сказать по — другому не придумал, вывалил так сходу. Это Маша смогла бы как — то сгладить, а он сразу рубанул с плеча. Но, Машуня на то и Ящерова, что сохранила самообладание, по крайней мере попыталась:

— Паша, что произошло? — спросила ровным голосом.

— Она в отделе была у Любимова. Я приехал с ним разобраться, мне фотографии прислали, где он с ней, — немного замялся и продолжил, — вообщем, подрались мы. Любимов мне стал доказательствами вины в смерти Седова тыкать, он их Кристине показывал. Пока мы с капитаном отношения выясняли, мышонок ушла. Телефон ее в парке нашли, на входе, — Павел постарался описать ситуацию кратко и понятно.

Хотя, Машуня поняла все и так.

— Откуда доказательства? — спросила коротко.

— Не знаю, я их в принципе не рассматривал, там фотографии с Призраком, выписки со счетов о снятии денег.

— Кто-то сильно хотел тебе отомстить, — констатировала Мария Игоревна, — и сработал четко, столкнув вас с Любимовым лбами. Грамотно все рассчитано.

— Машунь, ты знала, да? — тихо спросил Павел.

— Я говорила ей тебе рассказать, а она тянула, боялась, дуреха. Так и не поняла, что может из тебя веревки вить.

— Ты на смене будешь?

— Дома не смогу, — сглотнула ком в горле произнесла Мария Игоревна, — отцу кто позвонит?

— Давай ты, — перекинул на нее Павел, — ты умеешь помягче как — то.

— Эх, ты, адвокат, — грустно усмехнулась Мария, — Паш, я с тобой, всегда, — закончила тихо.

Павел завершил вызов и стоял посреди гостиной, закрыв глаза на несколько минут, боролся с собой, с чувством беспомощности, молился. Он грешник, может и заслужил наказание, понести его готов, но его дочь, она же ни в чем не виновата, ребенок совсем, почему Господь наказывает ее. Где она, хоть какая-то справедливость?

Павел глотал комок, а он все никак не хотел рассасываться, под закрытыми веками запекло и стало влажно. Бред это все, что мужчины не плачут, у всех есть Ахиллесова пята, у Павла — это семья.

— Наших всех согнал в парк? Видео с камер, следы, свидетели, что угодно.

— Все делаем, Павел Олегович, — с готовностью отозвался Вова.

— Сам мозги включай, ты же бывший сотрудник спецслужб, находился с ней рядом больше всех. Вспоминай, детали, события. Даже если это маньяк, он прежде чем ее похитить, должен был с ней пересечься. Думай, Вова, думай, анализируй.

— Вчера у Башира стояли, подходил муж Вики, — начал Вова.

— Какой ещё Вики? — переспросил Павел.

— Суханова Виктория, работает в полиции, оперуполномоченный по делам несовершеннолетних, — пояснил Вова.

— Это девочка темненькая, которая сегодня с тобой прискакала? У нее отирался, или точнее с ней?

— Павел Олегович, — попытался вставить Вова.

— Я свое имя хорошо знаю, — прижав за грудки Вову к стене сердито заговорил Павел, — а вот ты похоже забыл, на кого работаешь и что входит в твои обязанности.

Павел крепко сжимал лацканы вовиного пиджака, ноздри его гневно раздувались. Вова на такую провокацию не реагировал, во — первых он и правда был виноват, во — вторых Павел Олегович его начальник и относился к нему всегда хорошо, помог, когда его выбросили из системы, потоптавшись на гордости и чувстве собственного достоинства. Стоял и молча переваривал заслуженные упрёки.

— Дальше, рассказывай, — отпустил его Павел, после того, как схлынула волна гнева.

— Муж Вики, Суханов Даниил работает заместителем нашего мэра.

— Попроще ты себе девушку найти не мог, чем жена заместителя мэра? — уточнил Павел.

— Так получилось, — развел руками Вова, — вчера Суханов приехал за Викой, чтобы забрать с работы, мы с Кристиной стояли около Башира. Суханов подошёл к нам, завязав разговор. Кристина уточнила у него, про газету, не покупал ли он газету у Башира в день, когда обнаружили последний труп.

— Причем тут труп и Суханов с газетой? — не понял Павел.

— Того, кто убивает девушек зовут газетный маньяк, дочь ваша обнаружила, что рядом с трупами каждый раз находится газета, Финансовый вестник кажется, — пояснил Вова.

— И Суханов покупал Финансовый вестник, точно такую же газету, какую нашли у трупа? И жена у него темненькая, — раздумывая сказал Павел, — ты биографию Суханова прошерстил?