А потом ещё «пару часиков».
Нагулявшиеся в Хогсмиде девчонки уже ожидали их в спальне. Марлин лежала на животе на кровати Сириуса, Лили сидела на кровати Джеймса, подогнув колени, а Мэри боролась с бутылкой вина, зажав её стопами, и тянула на себя торчащую из горлышка ручку.
— Макдональд, ты так обезумела от счастья, что потеряла палочку? — Забавляясь, прошёл к своей кровати Сириус и, влажно поцеловав Марлин, присел на край.
— Да, Блэк, будь добр, поищи её в своей заднице, — пыхтя, отбила Мэри. Сириус даже не обиделся. — Каждая уважающая себя дама должна уметь открывать бутылку вина!
— Ну, удачи, я верю в тебя, — он точно не верил.
— Я бы не вставала между Мэри и винищем, — восхищенно наблюдая за подругой, заключила Маккиннон.
— Мэри, может, тебе помочь?
Раздался гулкий хлопок.
— Есть! — Торжествующе воскликнула подруга, одним движением поднялась на ноги и чмокнула его в щёку. — Всегда знала, что ты джентльмен, Римус.
— Где вы вообще её достали? — Джеймс присел на ковёр, прислонившись к каркасу кровати. Лили заботливо подала ему подушку и мягко улыбнулась.
— Да, мы же выпили все твои запасы на черный день, — вставил Сириус.
— Скорее, на черный год…
— Так, Римус, забираю свои слова обратно. И вообще-то, Блэк, некоторым из нас не обязательно нужны документы, чтобы купить выпивку, — Макдональд ловко разливала рубиновую жидкость по кубкам, — достаточно обладать харизмой.
— Ты совратила мадам Розмерту? — Не унимался Сириус. — Или того старика из «Кабаньей головы»?
— Оставлю тебе простор для воображения, — ухмыльнулась Мэри, и Сириус сражено упал на покрывало. — Ну всё, разбираем бокалы.
Римус потянулся первым, еле удержавшись, чтобы не выпить вино залпом.
— А за что пьем? — Поинтересовался Питер. О боже, Хвост, ну какая сейчас разница!
— За нервную систему Кори, — засмеялась в ладонь Эванс, Джеймс молниеносно повернул к ней голову, а потом с выпученными глазами уставился на Мэри.
— Кори? Кори Вуд?? Ты встречаешься с нашим врагом?!
— Расческа — твой враг, Поттер. Что-то не видела на себе пояса верности вашей команде.
— Вашей? — Подскочил он. — Это наша команда! Гриффиндорцы! Мародеры! Один за всех и все…
— Это Мушкетёры, Джеймс, — поправил Римус, убирая от губ бокал. Пока всех дождешься… и, судя по красному лицу Поттера, тосту в ближайшее время не бывать.
— Он ловец Когтеврана! — Взмахнул руками тот. — И за кого ты будешь болеть на следующем матче?
— Да ладно, Сохатый. После двух месяцев с Макдональд Вуд снитч от бладжера не сможет отличить.
Марлин шлёпнула Сириуса по бедру, но Мэри не оскорбилась ни на йоту, вздёрнув подбородок, будто ей польстило. И Джеймс, поразмыслив минуту, стал нормального цвета и подозрительно прищурился.
— Ты нам это обеспечишь? — Хитро улыбнулся он подруге.
— А кто-то сомневается в моих способностях? — Вопросом на вопрос ответила Макдональд, растягивая пунцовые губы в коварной улыбке.
— Ну, тогда за нервную систему Вуда! — Поднял бокал Поттер, и Римус увидел в его глазах отблеск Кубка по квиддичу.
Выпить у них получилось чисто символически — с одной-то бутылкой на семерых. И оставшееся время они играли в карты и соревновались кто кого перешутит. Римус совсем не возражал, чтобы девчонки тусовались у них, но всё же изумлялся, насколько быстро правило «никаких разговоров о девчонках в спальне» трансформировалось в «конечно, заходите, девчонки!», стоило впустить их сюда один раз.
Мэри и Лили ушли только через час после отбоя, и Марлин, на удивление, вышла с ними, так что Римус на секунду подумал, может, их план изменился. Но она не попрощалась с Сириусом, а значит, это такой этикет, типа она дала ему время спровадить своих друзей. И только дверь за Маккиннон закрылась, тот вручил Поттеру карту и мантию и замахал руками, подгоняя их на выход. Как изящно.
Джеймс, как бы между прочим, предложил Хвосту остаться в общей комнате и прикорнуть на диване, мол, он выглядит уставшим, или почитать конспекты по Трансфигурации, а то он снова завалит контрольную, или посторожить спальню на случай, если кому-нибудь понадобится туда заглянуть. Иными словами, Джеймс изо всех сил попытался отшить Питера.
Питер не отшился.
Поэтому они погуляли по замку в практически полной тишине, иногда нарушающейся зевотой Петтигрю. Римус в основном смотрел себе под ноги, стараясь поддерживать в голове безжизненный вакуум. И когда Джеймс перевернул карту и оповестил, что «всё чисто», они поволочились в башню. Римус пропустил весь обратный путь, очнувшись уже перед портретом. Сохатый подтолкнул Питера вперед, прошёл сам, но Римус не смог двинуться с места, чтобы переступить порог, и вместо этого сделал шаг назад.
— Ты не идешь? — обернулся Джеймс.
— Нет, не могу, не сейчас, — Римус замотал головой. Лицо друга было убито-понимающим.
— Хочешь я… хорошо. — Джеймс вышел из туннеля, передал ему карту и крепко-прекрепко обнял.
— Всё… нормально, Сохатый, отпусти меня, — тот сжал его ещё раз напоследок, похлопав по спине, — всё будет нормально, — честно добавил Римус сам себе.
— Обещай мне вернуться, — обеспокоенно произнёс Поттер.
— Мерлин, Джеймс, я не собираюсь бросаться, — ореховые глаза испытывающе сощурились, — правда. Вообще, я даже начал встречаться кое с кем, — губы Поттера округлились в немом «о!». — Да… просто сейчас мне нужно совсем немного побыть одному.
Ему совсем не хотелось быть одному. Ему совсем-совсем не хотелось видеть Блэка. Он точно не станет хвастаться Марлин, как трофеем, она слишком важна ему, её Сириус уважает. Но одного взгляда на его счастливую физиономию хватит, чтобы тот пирог таки покинул нутро Римуса.
— Конечно. Я прикрою тебя, Лунатик.
— Ты мой лучший друг, Сохатый, — облегченно выдохнул Римус.
— Сириус тоже твой лучший друг!
— Вот я пойду как раз об этом и вспомню, — горько усмехнулся он вполоборота.
Римус прокрутил в пальцах пачку Мальборо около часа, сидя на полу Астрономической башни. Он так и не закурил — он обещал. Себе. И просто сидел, пялясь на красно-белый коробок, прокручивая на повторе голос Поттера.
Сириус твой лучший друг.
Глухой звук выдернул его из прострации, Римус поднял голову и, осмотревшись, понял, что он выронил пачку.
Иди спать, Римус.
И он поплёлся в гостиную, почти не сверяясь с картой. Подписи с именами друзей давно застыли на тех местах, где располагались кровати, и по идее, ничего не мешало вернуться в спальню. Но Римус взял с полки какую-то общую книгу и прилёг с ней на диван.
Завтра он скажет, что зачитался и уснул. Завтра он будет искренне рад за Сириуса и Марлин. Завтра он начнёт думать о Нейте, как и должен.
Ну а пока он может свернуться под пледом, скривиться от боли в подушку и тихо-тихо заплакать.
====== Глава 1.12 Повисший в воздухе ответ ======
Натаниэль не стал панацеей, но был приятным местным обезболивающим.
Они проводили друг с другом по несколько часов в день, совпадавшие либо с тренировками команды Гриффиндора, либо с общими сборами Мародеров и Ко в их спальне после ужина, с которых Римус ускользал по любой максимально неинтересной причине, чтобы ни у кого не возникло желания увязаться за ним. Например, утомительные переводы древних рун.
Римус «невзначай» утаскивал с собой карту, хотя вряд ли кто-то подумал бы проверять, точно ли он в библиотеке. Хвост, в принципе, не привык подвергать сомнению чужие слова. Сириус слишком занят обожанием Марлин. А Джеймс и так догадывался [определенно знал], к кому он уходил. Одна Лили пару раз обронила, что он слишком строг к себе — «мы и так проводим в библиотеке по четыре часа в день, Римус, вечером можно и отдохнуть» — при этом её отвернутый от друзей уголок губ был иронично приподнят. Зараза. Видит Мерлин, когда-нибудь [определенно скоро] от прямого разговора он не отвертится.
С Беллом было легко. Римусу нравилось его чувство юмора, его не высокомерная улыбка, его бархатный тембр, нравилось, как он целуется, как забирается пальцами в его волосы, когда голова Римуса лежит у него на коленях, пока Нейт рассказывает ему о своей жизни. Безмятежной, полной любви, понимания.
