Память об этом неловком моменте была свежа как никогда.

Драко смущённо сглотнул. Вести такой разговор с отцом было унизительно и ненужно. Драко предпочитал в это время смотреть на свои туфли, а не в глаза отцу.

— Хорошенько подумай, сын, прежде чем вставлять свой член в какую-либо девушку. Если она понесёт, тебе придётся жениться на ней и, сохрани волшебные силы Тёмного Лорда, никогда не допускай, чтобы это была поганая грязнокровка! Ты слышал?!

— Да, папа!

Первый раз этот разговор состоялся более года назад, тогда ему только исполнилось пятнадцать лет, и его родитель посчитал уместным провести подобную беседу. Сейчас ему было уже шестнадцать, и Драко до сих под не вставлял свой член ни во что, кроме собственной руки.

— Эй, Малфой? Как дела с Пэнси? Как она, когда находится под тобой? — Крэбб покраснел, но продолжал с любопытством смотреть на него.

Гойл свесил ноги с дивана и добавил:

— Да, валяй! Расскажи нам, как это происходит между парнем и девушкой, когда их бёдра соединяются.

Драко уже некоторое время встречался с Пэнси Паркинсон. Не то чтобы он действительно этого хотел, просто так сложилось само по себе. Во многом это была вина Гойла, который оказался слишком ею увлечён, но никогда не имел с ней шансов, как теперь знал Драко.

Драко принял эффектную позу и самодовольно ухмыльнулся, ему легко давался этот образ. Он произнёс:

— О, она бы хотела этого пять раз за ночь! Но вы знаете, как трудно в Хогвартсе найти укромное место, и не всегда получается выбраться из замка. В конце концов, сейчас зима, а мои яйца на морозе мёрзнут.

— Пять раз? — с недоумением переспросил Крэбб, зависнув с открытым ртом.

— Это было просто гипотетически, идиот! — прорычал Гойл, явно не слишком довольный отсутствием конкретики в словах Драко.

Внутренне Драко позабавился, наблюдая за этими двумя тупыми парнями. Однако этот приятный миг длился недолго. По правде говоря, его на самом деле не очень-то интересовала Пэнси, хотя она, похоже, была не прочь. К счастью, слизеринка была такой гордой, что ждала, пока он сделает следующий шаг, это, конечно, льстило его самолюбию. Пока они только целовались, даже без языка, но Драко не нашёл в этом ничего возбуждающего. Может быть, это потому, что ему не нравилась Пэнси, думал он иногда. Но он запретил себе дальше развивать эту мысль, пустая трата времени ни к чему не приведёт, грязнокровки были табу.

— Да вы оба вообще не представляете, о чём речь! — небрежно сказал Драко и отвернулся.

Крэбб пытался подкатить к Луне Лавгуд в течение многих лет, и друзья всегда смеялись над ним, потому что девушка буквально не замечала его. А Гойл, как уже известно, был влюблён в Пэнси и очень интересовался каждой деталью, которую Драко рассказывал о ней. Однажды ночью он поинтересовался, насколько велика её грудь. Уже в полусне Драко что-то пробормотал о сладчайших медовых дынях. Чуть позже он услышал этот скользкий звук, который дал понять, что Гойл дрочил под одеялом. Испытывая отвращение, он отвернулся, размышляя, как у Гойла всё это выходило? Быть таким беззаботным. Его собственная жизнь, с возвращением Волдеморта, полностью изменилась. Он постоянно находился под гнётом задания, которое получил в начале года, и чувствовал себя порою просто ужасно. Его отец был в Азкабане, что делало некоторые вещи проще, но другие намного сложнее. Иногда он ощущал себя особенно мерзко, в один из таких дней, он сознательно позволил себе мысль, что единственной девушкой, которая его интересовала, была эта ведьма-грязнокровка Гермиона Грейнджер.

Но она всегда была с двумя самыми раздражающими придурками школы, и ещё она ненавидела его. А его отец, предположительно, нашёл бы способ убить сына даже из Азкабана, если бы узнал.

Так что забудь об этом, Драко! — говорил он себе с такой упрямой яростью, что в конце концов стало немного проще.

***

Луна подхватила выбившийся локон и стала накручивать его на палец, мечтательно глядя на пейзаж за окном. Гермиона, в свою очередь, была очень напряжена в течение последних нескольких дней. Ладно, недель.

Обстановка в магическом мире накалялась, но и привычная жизнь не стояла на месте. У них всё ещё были занятия, и задания, которые необходимо выполнять и сдавать вовремя. Кроме того, была ещё жизнь в замке во внеучебное время. С тех пор как она каким-то образом стала встречаться с Роном, всё изменилось. В прошлом она большую часть свободного времени проводила в библиотеке, но теперь её парень просил о довольно странных вещах.

Совсем недавно Рон предложил ей бегать трусцой по территории Хогвартса, чтобы поддерживать себя в хорошей спортивной форме, на всякий случай. Он говорил это наполовину в шутку, наполовину всерьёз. Рон даже задрал свой свитер и показал ей дряблый живот, который был довольно упитанным.

— Ты видишь? Жир! Мы должны…

— Сейчас чёртова зима, Рон! — в шоке запротестовала она.

— И что? Я одолжу тебе свою шапку, если ты хочешь. Её мама связала! — возразил он с кислым лицом. Гермиона не смогла резко отказать ему.

Вот почему они действительно бегали по территории Хогвартса вечером. В шапках и замотавшись шарфами. Пока Рон не поскользнулся и не упал.

В конце концов, Гермиона так вспотела, что была насквозь мокрой, пока изо всех сил тащила его в башню Гриффиндора. Рон, конечно, постанывал от боли, а потом позволил ей позаботиться о своём колене, которое к тому времени уже опухло.

— Ну, это была глупая идея, — признался он, извиняясь. Гермиона почти спросила, почему они не могли вместо всего этого просто поцеловаться.

Тогда она промолчала, но сказала об этом Луне сейчас.

— Знаешь, в его присутствии я чувствую себя слишком взрослой и ответственной. Рон иногда такой ребенок, и на самом деле это мило, за это он мне и нравится. Но бывает, что чего-то не хватает…

Луна улыбнулась и посмотрела ей прямо в глаза. Тайно она не только восхищалась Луной, но и жутко завидовала своей подруге, этой мудрости, которая, казалось, была у неё врождённой.

— Вам не хватает сексуального напряжения в отношениях, да? Может быть, вы слишком долго дружили и слишком хорошо знаете друг друга?

Гермиона и сама порой так думала, но всегда находились какие-то признаки того, что между ней и Роном была искра. Или нет?

— Как ты думаешь, мы поспешили, когда начали встречаться?

— Нет, ты не можешь у меня этого спрашивать! — тихо рассмеялась Луна. — Я здесь не эксперт. Ты же знаешь, как я целую вечность вздыхаю о Невилле, и мы даже ни разу не поговорили. Хотя, однажды я сказала ему «привет», он тогда так покраснел, и я тоже. Нам было по четырнадцать.

— О, Луна, что же мне делать? Я люблю Рона.

Подруга не дала ей ответа, но Гермиона и не думала, что ей нужно что-то услышать от неё. Она хотела просто поговорить, поделиться своими переживаниями с человеком, который не стал бы её сразу же осуждать. Конечно, можно было поговорить с Гарри, но всё же это были девчачие вещи. Да и вряд ли Гарри был лучшим советчиком, он сам постоянно попадал в запутанные истории, когда дело доходило до девушек.

Было ли это любовью? Разве это любовь, когда тебе постоянно приходится думать за двоих, анализировать, предпринимать шаги и думать о последствиях? По крайней мере, это было невесело. Разве любовь не должна ощущаться, как нечто прекрасное?

— Не думай слишком много, Гермиона, — сказала Луна, как будто прочитала её мысли. Гермионе пришлось невольно улыбнуться. Она не добилась никакого прогресса, но поговорить с подругой было хорошо.

***

Несколько дней спустя произошёл ещё один инцидент, который заставил Гермиону задуматься о своих чувствах к Рону.

— Бегать — было глупой идеей. Я это понял. Но у меня есть предложение получше о том, как мы можем провести время нашей пары.

— Время пары? — раздражённо переспросила она и посмотрела на Рона. — Откуда у тебя это высказывание?

— Ах, понятия не имею, подцепил где-то. Итак, красавица, заинтересована ли ты в моём предложении? — Рон подошёл ближе, демонстративно посмотрел ей в глаза и нежно убрал прядь волос со щеки.