Сириус ликвидировал образовавшиеся без его ведома следы потопа на лице и подхватил кувшин, забившийся о горлышко стакана из-за непослушной конечности.

— Простите, — совсем тихо и не за устроенное наводнение. Юфимия сделала скорее символический глоток и одарила его слабой понимающей улыбкой, — простите, что не навестил раньше.

— Всё хорошо, дорогой. Каждому требуется своё количество времени, — сжала она его руку. Сириус уставился на потолок, выдохнув вверх струю воздуха. Юфимия успокаивала его, хотя должно быть с точностью наоборот.

— Могу я что-нибудь для вас сделать?.. — хоть что-нибудь. Миссис Поттер отмахнулась.

— Для начала не казнись и не трави душу ни себе, ни мне этими грустными глазками, — смешок заглушился кашлем. Сириус снова подал ей стакан. — Старики имеют свойство уставать, Сириус. А у тебя какое оправдание? Совсем исхудал.

— Так это по вашей вине, Юфимия, — вроде получилось взбодрить тон, — никто больше не запрещает мне вставать из-за стола без двойной порции добавки.

— Надо провести инструктаж Лили, — подыграла миссис Поттер, но улыбка вышла ещё более обессиленной. — Прекрасная девушка… за Джима моё сердце может быть спокойно.

— Да, Джеймс в хороших руках.

— Но за тебя я волнуюсь, как и прежде. Тебе тоже нужен тот, кто позаботится о тебе, — с лёгким нажимом провела она большим пальцем по тыльной стороне ладони.

— Тогда вам нужно скорее поправиться, — стряхнул он чуть не сбежавшую вниз влажную дорожку, насильно поднимая уголки губ.

А Юфимия вдруг посмотрела так выразительно, словно в её словах был заложен вовсе не обобщённый смысл.

— Он скоро вернётся, дорогой. Я чувствую это, — и пока выражение Сириуса выбирало подходящую из всего спектра эмоцию, за его спиной скрипнула половица, и она перевела взгляд немного правее.

— Смена караула, дружок, — похлопал его по плечу Флимонт, держа новую кружку. — Ступай, тебя кое-кто ждёт.

Сириус развернулся обратно к миссис Поттер, она благосклонно кивнула, отшутившись на его обещание обязательно прийти ещё, мол, не надо ей угрожать. И перед тем как выйти из комнаты, представляя, кто его поджидает, он разве что проморгался, даже не думая расправлять плечи и надевать свой любимый непробиваемый образ.

Снаружи, скрестив руки и подпирая поясницей перилла, как и ожидалось, стоял Джеймс. И припоминая их диалог двухчасовой давности, Сириус открыл рот, чтобы начать первым, но тот, предупредительно выставив перед собой ладонь, оттолкнулся, промариновал его в ну-ты-и-кретин-взгляде — собственно, с этого признания Сириус и собирался начать — и, вздохнув, сократил расстояние, сгребя его в охапку.

Вокруг менялось всё, но только не любовь Сохатого к обнимашкам.

— Я ведь правда исчез, — в плечо друга. Джеймс сдавил тиски сильнее, — прости, Сохатый.

— Главное, сейчас ты здесь, — шмыгнул тот, а следом и Сириус.

— Ну всё, хорош разводить сырость, — прыснул он, отпрянув. — И знаешь, мог бы вообще-то позвать, без меня ты наверняка выбрал самое безвкусное кольцо во всей Англии. Дай угадаю, камень с голову и в форме лица Эванс и душещипательные признания в три ряда с внутренней стороны.

Вместо ответа Джеймс лишь усмехнулся, залез рукой в карман брюк и достал маленькую бархатную коробку изумрудного цвета. Он нажал на золотой замочек, та щёлкнула, и перед глазами Сириуса предстало самое подходящее для Эванс кольцо. Изящное, практичное, наверное, даже спокойное, но с изюминкой. Переплетение желтого и белого золота и классический бриллиант в форме груши, сразу же поймавший гранями свет и подмигнувший ему, мол, выкуси Сириус.

Сириус просто не мог остаться в долгу.

Так что он закрыл милую коробочку и, обхватив запястье Поттера, положил другую руку на сердце.

— Прости, Сохатый, я не могу принять его…

— Да ну тебя, — сбросил тот его ладонь, спрятав коробочку.

Джеймс снова улыбался, будто ничего не было на лестничной площадке в доме Долгопупсов. Будто одного объятия, виноватого вида и шутки достаточно для примирения. Но по факту он опять делал ему скидку.

Хватит отмашек, улыбочек, масок.

— Джеймс, оно прекрасно, — без ужимок. Сохатый, однозначно не ожидав, посмотрел на него со всей серьезностью. — Вы прекрасная пара, а я отстойный друг, и это не обсуждается, — язык всё равно проворачивался через силу, видимо, с непривычки. — У меня не получается жить дальше, это правда, — просто, если честно, он не мог найти, ради чего ему жить дальше. Ради возвращения в пустой дом? — Но я постараюсь всё исправить, — проступил выдающий с потрохами хрип в голосе, — и мне очень жаль, что твоя мама больна. Ты поэтому хочешь сделать предложение?

Побыстрее.

— В том числе, — отрывисто выдохнул Джеймс, переступив с ноги на ногу. — Она всегда мечтала увидеть день моей свадьбы, — Поттер вроде и улыбнулся, но вокруг покрасневших глаз не нарисовалось ни одного лучика, и тряхнув головой, словно выбрасывая плохие мысли, пронизывающие эту тему, подтолкнул его к лестнице. — Пойдём. — Одному Джеймс уж точно у него научился. Притворству. И теперь уже Сириусу нужно было сделать ему скидку. — Кое-кто будет рад тебя видеть.

— Нынче это редкость, — признал он ещё одну правду. Джеймс усмехнулся, даже не пытаясь опровергнуть этот факт, и очевидно, они переступили барьер заглушающих чар, потому что стоило спуститься на пару ступенек, в доме стало на порядок громче. Из гостиной доносились разнобойные голоса, звон посуды и шипение старого граммофона. — Вы что, устроили афтепати? — Обернулся он у подножья, как в бок врезалось что-то мелкое, прилипчивое и действительно радостное-его-видеть.

— Дядя Сириус! — Просвистела его имя девчушка. И он, прижимая её к себе, схватился за сердце второй раз. Пощадите, ему же всего девятнадцать.

— Сколько раз я говорил, Дора? — Оторвав племянницу от земли и закрутившись вокруг оси под её пищащий смех. — Просто Сириус.

— Осторожнее, дядя Сириус, поясницу заклинит, — примкнул к вражескому лагерю Сохатый. И Сириус, проводив того красноречивым взглядом — я тебе это припомню — наткнулся на умиляющуюся картиной пару серых глаз. К слову, Дора в тот момент тянула его за волосы.

— Помощь нужна? — Любезно поинтересовалась Андромеда.

— Напомни обезоруживающее заклинание против пикси, — поставил он комок энергии на ноги, чтобы приобнять кузину. — Откуда вы здесь?

— На свадьбу пришлось припоздать, мы приехали уже под конец, но кое-кто настоятельно требовал продолжения банкета. — Сириус посмотрел вниз на подрастающую королеву-вечеринок. Дора мастерски сделала вид, что совсем не понимает, о ком идёт речь. Даже ярко-розовые волосы не окрасились в зеленый цвет.

Вытянув шею, Сириус пересчитал собравшихся в гостиной. Марлин, кто бы сомневался, перебирала пластинки рядом с томящимся в ожидании граммофоном, переговариваясь с определенно только мешающим Хвостом. Мэри расставляла чайные пары на журнальном столике. Серьезно, вечеринка с чаепитием? Эванс прятала по шкафам неубранные вещи, бормоча извинения за беспорядок.

— А Тед где?

— Папа в ванной, — без промедлений сдала отца пузатая мелочь, потянув его за пиджак, — его укачало и стошнило прямо в кусты!

— Маленькая предательница, — вышел из уборной Тонкс серо-зеленого оттенка, — Сириус вовсе не хотел знать всех подробностей.

— Почему? Уснуть бы не смог без них, — шагнул он навстречу, пожав крепкую ладонь.

— При всём уважении к вашему миру, — округлил Тонкс темно-зеленые глаза, передавшиеся Доре, — такси явно стоит доработать. — Сириус вопросительно выгнул бровь.

— Мы с Тедом домчались на Ночном рыцаре, — объяснил Сохатый, — приняв все меры предосторожности, естественно.

— Дядя Сириус, — затеребили вновь несчастный пиджак за пятьсот фунтов, — а когда придёт красивый мальчик, страдающий лунатизмом?

Сириус сглотнул с так и застывшей на лице полуулыбкой и, чувствуя обратившиеся на него насторожившиеся взгляды, присел на корточки, чтобы быть с племянницей на одном уровне. За перегородкой тоже все притихли.