Они достигли ворот лагеря обессиленными и измученными.

Атмосфера в Форт-Пэн отличалась от той, что видела Неста в прошлый свой визит. Солдаты были настороже, патрули регулярно проверяли состояние стен и ворот.

Несте и Лидии выделили место в палатке Ньюлен. Пока они отмывались от песка и пыли ночной пустыни, принесли ужин, но от него Лидиа отказалась.

– Я не ем, – сказала она бесстрастно. Она казалась странной статуей, неуместной среди живых, в этом своем платье. Впрочем, через пустыню она несла его удивительно легко, словно оно ничего не весило.

– Вы не проголодались? – поинтересовалась Ньюлен, присаживаясь на кровать. Лидиа перевела на нее взгляд, ничего не выражающий.

– Я не ем, – повторила она после паузы.

Неста поспешила перевести тему, пока ситуация не стала еще более неловкой.

– Теперь мы можем поговорить?.. нет места безопаснее Форта-Пэн.

Ведьма едва заметно улыбнулась.

– Громкое заявление. Но этого хватит пока что. Я расскажу все, что могу. Другое дело, что я знаю не так и много. Определенно меньше, чем считали те люди.

– В какой момент они вообще решили прийти к вашей двери с оружием? – Ньюлен искренне не понимала. Отчего-то это казалось Несте очаровательным.

Лидиа пожала плечами.

– Чужое и непонятное всегда винят первым. Я не спешу пояснять природу своих сил или знаний.

– Так, к слову о знаниях, – Неста старалась не выдавать волнения, нацепив на вилку немного сыра. – Вы можете рассказать мне больше о моей Марке?

В этот раз Лидиа взглянула на нее как-то по-новому.

– Да. Нет. Я не уверена. Смотря, что вас интересует. Та ли эта Марка, о которой все говорят? Я не знаю, может, ваши легендарные герои носили иную. Является ли эта Марка причиной ваших побед? И да, и нет.

Неста забыла о еде, глядя на ведьму во все глаза. Ведьма знала.

– Но если эти чудовища – именно та чума, что поражает наши умирающие земли каждые несколько десятков лет, – продолжала Лидиа, – то только от вашей руки они могут пасть и покинуть этот мир окончательно, и никак иначе. Они не рождаются сразу такими, они мутируют из-за разлитой скверны, просачивающейся в наш мир через подводные разломы. Эти существа будут становиться только абсурднее и чудовищнее. Как гигантские змеи, у которых на месте отрубленной головы вырастает несколько, порождая в итоге неумелое, глупое, неестественное создание.

Неста прикрыла глаза. Это… хуже этой новости мало что могло быть.

Как ей успеть везде? Как ей помочь всем, когда чудовищ будет только больше, а она… а она одна с Маркой, или…

Герцог. Она должна поговорить с герцогом.

– Лидиа, я не знаю о марке ничего. Я буду благодарна за любые сведения.

Лидиа помедлила, а затем сосредоточенно спросила:

– Что ты знаешь о Темных Берегах?

Вдруг подала голос Ньюлен:

– Темные Берега – призрачный план из тени и дыма. Один из миров, где живут рашту. Его суть – холодный хаос посмертия и сосредоточенность воздействия. Проще говоря, они появляются в материальных мирах только по каким-то своим причинам и не стремятся выплескиваться и заражать все. У них четкая иерархия – например, руаввре ищут и забирают присмотренных заранее героев, и когда их цель выполнена или сместилась, они игнорируют все даже в ущерб себе. Но при чем тут они?

Лидиа склонила голову набок.

– Полуоформленные образы, потерянные в чужих кошмарах. Тьма, изливающаяся в наш мир через разломы, берущая начало из запредельной тьмы другого бытия. Например, одного из Берегов. Отмеченные, оскверненные, они не являются частью ни этого, ни какого-либо другого мира. Не могут уйти, не могут остаться. Мутируют.

Ньюлен покачала головой.

– Темные Берега заражают наш мир, чтобы… что?

– Эта сила не имеет четкого сознания. Иными словами, время от времени происходит выброс, существа заражаются, они уже не мертвы и не живы – потому их так просто не сразить. Отрубить голову? Вырастет еще, даже если это противоречит существованию. Убить их можно, лишь поразив их скверну. Находясь с ними на одном уровне. Будучи, в некотором роде, таким же.

Неста не заметила, как вилка выпала из ее рук. Она наклонилась, опираясь локтями о колени, массируя разболевшиеся виски.

Такой же. Такой же, как тьма за гранью мира.

– А отчего Маркой наделили живого, и кто именно это сделал, – закончила Лидиа. – Этого, увы, я не могу знать.

– Кассида? – теплая рука Ньюлен коснулась ее плеча. Неста не заметила, как капитан встала с кровати.

– Я в порядке, – она мягко коснулась руки Ньюлен и вновь обратилась к Лидии, бросая последние силы на то, чтобы сохранить самообладание. – Выходит, я должна понять, кто сделал это со мной.

Лидиа, подумав, поднялась.

– Верно. И думаю, я узнаю что-то еще для вас. Позже. Я сообщу вам, если найду что-то.

Только от ее руки

Только позже ночью Неста поняла, что эгоизм победил здравомыслие в ней. Первое, что она спросила у Лидии, касалось ее собственной судьбы, ее будущего и ее страхов. А теперь, когда ведьма оставила их и отправилась отдыхать, бежать за ней с вопросами о пропавших Неста уже бы не стала.

Она спросит утром.

Ей снились тревожные, бессмысленные сны, и под утро она обнаружила себя в темноте капитанской палатки, глядящей со своей лежанки на спящую Ньюлен. В темноте ее солнечные волосы напоминали светлый речной поток, а черты лица, лишенные привычной строгости и хмурости, были изящной картиной безмятежности. Эта женщина – девушка – была необычайно красивой, и наверняка не знала отбоя от поклонников. Увы, доктрина Лезвий Веры подразумевала отказ от отношений и любых смертных удовольствий. Неста слабо понимала, чем это обосновывалось – что-то о важности бесстрастности, кажется. Сколько сердец Ньюлен разбила, интересно, своей недоступностью?..

Побоявшись показаться навязчивой и странной, Нимнесте поспешно поднялась и вышла из палатки. Капитану нужно выспаться, а ей, наверное, проветриться.

Свежий ночной воздух пустыни принес с собой пусть и иллюзорное, но все ще чувство свободы. Неста подставила лицо порывам ветра, позволяя им играть с ее волосами, гладить по темной коже. Где-то там, за оградой, раскинулась пустыня ее земли, окрестности ее Морриана. Сейчас – безгранично опасные, нуждающиеся в помощи. И помочь своей земле может только она.

Так ли чувствовал себя герцог Самиир, когда обнаружил на себе марку? Терзался ли он сомнениями, верил ли в свои силы? Был ли он один, или с ним, как и с Нестой, бок о бок стояли достойные люди, верные и преданные?

Самиира знали в герцогстве как героя. Неста росла на историях о его подвигах, о том, как он сразил армию темных существ. В годы ее детства почти все были влюблены в Самиира.

Если бы только он мог помочь. Если бы он мог подсказать!..

– Кассида?

Неста вздрогнула от звука знакомого голоса. Ей понадобилось мгновение, чтобы узнать в этом темнокожем мужчине с природным венком оливы в рыжих волосах Рейветина, одного из солдат Форта-Пэн. Рейветин – лор-файне, и олива была частью его. Неста всегда восхищалась тем, как лор-файне сосуществуют с цветами и листьями в своих телах.

– Я могу помочь?..

Рейветин бросил короткий взгляд на палатку Ньюлен и кашлянул, прочищая горло.

– Капитан у себя? Есть новости о патруле.

– Капитан спит, – Неста посерьезнела. Она знала о патруле. Знала, что ребята пошли проверить тревожные новости со стороны утеса. Что-то о рыскающей там тени, охотящейся на путников у дороги.

Рейветин явно колебался между порывом немедленно разбудить Ньюлен, и нежеланием тревожить своего капитана. Неста ободряюще коснулась его плеча.

– Рей, ты можешь рассказать мне. В чем дело?..

– Мы напали на след чудовища, кассида, – он сдался почти мгновенно, – И оно… проклятье, оно ужасное, если верить описаниям. Мы с ребятами… не можем так просто сидеть здесь. Мы здесь, чтобы делать то, что нужно народу, а не то, чем мы тут занимаемся.