Легкая паника мелькнула в тускло-синих глазах, скрытых туманом.
- Что ты сказал, Драко?
- Самозванка! - мрачно произнес он, разрушив тишину поместья и разбудив дремавший портрет своей матери.
Миссис Малфой удивленно посмотрела на своего сына и “Гермиону”.
- Драко… что-то случилось? Ты и Гермиона снова поругались? - обеспокоенно спросила она.
- Нет, - вымученно сказал он. - Но Джиневра и я собираемся.
Темно-карие глаза “Гермионы” расширились, отражая свет бледно-голубых глаз, которые смутно угадывались за ними.
- Драко… о чем ты говоришь? - прошептала она.
Кровь прилила к его лицу, выдавая весь едва сдерживаемый гнев.
- Хватит ломать комедию! Все кончено!
Ее рука театрально взлетела ко рту.
- Что… что ты говоришь, Драко? Ты себя плохо чувствуешь?
Драко рванулся вперед, хватая ее за запястье и игнорируя панический вскрик. Он протащил ее в гостиную и, с отвращением выпустив ее руку, толкнул в сторону дивана. Не удержавшись на ногах, она плюхнулась туда. Драко с трудом подавил желание ударить ее… да поможет ему Бог, он не будет похож на своего отца! Он не ударит женщину ни при каких обстоятельствах.
Он быстро выхватил палочку и направил на нее, наблюдая за ее реакцией.
- Уж не твой ли брат надоумил тебя, Уизли?!
Мельком взглянув на портрет Нарциссы, с тревогой следящей за происходящей сценой, Джинни громко разрыдалась.
- Я не знаю, о чем ты говоришь, Драко! Я не Джинни! Мерлин… - Её тело сотрясали рыдания. - Я люблю тебя, Драко, п… п… пожалуйста… пожалуйста, скажи мне, что случилось. П… п… пожалуйста, не надо… не…
- ЗАТКНИСЬ! - Драко Малфой просто обезумел в этот момент; никогда прежде он не испытывал столь острого желания ударить женщину, желания причинить ей боль. Он знал, какой силы удар хотел нанести, знал форму и цвет синяка, который останется на ее коже, знал, как долго он будет сходить, и знал, что шрам на ее душе от этого удара останется намного дольше.
Желчь поднялась к горлу, когда он подумал о своей матери. Неужели после всего он все-таки остается сыном своего отца?
Мерлин, как же он возненавидел ее в этот момент, когда понял, как судорожно сжат его кулак, готовый к удару. Он всю жизнь боролся, чтобы не стать похожим на Люциуса, а ей удалось сделать из него тирана за каких-то несколько минут.
- Драко… пожалуйста. Скажи, что случилось? - потребовала объяснений Нарцисса.
Несколько секунд он молчал, обуздывая свою ярость, а потом резко указал пальцем на сидящую на диване женщину.
- Эта женщина… самозванка. Она - не Гермиона, - он сделал паузу, переводя дыхание, а глаза Нарциссы наполнились слезами.
- Что? Как..?
- Гермиона никогда не возвращалась ко мне! - Боль сквозила в каждом его слове. - Она… она так и не вернулась домой.
Он смахнул с глаз слезы и со злостью продолжил:
- Её место… заняла эта обманщица.
Он отвернулся от портрета матери и жестко взглянул на Джинни.
- Чего, черт возьми, ты хотела добиться этим, - он взмахнул рукой, - фарсом? Денег? Статуса?!
Бездушная тишина была ответом на его вопрос, и Драко увидел, как нежная печаль на лице Гермионы растаяла, сменяясь отвратительной усмешкой.
- Эх, а казалось, все удалось. Еще чуть-чуть и мы бы поженились. Ты был бы со мной счастлив. - Она небрежно встала, достала из потайного кармана флягу и кинула к его ногам.
Драко поднял её и учуял тошнотворный запах оборотного. Он покачал головой.
- Нет, не был. Ты - не Гермиона…
- Можно подумать, ты заметил разницу, - огрызнулась Джинни.
Драко стало противно от самого себя, он даже не смог узнать женщину, которую любил. Он действительно не видел правды… или… просто не хотел видеть? Он был так ослеплен своей удачей, что не хотел подвергать сомнению происходящее. Драко уцепился за это оправдание.
- Нет… Я знал… на каком-то уровне я знал это, - неуверенно произнес он.
- Серьезно? - с сомнением спросила она.
- Я… - Взгляд Драко вспыхнул, и он твердо посмотрел на нее. - Мне никогда не хотелось переспать с тобой. - Осознание этого факта успокоило его. За все эти ночи, которые он провел рядом с ней, ему и вправду ни разу не захотелось пойти дальше объятий и поцелуев, несмотря на ее неоднократные попытки изменить это.
Он думал, что просто дает ей время приспособиться и простить его, но теперь все встало на свои места.
Глаза Драко вспыхнули, и ухмылка растянула губы.
- Настоящая Гермиона могла заставить ее хотеть, просто находясь со мной в одной комнате… а ты… ты не смогла вызвать подобной реакции, хотя весь твой гребаный план от этого зависел.
Из его рта вырвался лающий смешок, а ее лицо потемнело.
- Ты чертов сукин сын! Ты никогда не вернешь Грейнджер! Дмитрий наверно уже трахнул ее и женился, и она вовсю работает своим маленьким умным ротиком с его членом, пока мы тут разговариваем. Дмитрий любит, когда женщины стоят на коленях.
Она резко и зло рассмеялась, и все предыдущее торжество сбежало с лица Драко. Он угрожающе поднял палочку.
- Что ты сказала?! Она у Долохова?! Он издевался над ней? Мерлин, я клянусь, если он тронул хоть волос на ее голове…
Джинни запрокинула голову и расхохоталась.
- Не волнуйся, Драко, дорогой, после твоего предательства она с радостью кинулась в объятия Дмитрия. Лучше бы я и не придумала. - Она ухмыльнулась и высокомерно откинула волосы. - Уверена, она хорошо справится с ролью леди Долохов. Кто знает, может, она уже носит его ублюдка. Дмитрий… тот еще жеребец.
- Ты лжешь! Даже если Гермиона меня ненавидит, она все равно будет более избирательна.
- Да? Но с этим законом о браке творится такой беспорядок. Думаешь, Грейнджер не хочет сохранить свою магию?
В порыве ярости Драко резко схватил ее за плечи и встряхнул, словно она была тряпичной куклой.
Джинни ахнула и согнулась пополам, схватившись за живот, словно ее пнули. Ее кожа начала медленно растягиваться и искажаться, послышался хруст костей и скрип сухожилий. Крик боли вырвался из ее горла, и Драко выпустил ее, со страхом понимая, что мог что-нибудь ей повредить.
Джинни кулем свалилась на пол, продолжая вскрикивать от боли. Её волосы стали рыжеть, а тело удлиняться. Драко, казалось, был заворожен болезненным зрелищем, застыв в нескольких шагах от нее.
Джинни решила воспользоваться преимуществом и, превозмогая боль трансформации, рванулась к лестнице. Вытащив на ходу волшебную палочку, Джинни не глядя бросила несколько заклинаний, но все они пролетели мимо цели. Мешали и изгибы винтовой лестницы, и собственные неокрепшие мышцы.
Драко побежал за ней. Он знал, что она направлялась в одну из гостевых спален. Там она могла получить доступ к камину и каминной сети, а значит… сбежать от него. Она была все еще нужна ему. Нужна, чтобы выяснить, где Долохов держал Гермиону… он отказывался верить, что его Гермиона могла бы выйти замуж за этого…
Он прижался к стене, когда Джинни на ходу бросила в него Круциатус, исчезая из поля зрения. Драко прибавил скорости, пытаясь ее нагнать.
Сердце колотилось, а от тяжелого дыхания вздымалась грудь. Он оглядел пустой темный коридор… но! Тонкая полоска света пробивалась из-под дальней двери. Джинни зажгла камин.
Драко отчаянно ворвался в комнату, резко хлопнув открывшейся дверью. Джинни развернулась к нему, в ее глазах плескался страх, но за ее спиной камин уже полыхнул зеленым.
Драко кинулся к ней, пересекая комнату в несколько шагов и хватая ее за руку. Но в огне уже появилось лицо.
Джинни закричала и забилась в руках Драко, пытаясь освободиться и сбежать. Но Малфой не чувствовал раскаяния, сейчас она уже ничем не напоминала Гермиону.
- Рон! Помоги мне! Малфой потерял рассудок. - Слезы хлынули из ее глаз. - Он похитил меня! Он совершенно обезумел! Рон!
- Лживая сука! - зарычал Драко, поняв, кого вызвала Джинни. На него глядели злые глаза Рональда Уизли, полные обиды и отвращения. Не прошло и минуты, как Рон вывалился из камина и оказался на полу гостевой комнаты весь в саже.
