– Но я не вещь, Блейз!

– Вы прятались, шифровались с Малфоем, неужели вы думали, что никто об это не узнает?

– Мы не… Ох, Мерлин, об этом что, все знают?

– Мы позаботились об этом. Никто не помнит.

Гермиона облегченно выдохнула.

– Но как все узнали о Тео?

– Мадам Помфри. Я не смог замаскировать татуировку.

– Что же будет? – Риторический вопрос повис в воздухе.

– Не думаю, что его отправят в Азкабан, если ты об этом.

– И об этом тоже.

– Говорят, приходили из министерства, но директор запретил допрашивать Нотта без его присутствия. Он все же несовершеннолетний.

– Мне срочно надо к Тео, – решает Гермиона. – Поговорим завтра, хорошо?

– Хорошо, – грустно ответил Забини. Свет на конце волшебной палочки стал тусклее.

– Все хорошо?

– Нет, Гермиона, все совсем не хорошо.

– Что случ?..

– Ты спрашиваешь, что случилось? – Он рассмеялся. – Ну что ж, я тебе отвечу, если ты, кошечка, никак не можешь понять.

– Блейз, – Гермиона начинает пятиться, но Забини делает резкий выпад, и девушка уже прижата к каменной стене.

Палочки светят вниз, поэтому его лицо в полумраке.

– Ты понравилась двум слизеринцам, – начинает повествование Забини. – Я привык к высказываниям на твой счет со стороны Драко, а теперь представь, как я удивился, когда они резко поменяли направление. Хорошо, что Нотт не любитель поговорить по душам, я был избавлен от подробностей.

– Блейз…

– Я сказал, ты понравилась двум слизеринцам? Я соврал, – продолжал Блейз. – Неужели ты думаешь, что после того, как я узнал тебя получше, я тоже не влюбился в тебя?

– Блейз…

– А теперь ответь на свой собственный вопрос – что же будет?

– Блейз…

– Гермиона, – его палочка падает на пол, а руки сжимают ее талию. – Я все думаю, если ты можешь изменять Нотту с Драко, то почему ты не можешь со мной?

– Что? – Ахает она. – Остановись, – просит она, когда его губы целуют ее шею. – Остановись, – увереннее повторяет она.

– Не могу.

Ее палочка тоже упала вниз.

– Блейз, ты не должен… Ты ведь понимаешь, – Гермиона пытается увернуться.

– Да, Гермиона, я себе тоже самое говорил. Не один раз, – аккуратно он берет ее лицо в ладони и заставляет посмотреть в свои темные глаза. – Каждый гребаный вечер я говорил, что это неправильно. – Он глубоко и медленно выдыхает. – Неправильно, что слизеринец общается с гриффиндоркой, – целует ее скулу. – Неправильно, что слизеринец открыто заявляет об этих отношениях, – поцелуй в уголок губы. – И совершенно неправильно, хотеть девушку друга, – внимательно смотрит на нее. – Но почему-то эта девушка спит с другим другом, – жадный поцелуй. Губы в губы. Он так резко опустился на ее губы, что Гермиона невольно застонала.

Как только он отстранился от нее, она тут же выпалила:

– С Малфоем у нас все сложно.

– А почему не с Теодором? – прищурил он глаза.

– Потому что… Блейз, пожалуйста, не мучай меня. Мне очень стыдно, а ты только…

– Что я? Лицом не вышел? До Малфоя не дотягиваю?

– Нет, ты очень красив, – Гермиона пытается удержать слезы. – Но мы ведь друзья, правда?

– А если я не хочу быть твоим другом?

– Почему? – Она не понимает, что происходит, почему он не хочет с ней дружить.

– Потому что я хочу быть больше, чем твоим гребаным другом, понимаешь?

– Нет, – всхлип.

– Кошечка, я хочу тебя.

– Ты не серьезно, Блейз, – слезы крупными горошинами текут по ее лицу. – Мерлин, скажи, что ты несерьезно.

Вместо ответа он кладет ее ладонь на свой пах:

– Несерьезно? – губы растянулись в грустной ухмылке.

– Но ты ведь с Панси, – Гермиона не верит, что это происходит.

– В этом и проблема, Грейнджер, что это не помогает. Она не ты. Весь этот чертов мир тоже не ты.

– Блейз…

– Голод. Грейнджер, это как голод. Но я не могу его утолить с другими, – его рука властно приподняла одну ее ногу.

– Прошу тебя, остановись, – она так преданно смотрит ему в глаза, что Блейз не выдерживает и просит:

– Отвернись.

– Пожалуйста.

Но ее карие глаза продолжают буравить его, поэтому Забини не выдерживает. Большим и указательным пальцем приподнимает ее подбородок, заставляя гриффиндорку смотреть в потолок. Гермиона часто-часто моргает, пытаясь не заплакать. Она чувствует его теплую ладонь на своем плоском животе, чувствует, как та ползет ниже и расстегивает молнию на юбке.

– А что ж не просто задерешь? – колко бросает Гермиона.

– А почему ты не сопротивляешься? – в ответ ей дерзит слизеринец. – Но да, ты права, мы можем ускориться.

Его рука покинула бедра Гермионы. Она не видела, но слышала, как Блейз возится с ремнем.

– Почему? – спросила девушка.

– Потому что рано или поздно это должно было случиться.

– Нет, почему именно сейчас? – она пересилила себя и посмотрела ему в глаза.

– Хоть раз я хочу оказаться на месте Малфоя, и сегодня я это сделаю.

– Трус, – бросает Гермиона и сама отворачивается в сторону.

– Повтори, – он снова двумя пальцами поворачивает ее лицо к своему.

– Вы с Малфоем… жалкие… трусы.

– Возможно, но я, в отличии от него, не собираюсь стирать тебе память после поцелуя на озере. Наоборот, кошечка, я хочу, чтобы ты запомнила каждый из моих поцелуев, – и он вновь ее целует, выплескивая всю ту боль, что терзает его душу.

А она стоит и не может его ни оттолкнуть, ни закричать. Он только что мимоходом бросил то, что она еще не знала, но чувствовала. У них с Драко была какая-то история, которую она не помнила.

– Почему ты решился именно сейчас, если я давно тебе нравлюсь?

– Потому что ты об этом и не вспомнишь.

– Думаешь, так легко забыть собственное изнасилование?

– А кто сказал, что это будет изнасилование? – Он довольно хмыкает. – Планы поменялись. – Он щелкнул своей ширинкой, поправил ей юбку. – Иди, ты опаздывала.

– Ты так просто меня отпустишь? – она не сводит с него шоколадных глаз, и, не прерывая зрительного контакта, опускается на пол, поднимает палочку.

– Добровольно, Гермиона.

– В следующей жизни, Забини, – она отталкивает его и пытается уйти, но он придерживает ее за локоть. – Чего тебе?

– Я знаю, почему ты спишь с Малфоем.

– Отвали, Блейз.

– Серьезно, я знаю.

– Дай пройти.

– Я перевел руны с твоего зеркала.

– Что? – она замерла. Каждый нерв вытянулся по струнке, а по позвоночнику пробежался холодок.

– Что слышала. Ты спишь с ним как бы сама, но ты ведь не понимаешь, почему хочешь этого?

– Да, – неуверенно соглашается она.

– И каждый раз ты хочешь разорвать вашу связь, но у тебя ничего не выходит?

– Именно, – шепчет она в ответ.

– Дай угадаю, вы с Малфоем обагрили рамку кровью?

– Да, мы укололись, – подтвердила девушка почти белыми губами. – Но как ты узнал.

– А еще ты, наверное, задавалась вопросом, не под Империо ли ты, но в школе он запрещен?

– Блейз, что ты узнал? – Гермиона отчаянно вцепилась в его рукав.

– Завтра. Завтра в Башне старост. Я приду ближе к полуночи и расскажу.

– Я буду ждать, – обещает она. – Мне нужно к Тео.

– Гермиона, – он ловит ее ладонь. – Прости, если сможешь.

– Все в порядке, Блейз, – она ободряюще улыбнулась.

Она скроется за ближайшим поворотом, накинет мантию на плечи, натянет улыбку на лицо и пойдет к Тео. Блейз же бросит ей вслед:

– Мы тебя не заслуживаем. Может быть, Нотт, но не мы, – с этими словами он развернулся.

Позже, уже лежа в кровати, он даст себе обещание, что никогда в жизни ее не тронет. Тронет, но не так.

– Как ты смогла пройти сюда? – казалось, Нотт не был удивлен, что она пришла.

– Я не буду раскрывать тебе свои секреты, – она рассмеялась и присела к нему на кровать. – А ты выглядишь не так уж и плохо, – Гермиона осмотрела его придирчивым взглядом.

– Ну для Пожирателя смерти сойдет, я считаю, – ухмыльнулся парень.