— Без всякой практики, без тренировки? — спросила Парвати с недоумением. — Правильно я вас поняла, что первый раз, когда нам позволят применить заклинания, будет на экзамене?

— Повторяю: при хорошем владении теорией…

— Какая польза от этой теории в реальном мире? — громко подал голос Гарри, вновь поднимая в воздух кулак.

Профессор Амбридж взглянула на него.

— Здесь у нас школа, мистер Поттер, а не реальный мир, — сказала она мягко.

— Значит, нас не будут готовить к тому, что нас ожидает вне школы?

— Ничего страшного вас там не ожидает, мистер Поттер.

— Да неужели? — спросил Гарри. Неудовольствие, которое весь день копилось у него внутри, достигло высшей точки.

— Кто, скажите на милость, будет нападать на вас и на таких же детей, как вы? — спросила профессор Амбридж отвратительным медовым голоском.

— М-м-м, дайте сообразить… — произнес Гарри издевательски-задумчивым тоном. — Может быть… лорд Волан-де-Морт?

У Рона перехватило дыхание. Лаванда Браун вскрикнула. Невилл съехал вбок со своей табуретки. Профессор Амбридж, однако, и бровью не повела. Она взглянула на Гарри с мрачным удовольствием.

— Минус десять очков Гриффиндору, мистер Поттер.

Класс сидел молча и неподвижно. Одни смотрели на Амбридж, другие на Поттера.

— Теперь я хотела бы сказать кое о чем прямо и откровенно. — Профессор Амбридж встала и подалась вперед, распластав по столу короткопалые ладони. — Вам внушали, будто некий темный волшебник возродился из мертвых…

— Он не был мертвым, — сердито возразил Гарри, — Но что возродился — это правда!

—Мистер Поттер вы уже отобрали у вашего факультета десять очков не вредите теперь самому себе, — произнесла профессор Амбридж единым духом, не глядя на него. — Повторяю: вам было сказано, что некий Темный волшебник опять гуляет на свободе. Это ложь.

— Нет, это НЕ ЛОЖЬ! — крикнул Гарри. — Я видел его, я дрался с ним!

— Вы будете наказаны, мистер Поттер! — торжествующе воскликнула профессор Амбридж. — Завтра после уроков, в пять часов, в моем кабинете. Говорю вам всем еще раз: это ложь. Министерство магии ручается, что никакие Темные волшебники вам не угрожают. Если вы все же чем-то обеспокоены, не стесняйтесь, приходите ко мне во внеурочное время. Если кто-то тревожит вас россказнями о возродившихся Темных волшебниках, я хотела бы об этом услышать. Я здесь для того, чтобы помогать вам. Я ваш друг. А теперь будьте добры, продолжите чтение. Страница пятая, «Основы для начинающих».

Профессор Амбридж села за свой стол. Гарри, наоборот, встал. Все глаза были устремлены на него. У Симуса лицо было наполовину испуганное, наполовину восторженное.

— Гарри, не надо! — предостерегающе прошептала Гермиона, хватая его за рукав, но Гарри выдернул руку.

— Значит, по-вашему, Седрик Диггори умер сам, никто его не убивал? — спросил Гарри срывающимся голосом.

Общий судорожный вдох. Никто в классе, кроме Рона, Лиссы и Гермионы, еще не слышал от Гарри ничего о событиях того вечера, когда погиб Седрик. Все перевели напряженные взгляды с Гарри на профессора Амбридж, которая подняла глаза и уставилась на него уже без следа фальшивой улыбки на лице.

— Смерть Седрика Диггори была результатом несчастного случая, — холодно сказала она.

— Это было убийство, — возразил Гарри. — Его убил Волан-де-Морт, и вы об этом знаете.

На лице профессора Амбридж не выразилось ровно ничего. На миг Гарри показалось, что она сейчас закричит на него. Но она промолвила своим мягчайшим, сладчайшим девчоночьим голоском:

— Подойдите-ка сюда, мой милый мистер Поттер. И мисс Грейнджер вы тоже.

Отшвырнув стул ногой, он мимо Рона и Гермионы прошел к учительскому столу. Лисса сделала тоже. Все — они чувствовали — затаили дыхание. Профессор Амбридж вынула из сумки два маленьких свитка розового пергамента, расправила их на столе, обмакнула перо в чернильницу и принялась писать записки, спиной закрывая их от Гаррии Лиссы. Все молчали. Спустя примерно минуту она скатала пергаменты и волшебной палочкой без шва запечатала свиток, чтобы они не смогли его развернуть.

— Отнесите профессору МакГонагалл, — сказала профессор Амбридж, протягивая ребятам свиток.

Гарри взял у нее пергамент и, не сказав ни слова, вышел из класса и, пропустив вперед Лиссу, хлопнул дверью. На Рона и Гермиону даже не взглянул.

— Гадкая, несносная старая карга! — выпалила Лисса. — Да как она смеет? Она даже грязи на ботинках Люпина не стоит! И пусть засунет себе свое Министерство…

Они налетели на Пивза.

— О! Сладкая парочка! — крикнул полтергейст.

— Убирайся прочь! — рявкнул Гарри. — Не стоило тебе вмешиваться! Только хуже.

— Хуже уже не будет. И что толку сидеть сложа руки?

— Я не знаю, Лисса. Но ты не должна так делать.

— Что? Значит тебе можно возражать ей, а мне нельзя? Я знаю тебя с первого курса, Поттер! Но большей глупости от тебя еще не слышала!

Гарри не успел возразить. Они пришли к Макгонагал.

— Нас направили к вам, — деревянным голосом сказал Гарри.

— Направили? Как это понимать — направили?

Он подал ей записку от профессора Амбридж. Лисса тоже протянула пергамент. Взяв их, профессор МакГонагалл нахмурилась, разрезала свиток прикосновением волшебной палочки и начала читать. Прочитала оди, потом второй. Глаза под прямоугольными стеклами очков двигались то вправо, то влево, и чем дальше, тем сильней они щурились.

— Пошли со мной.

Они последовали за ней в кабинет. Дверь закрылась за ними сама собой.

— Итак, — грозно обратилась к друзьям профессор МакГонагалл, — это правда?

— Что правда? — спросил Гарри чуть более агрессивным тоном, чем хотел. — Профессор, — добавил он в попытке смягчить невежливость.

— Это правда, что вы повысили голос на профессора Амбридж?

— Да, — сказал Гарри.

— Вы обвинили ее во лжи?

— Да.

— Вы сказали ей, что Тот-Кого-Нельзя-Называть возродился?

— Да.

— А вы мисс Грейнджер? Тоже кричали на нее?

— Да.

— Усомнились в её авторитете?

— Да.

— Оправдывали профессора Люпина?

— Совершенно верно.

Профессор МакГонагалл села за письменный стол и, хмуря брови, поглядела на Гарри, затем на Лиссу. Потом сказала:

— Возьмите-ка печенье.

— Что взять? — спросили они хорром.— Печенье, — раздраженно повторила она, показывая на коробку с шотландским клетчатым рисунком, лежащую на столе поверх многочисленных бумаг. — И сядьте.

На памяти у Гарри уже был случай, когда, вместо того чтобы наказать его, как он ожидал, профессор МакГонагалл включила его в команду Гриффиндора по квиддичу. Он сел напротив нее и взял имбирного тритона, испытывая такое же смущение и замешательство, как в тот раз. Лисса недоуменно опустилась в кресло рядом. Профессор МакГонагалл положила записки на стол и устремила на подростков очень серьезный взгляд.

— Поттер, вы должны вести себя осторожнее. Мелисса, о вас я пока молчу.

Гарри проглотил кусок имбирного тритона и уставился на нее. Голос, которым она это произнесла, стал для него полной неожиданностью. Он не был ни сухим, ни жестким, ни деловитым; он был тихим, встревоженным и куда более человечным, чем всегда.

— Плохое поведение на уроках Долорес Амбридж может обернуться для вас гораздо большими неприятностями, чем потеря факультетских очков и оставление после уроков.

— Я не понимаю…

— Подумайте хорошенько, Поттер! — отрывисто бросила профессор МакГонагалл, мгновенно вернувшись к своему обычному тону. — Вы знаете, откуда она пришла, и должны понимать, перед кем она отчитывается.

Прозвучал звонок на перемену. Над головой и повсюду вокруг раздался слоновий топот сотен вырвавшихся на свободу учеников.

— Здесь говорится, что вам надо будет оставаться после уроков каждый день на этой неделе, начиная с завтрашнего, — сказала профессор МакГонагалл, снова взглянув на записку от Амбридж.

— Каждый день на этой неделе! — в ужасе повторил Гарри. — Но профессор, не могли бы вы