— Ну нет, ты, рыжее раздвоение личности моего брата, — Джинни была в ярости. — Я достану тебя!
Голубоватый луч, направленный ровно в центр пепельницы, с неумолимой решительностью направился к ней, однако — Гарри заморгал от изумления, делая себе пометку проверить зрение, — в последний момент изменил траекторию, проходя мимо.
— Кажется, магия трансфигурации защищает их от влияния извне, — благоговейно прошептал Колин.
— Вы, уроды, я прикончу вас! — все-таки сорвался Джордж, с кулаками бросаясь на Долгопупса и Рона. Невилл, даром, что страдал избыточным весом, с грацией пьяной кошки перемахнул через спинку кресла и помчал вдоль стены прочь от разъяренного юноши. Рон на точно такой же первой космической бежал в противоположном направлении, против часовой стрелки. Конечно, нет ничего удивительного, что на противоположной стороне зала они столкнулись лбами, грохнувшись от удара на задницы. Джордж почти настиг их, и кровавая месть была неизбежна, когда Джордан, словно бы вспомнив лучшие годы регби, о котором, вероятно, никогда и не слышал, в прыжке сбил друга, не давая ему достигнуть цели.
— Томас, Финниган, помогите же ему! — заорал Гарри, надеясь, что не жертвует тем самым друзьями. — Парвати, Падма, спасайте ребят! — Уизли с удвоенной силой забился под тяжестью Ли, и в этот момент Дин, Симус и Кормак, тоже приобщившись к великому американскому спорту, бросились сверху на эту кучу мала, барахтаясь и стараясь покрепче ухватиться за Джорджа. Джинни и Лаванда завопили, Невилл и Рон спешно отползали назад, подальше от цепких пальцев близнеца, Колин в восторге делал фотокарточки, а у Амбридж, должно быть, в этот момент началось несварение желудка от комплексного нарушения чуть ли не всех ее декретов.
Гарри медленно обернулся, ища глазами источник смеха. Очки блеснули. Табуретка и пепельница хохотали так, что перекрывали весь гул потасовки.
— Гоменум ревелио, — взревел он так, что все замерли. И Джордж, и Рон с Невиллом, и Парвати с Падмой, который пытались помочь им встать, и Джинни с Полумной, которые самозабвенно паниковали, и все остальные.
Несколько десятков пар глаз обратились к правой стене, где, уже не укрытые магией, стояли Уизли и Грейнджер. Они тоже замерли, кожей ощущая тишину.
— Фред?.. — тихонечко пискнула Гермиона, ближе прижимаясь к парню. Он нервно сглотнул, поворачивая голову, и столкнулся взглядом с Джорджем.
Искра, буря.
— Отряд, слушай мою команду, — Гарри флегматично закатывал рукава рубашки. — Бей их.
И в этот момент близнец и староста достигли пика взаимопонимания, не сговариваясь схватившись за руки и рванув прямо через середину зала к двери. Они даже не тратили времени на ненужные слова, потому что по пятам за ними гнались разъяренные гриффиндорцы, пуффендуйцы, когтевранцы, которых вел за собой восставший с пола Джордж Уизли. Фред едва успел захлопнуть входную дверь перед его носом.
— О, это не страшно, — улыбка Поттера испугала бы даже дементора. Это не он был Мальчиком-который-выжил, нет. Это Волан-де-Морт был Мужиком-которого-скоро-грохнут. Теперь это было ясно. С пугающей медлительностью он достал из кармана Карту.
Через полминуты Отряд Дамблдора высыпал в галерею восьмого этажа, и, не размениваясь на вежливости, бросился вниз по лестницам и коридорам. Глаза их пылали жаждой крови. Десятки ног с грохотом бежали по пустынным в поздний час коридорам, а испуганные портреты пытались вжаться сильнее в стены, спросонья не понимая, кто перед ними: Пожиратели? Полиция Фаджа? Оборотни? Школьники спешили по переходам ночной школы, и Джордж Уизли, словно генерал или маршал возглавлял это шествие. Он самолично хотел снять скальп со своего брата.
И горе Амбридж, которая попробует остановить жаждущих отмщения. Стадо кентавров покажется ей плюшевыми пони.
Комментарий к Табуретка и пепельница. Часть 2 В далеком мае я пообещала подумать над тем, чтобы продолжить эту историю. И, если спустя полгода, в холодном и промозглом ноябре, человек все еще помнит это, разве недостаточно этой причины, чтобы написать продолжение?
Посвящается Катерине Будариной :)
====== Acta est fabŭla ======
Гермиону привело в чувство рваное дыхание Рона. Она обернулась на него: лицо Уизли было перекошено, он не мигая смотрел на Крама, скорчившегося от неимоверной боли перед входом в лабиринт, откуда буквально несколько минут назад его вывели учителя. Стадион был погружен в напряженную тишину, все, словно завороженные, вглядывались в скрюченный силуэт ученика Дурмстранга.
— Так нельзя, — голос Рона был хриплым, еле различимым, он сжал костяшки пальцев до того, что они побелели, в голубых глазах стояли слезы. Пожалуй, это и стало последней каплей.
— Остановите состязание! — Гермиона сама не узнала свой голос. Она вскочила, и ее звонкий вскрик пронесся над трибунами, заставляя зрителей оборачиваться, искать ее глазами. — Остановите!
— Мы не можем, мисс Грейнджер, — Дамблдор мягко улыбался своей гребаной улыбкой из-под бороды, и девушка поймала себя на мысли, что сейчас вцепится в эту самую бороду, потому что бесчувственный старикан, кажется, ничегошеньки не понимал!.. Гарри и Седрик были еще внутри. Они были внутри лабиринта, откуда только что вывалился Виктор, еле живой, с рваной раной на плече, с трудом удерживающий сознание в узде.
— Прекратить! — миниатюрная Флер, тоже еле живая, невиданным усилием воли заставила себя вскочить и подхватила крик гриффиндорки, вцепляясь в лацканы какого-то чинуши из Министерства, тряся его, словно грушу. — Они погибнуть, погибнуть! Вы должны прекратить! — сейчас ее охрипший голос, красные от слез глаза, акцент — все это вызывало какое-то странное смешанное ощущение, словно это была сцена из маггловского фильма, а не реальность. Но морось оседала на щеках и волосах, и все было реально. С трибун, преимущественно оттуда, где располагались студенты Пуффендуя и Гриффиндора, раздались разрозненные одиночные выкрики, тоже требовавшие, чтобы Третье Испытание Турнира было остановлено. Какие-то авроры, скрытые до этого в тени, оттащили обезумевшую Делакур от чиновника. Потребовалось трое человек, чтобы удержать ее: она брыкалась и сопротивлялась, крича, и мужчина, от которого ее отцепили, провожал ее снисходительным взглядом, поправляя одежду.
Неужели никто, кроме школьников, не понимал этого простого факта, что все давно покатилось к Моргане? С самого начала, когда на Чемпионате появилась Черная Метка, с того момента, как Кубок выплюнул имя Гарри, с тех самых пор, как Министерство наплевало на то, что участники Турнира гибли, все с самого начала было не так! И Дамблдор. Самонадеянный старик, пропагандирующий теорию естественного отбора! Поощрение школьников, которые нарушают правила, рискуют собой, сражаются с монстрами, заключенными в подвалах школы. За это любого директора маггловской школы давным-давно бы упекли за решетку, но только не его, нет! Неужели Гарри был прав, и положение старика только упрочилось тогда, два года назад, когда он уличил Малфоя в том, что он подкинул дневник Джинни Уизли? Поттер сказал тогда, что Дамблдор почти напрямую угрожал Люциусу — наверное, теперь попечительский совет не мог и слова поперек сказать главе Хогвартса. Вот же!.. Гермиона почувствовала, как по ее позвоночнику пробегает дрожь.
— Они не остановят Турнир, — Фред наклонился к ней, хмурясь. — Ни за что не остановят, просто поверь.
— Они как голодные псы, которым кинули кость, — Джордж зло сплюнул на настил, не отрывая взгляда от директора, который что-то благодушно говорил Флитвику. Профессор Чар явно нервничал, он буквально подпрыгивал, пытаясь что-то безуспешно втолковать Дамблдору.
— Почему? — Гермиона развернулась к близнецам. По ее щекам одна за другой покатились слезы бессилия, и Фред обхватил ее одной рукой за плечи, притягивая ближе и обнимая. Девушка носом уткнулась в его свитер, торчавший из-под расстегнутой куртки, и горячие слезы мгновенно впитались в ткань. Ладонь парня осторожно гладила ее спину.
