Он утайкой окинул взглядом Сириуса, который заглядывал через плечо Марлин в книжку и сбивал её, нашёптывая на ухо явно не то, что она тщетно повторяла. И Римус отчаянно попытался совладать с поднимающимся из груди рыком.
Когда он завидел спешащую к кабинету Макгонагалл, Римус едва не бросился ей на шею.
Удачным полнолуние можно было назвать, если на утро Римус не терял пару пинт крови из располосованных на теле ран. Прошедшее подходило под одно из них. Римус через силу распахнул глаза и ещё с большим трудом принял сидячее положение. Во рту ощущался стрёмный вкус и что-то застрявшее в зубах. Римус постарался поддеть это языком, но челюсть резко заныла. И он тоже.
— Хей, Лунатик, порядок? — Перед ним сразу оказался Сириус с чрезмерно воодушевленным лицом. Римус смазано кивнул и метнул зрачки к стакану воды за его спиной. — Сейчас, держи. Прошло просто потрясно! Мне так не хватало этих ощущений! Мы бегали наперегонки! Ты поймал белку!
— И съел?! — Сириус восхищенно закивал. Римуса замутило. Так вот, что это… Он набрал полный рот воды и прополоскал его. — Где Сохатый и Хвост?
— Ушли отсыпаться. Я сказал им, что дождусь, пока ты очнёшься.
Естественно, сказал… Римусу было бы легче, если б он сидел голым и завернутым в тонкий — одно название — плед перед кем-нибудь из них.
— Тебе тоже пора, — прохрипел он, опустив глаза.
— Да, может, удастся выспаться за полтора часа.
— Не удастся. Точно не тебе.
— Ну да, кого я обманываю. Ладно, увидимся, Лунатик.
— Кого я обманываю… — тихо повторил Римус, когда Сириус покинул хижину.
Он без пререканий опустошил три флакона, прописанных мадам Помфри. Когда-то эта процедура больше была похожа на то, как маглы запихивают домашним животным в глотку противогельминтные препараты. Ломота в суставах и головная боль мерно отступали, пока он проваливался в сон. Насколько же период после обращения в лазарете приятнее, чем дома.
Как правило, его освобождали от занятий на весь день. И так же, как правило, он рвался с больничной койки сразу после пробуждения. Мадам Помфри прибегала ко всем возможным средствам заставить его остаться, чтобы он точно восстановился, но в итоге отпускала после лекции о бережном отношении к своему здоровью.
На этот раз ему удалось сбежать ещё до двух. Он не стал заявляться «во всей своей красе» посреди Ухода за магическими существами, да и топать до них прилично — сегодня должен был быть открытый урок. Зато ему удалось принять душ и поваляться ещё полчаса в комнате, в которой теперь не часто бывало так тихо.
Дело в том, что при всей своей нелюбви он не намеревался пропускать Зельеварение. Слизнорт предупредил их, что они начнут изучать целительные зелья. А Римусу они ещё как понадобятся. Совсем скоро он окончит школу, и тогда мадам Помфри не будет рядом с её разноцветными и отвратительными на вкус спасительными микстурами.
— Римус, ты ужасно выглядишь!
— Эээ, спасибо?
— Я к тому, что тебе явно надо отлежаться, — смягчилась Лили и тут же метнула молнии в сторону подпирающих стену полусонных тел, — хватит дрыхнуть! — Джеймс и Сириус резко построились, Питер чуть не упал. — Почему таскаетесь ночью по продуваемым коридорам вы, а простужается Римус?
— Эй, я как бы тоже хожу на вылазки, — напомнил ей Римус, реабилитируя себя. Он, в конце концов, не уходил из Мародеров. Джеймс интенсивно замахал руками.
— Да, со мной. Два раза в неделю. — Она обернулась к Джеймсу, и её голос зазвучал один в один как у Макгонагалл. — И не думай, Поттер, что я не знаю, чем вы занимаетесь. Я отчетливо слышу твой одеколон рядом с собой во время патруля. И я обязательно выясню, как вам это удается.
— Мисс Эванс, мистер Люпин, прошу, проходите. Урок уже начался. — Пролебезил высунувшийся на шум Слизнорт. Римус доковылял до кабинета практически со звонком, хоть и вышел заранее.
Лили поспешила внутрь, за ней Сириус, подпинывая валящегося с ног Питера. Римус вперил снисходительный взгляд на будто опоенного амортенцией Джеймса.
— Она запомнила мой парфюм…
— Да, друг. Пошли, — и он подтолкнул Джеймса к двери, потому что, видит Мерлин, он стоял бы здесь с этой глупой физиономией ещё долго.
Урок состоял полностью из теории. Но, как оказалось, изучать зелья гораздо интереснее, если собираешься применять их на практике. Римус исписал листов пять, несмотря на ноющую боль в запястье. Даже его конспекты по Истории не были настолько плотными. Он отвлекался только на то, чтобы пинать стулья впереди сидящих Поттера и Блэка, которых лекция почти сразу утаскивала обратно в царство Морфея. И ничего не мог поделать — следил периферическим зрением за Снейпом, методично просверливающим в его виске сквозную дыру.
Пусть пялится, лишь бы не встал посреди класса ради объявления: «Обратите внимание, перед вами типичный отходняк оборотня после полнолуния!». А может, он бесится, потому что рядом с ним сидит Лили — хрен разберешь, что в этой сальной голове. Но всегда нужно быть начеку. Если тот только дёрнется, Римус запульнет в него Силенцио и лично закопает под Гремучей ивой.
Само зелье не сложное — всего четыре ингредиента, но варить его необходимо восемь часов. В субботу у них Зельеварение первым уроком, тогда-то они и начнут, чтобы в течение дня можно было забегать в кабинет, помешивать и постепенно добавлять составляющие. Он сразу скинул возню с бадьяном на Эванс, так как его нужно подливать маленькими каплями. Если рука дрогнет и Римус случайно перельет, всё вспенится — и зелье, и Эванс. Неприятная же часть в том, что кровевосстанавливающий отвар готовится на основе крови саламандры [вот так совпадение].
Не то чтобы Римус падал в обморок, как неженка, от вида крови, за двенадцать лет он к нему привык. Но запах чужой крови поблизости оседал на языке, заставляя позвоночник вытягиваться, а десна и ногти начинали зудеть, напоминая о его природе. О том, что он хищник с идущими в комплекте инстинктами.
Ему нельзя забывать об этом, но он пытался — быть нормальным хотя бы три с половиной недели в месяц.
Помешав пару минут по часовой стрелке их с Лили багряно-красное зелье, и Поттера с Блэком, потому что «Лунатик, выручай!», и Марлин с Мэри, потому что «Риимус, ну пожаалуйста!», Римус решил отправиться на поле посмотреть на тренировку ребят. Девчонки тоже должны были быть там, поэтому они, собственно, и упрашивали его проследить за их котлом, но на трибунах из компании сидел только Питер.
Петтигрю завороженно созерцал подобие игры, бубня себе под нос комментарии. Римус присел на пять пролётов выше и положил на колени свои записи по рунам. Пока он выучил процентов десять, которые нуждались в бесконечном повторении. Но отсесть подальше от бубнежа Хвоста не помогло. Только он сосредотачивался, Джеймс отправлял пронзительный свист в адрес какого-нибудь бедолаги.
Даже поверхностные знания Римуса о правилах позволяли определить, что на поле что-то шло не так. Джеймс цвета кровевосстанавливающего зелья рьяно выплёвывал в свисток свои лёгкие, а потом орал на бледного парня в шлеме похожем на гриб. На земле он заметил кучку держащихся вместе и так же одетых трясущихся учеников, а ведь октябрьский денёк выдался довольно тёплый.
Один игрок отделился и полетел в сторону Римуса, и он обреченно закрыл конспекты. Дезертир спрыгнул с метлы и рухнул рядом с ним.
— Сохатый сегодня в ударе… — Сириус, выпучив глаза, покрутил пальцем у виска.
— А что происходит? — Спросил Римус, пока тот стягивал резинку. Завившиеся от влажности волосы упали на плечи, и Сириус принялся расчесывать их пальцами. Да, не надо ему отвечать, просто продолжай.
— Повторные отборочные. Прошлый вратарь сломался, — и Сириус многозначительно кивнул в сторону Джеймса, измывающегося над свистком. А затем ни с того ни с сего: — Я собираюсь подкатить к Марлин!
— Что… — Римус уронил челюсть. — Что?.. Нет! Почему?!
— Потому что она классная! — Сириус, видимо, воспринял его реакцию по-своему. — Мы столько общаемся. Она умная, хоть иногда нудит, красивая, милая. Я порой не понимаю её магловских приколов, но она, определенно, лучше всех с нашего года.
