В развевающемся халате МакГонагалл устремилась к двери.

— Он сказал, что будет рад, — раздался скучающий голос за спиной Дамблдора: волшебник Финеас снова появился у себя, на фоне слизеринского знамени. — У моего праправнука всегда был странный вкус по части гостей.

— Тогда подойдите сюда, — обратился Дамблдор к Гарри и всем Уизли. — Быстро, пока не появились провожатые.

Они сгрудились возле его стола.

— Вы все уже пользовались порталом?

Они кивнули, и каждый протянул руку к закопченному чайнику. Фред и Джордж поддерживали Лиссу.

— Хорошо. На счет три: раз… два…

Все случилось в одно мгновение — раньше, чем Дамблдор произнес «три».

— …три.

Лисса ощутила сильный толчок пониже пупа, пол ушел из-под ног, рука намертво прилипла к чайнику, и, стукаясь друг о друга, увлекаемые чайником, все шестеро понеслись куда-то в вихре красок и шуме ветра…

— Прочь отсюда, отродье, предавшее свою кровь. Это правда, что ваш отец умирает?

— ВОН! — рявкнул другой голос.

Они прибыли на кухню в цокольном этаже дома двенадцать на площади Гриммо. Единственными источниками света были камин и оплывшая свеча, освещавшие объедки чьего-то ужина. К двери в прихожую убегал Кикимер; перед тем как скрыться, он злобно оглянулся на них и поддернул набедренную повязку. А к ним уже спешил встревоженный Сириус. Он был небрит и в дневной одежде; от него пахнуло перегаром, как от Наземникуса.

— Что случилось? — Он протянул руку и помог Джинни встать. — Финеас Найджелус сказал, что Артур Уизли тяжело ранен. — Тут его взгляд остановился на почти бесчувственной Лиссе. - О, Боги! Что с ней?

Сириус не дожидаясь ответа подхватил девушку на руки и отнес к стулу.

— Мы не знаем. Дамблдор ничего не объяснил. А она… вряд-ли в состоянии что-то рассказать.

— Плечо… — выговорила Лисса.

Сириус отодвинул рыжие волосы и увидел наконечник.

— Черт бы побрал Финеаса Найджелуса. Я думал это несерьезно. — Он повернулся к Гарри и Уизли. — Выйдите все!

— Сириус, мы можем помочь! — вскинулся Гарри.

— Я сказал выйдите!

Он принялся выпихивать подростков из кухни. Потом запер дверь и вернулся к Лиссе.

— Где тебя, черт возьми, носило?! Кикимер! — раздался хлопок и появился эльф. — Таз с теплой водой и чистые полотенца. Живо!!!

— Как хозяин скажет… — принялся за свое бормотание Кикимер и с еще одним хлопком исчез.

В это время Сириус снял с Лиссы испорченный и окровавленный свитер. Направился к буфету и достал оттуда бутылку с огневиски.

— Пей! — он протянул бутылку Лиссе.

— Я не буду пить это гадкое пойло!

В глазах Сириуса заиграла злость. Он приставил горло ко рту девушки и насильно влил виски. Алкоголь больно обжег горло и девушка закашлялась.

— Больной ублюдок! Что ты творишь?! — мужчина только ухмыльнулся.

Прозвучал еще один громкий хлопок и появился Кикимер с тазом и чистыми (кто бы мог подумать) полотенцами. Сириус достал из шкафчика ужасные на вид щипцы и пузырек с бадьяном.

— Я не могу залечить рану, пока из нее торчит та штука. Мне придется достать её. Поняла?

Лисса только кивнула. Сказывалась потеря крови. Губы пересохли и потрескались. Все тело горело, на лбу выступила испарина. Сириус развернул девушку к себе спиной и ухватил наконечник щипцами. Он знал эту боль, когда из тебя вытягивают осколки. Покрепче любого Круцио.

— Как дела в школе? — спросил он пытаясь отвлечь её.

— Издеваешься?

— Говори, рассказывай мне о чем-то.

— У меня в плече наконечник от стрелы, а ты хочешь… Ааааа!!! — Сириус сделал первое движение и ужасная боль прошлась волной по телу.

— Все хорошо, слышишь? Все будет хорошо. — он коснулся губами горячей спины. — Я рядом. Скоро все закончиться.

С этими словами он снова потянул наконечник. Из губ девушки сорвался ужасный крик боли. За дверью ребята со всех сил пытались закрыть уши, чтобы не слышать. Вальбурга разошлась от того что некому было её сдержать. Дом превратился в сущий ад. Но Лиссе было не до того. Плечо разрывала ужасная боль. Кровь теплыми струйками стекала по спине. Жар усиливался. Девушка уже наполовину была в бреду. Она поняла, зачем Сириус дал ей огневиски. Без него боль была-бы еще сильнее.

— Молодец. Ты молодец. Почти все. Последний раз. И все закончиться. — шептал Сириус не в силах смотреть на соленые слезы, стекающие по щекам любимой. — Давай, девочка.

Еще одно усилие. Мужчина отбросил вынутый наконечник. Девушка дышала тяжело и сбивчиво. Он сразу намочил полотенце и приложил к ране. Оно тут-же побагровело. Зубами достав крышку с бадьяна, Сириус щедро полил плече. Рана начала затягиваться и вскоре выглядела так, словно заживала несколько недель.

— Как ты? — спросил Сириус, сцеловывая слезы с девичьих щек.

— Ты… должен мне… ночь… — с улыбкой ответила Лисса.

Мужчина рассмеялся. Вот это его Лисса.

— Непременно. Только поправишься. А сейчас, в постель.

— Сириус.

— Что?

— Я люблю тебя.

— И я люблю тебя.

Он снял рубашку и накинул на Лиссу. Поднял её на руки и понес к себе в комнату. Остальные к приезду гостей готовы не были.

— Как она? — спросила Джинни стоило ему выйти из кухни.

— Нормально. Поправиться. Ей нужно поспать. Да и вам не мешало бы отдохнуть. Я сейчас вернусь.

— Хорошо.

Сириус отнес Лиссу в комнату, уложил в кровать, накрыл одеялом и, поцеловав в лоб, спустился к остальным. Да уж, Рождество обещало быть веселым.

====== We Wish You A Merry Cristmass ======

На следующее утро Лисса проснулась с ноющей болью в плече. С губ сорвался тяжелый стон.

— Спящая красавица проснулась. — знакомый голос обволакивал бархатным покрывалом.

— Ты еще и магловские сказки читал?

— Было дело.

Лисса открыла глаза. Она была в незнакомой комнате. В кресле рядом с кроватью видел Сириус.

— Где это я?

— У меня в комнате.

Девушка еще раз осмотрелась. Комната резко контрастировала с остальным домом. Украшенная цветами Грифиндора, а не Слизерина. На стенах плакаты с магловскими девушками и мотоциклы.

— А ты любил свою семью.

— Не то слово. Как ты себя чувствуешь?

— Ничего так. Плечо ноет. И голова раскалывается. Это все огневиски.

— Без него было бы хуже. Прости.

— Это ты прости. Я назвала тебя ублюдком.

— Мне не привыкать. — Сириус встал и подошел к краю кровати.

— Сядь рядом, мне неудобно на тебя голову поднимать.

На мгновение он о чем-то задумался, а потом снял ботинки и улегся рядом.

— Так лучше? — спросил он, обнимая девушку.

— Гораздо. Но ты не боишься, что нас могут увидеть?

— Нет. Мы в доме одни. Все уехали в Мунго.

— А Гермиона?

— Она скоро приедет. Привезет твои вещи и палочку.

— Черт, я и забыла что моя палочка у Дамблдора. Он кстати почему-то спрашивал о ней.

— Да?

— Ага. Материал, сердцевину. Зачем ему это знать?

— Не знаю. Дамблдора трудно понять.

— Как же я соскучилась. — Лисса сильнее прижалась к Сириусу и уткнулась носом в шею, вдыхая любимый запах.

— И я соскучился. Ты мое маленькое солнышко.

Лисса скорчила гримасу.

— Не называй меня так.

— Что?

— Вот эти все солнышко, рыбка, зайчик… Терпеть этого всего не могу.

Сириус рассмеялся.

— Как же мне тебя называть?

— У меня имя есть.

— Вот как? — он наклонился и поцеловал её.

Лисса ответила. Она безумно соскучилась по его запаху, по вкусу его губ, по волосам скользящим меж пальцами, по его рукам обнимающим и ласкающим её… Целуя его, она словно возвращала себе осколок души. Поцелуй становился все более страстным и требовательным. Лисса даже не заметила, как начала стягивать с него рубашку. Но Сириус вдруг отстранился.

— За тобой должок, помнишь? — девушка потянулась к его губам.

— Неа. Сначала поправишься.

— Я вполне здорова.

— Ага. А я королева Англии.

Лисса бросила на него сердитый взгляд и скрестила руки на груди. Сириус хмыкнул. Но желудок видимо не участвовал в устроенном бойкоте и подал недовольный голос.