Раздражало до чертиков, но Сириус во что бы то ни стало решил поднять свой авторитет, чтобы его чаще привлекали к работе Ордена. И если для его воскрешения надо некоторое время вести себя как паинька, то так уж и быть.

Его достало без дела слоняться по дому до наступления вечера, а с вечера до глубокой ночи слоняться на магловских вечеринках среди богемы. Это бездействие доводило до ручки. Грани. Если его мыслям было нечем лакомиться, они возвращались к одному и тому же несъедобному блюду, а Сириус старательно отгонял их всеми возможными способами. Начистоту, он вообще вычеркнул его из меню. Однако в черепушке не было обслуги, которая вынесла бы протухшую пищу для размышлений, как мусор. Поэтому оставалось занять себя хоть чем-нибудь отвлекающим.

Так почему бы не войной, которая толком существует пока лишь на языках, да в заголовках «Ежедневного пророка»?

Естественно, это не жалоба.

Сменив кожаную куртку и обтягивающие джинсы на приталенный костюм с незастегнутой на верхние пуговицы белой рубашкой, он заскочил к Поттерам и, чтобы скоротать время, трансгрессировал на Лестер-сквер.

Грюм сказал — приказал — выглядеть «попрезентабельнее». Сириус промолчал, что он даже в пижаме выглядит «презентабельнее», чем тот в своих лучших тряпках.

Но в данный момент Сириус выглядел буквально никак, потому что по-другому появляться в Министерстве ему не стоило. Мало ли кого посчастливится встретить.

Миновав дежурный пост, Атриум и поднявшись на шестой этаж, он прошёл, уворачиваясь от бесконечных атак бумажных самолетиков, через лабиринт коридоров из малахитовых стен, юркнул в помещение площадью с его ванную и наконец сдёрнул с себя мантию-невидимку. Висевшее рядом с дверью бесхитростное зеркало оповестило о его шикарном виде — а как иначе? — и он, рухнув в удобное кожаное кресло, занял не особо удобную эффектную позу, закинув ноги на край педантично убранного стола. Спустя минут пять Сириус от скуки выдвинул верхний ящик, в котором оказался отполированный ранет, и недолго думая впился в яблоко, подтерев тыльной стороной ладони сок в уголках губ.

Дверь распахнулась — Сириус помахал откусанным яблоком — и быстро захлопнулась.

— Ты из ума выжил?! — Зашипела подруга, накладывая запирающие и заглушающие чары.

— И я рад тебя видеть, Марлс, — максимально широко улыбнувшись. Маккиннон грохнула стопку папок на стол. — Ого, трудишься в поте лица?

— Вон с моего места! И яблоко на родину, — вытянула она руку. Сириус, незлобно закатив глаза, убрал поочередно ноги и, сделав ещё один укус, шлёпнул фрукт ей на ладошку.

— Обожаю, когда ты командуешь, — присаживаясь на стул напротив. Марлс вгрызлась ровными белыми зубками в кожуру так, словно это был её первый приём пищи за день, и пододвинула стопку к её стороне стола, склонившись над ней. — А ты не хочешь меня проверить? — С канючащей внимание интонацией.

— В этом нет необходимости. Таких засранцев больше не существует. — Она даже носа из своих злополучных документов не высунула.

— Грюм бы не одобрил, — хмыкнув, откинулся он на спинку, — и наверняка бы согласился.

Марлс сдула лезущую в глаза отрастающую челку и, обреченно замычав, упала в кресло.

— Штотыште… — Сириус ухмыльнулся, и она, подняв указательный палец, тщательно пережевала свой поздний завтрак. — Что ты здесь делаешь, Сириус? Тебе не стоит так беспечно разгуливать по Министерству.

— Тебе тоже. Но ты только посмотри на нас, — развёл он ладонями, обводя каморку, называемую кабинетом. — Как поживают права униженных и оскорбленных? — Завуалированно спросил он: «Как ей бегается на побегушках у главы Отдела регулирования магических популяций?».

Маккиннон мило свела свои русые бровки, всё ещё думая, что так она выглядит угрожающе.

— Как поживает моя любимая кастрюля?

— Я отдал её бездомным, — отмахнулся он.

— Сириус!

— Что? Им нужней. Но стряпня отменная, спасибо. — Марлин вздохнула, покачав головой. На долю секунды Сириус почувствовал себя скотиной. Она же должна понимать, что, во-первых, он прикалывается, во-вторых, это верх проявления его благодарности на словах. Хоть сейчас они и видятся гораздо реже, по сравнению со школьными временами, это понимание без слов не могло взять и заржаветь. — Как ты, Марлс?

— Конкретнее. — Сириус встряхнул волосами, мол, недопонял. И подругу не на шутку прорвало. — «Как дела дома?» «Как продвижение по крутой карьерной лестнице, будучи маглорожденной?» «Как дела с расследованием по делу Сивого?» Что конкретно тебя интересует? — Закончила она, опершись на стол и тяжело дыша. А Сириус просто сидел и до боли прикусывал свой язык. Очевидно, у кое-кого тяжелый день. И он ничего не сказал, но Марлин переменилась и, охнув, свесила голову. — Сириус, я…

— Всё нормально, — получилось более сухо, чем хотелось бы. — Меня интересует, как ты тут держишься, но, по всей видимости, ты уже ответила, — теперь получилось почти мягко. — Тяжко?

— Очень, — прошла она к подносу, на котором стоял чайник, и левитировала ему полную чашку эрл грея. Сириус не пьёт чай, поэтому он отхлебнул лишь для приличия. — Не хочу говорить об этих надутых индюках. — Судя по заходящимся плечам подруги и дергающемуся веку, ещё как хочет. — Этот Миллер! — Да, хочет. — Он даже моё имя не удосужится запомнить. Я работаю почти год, а он будто из принципа называет меня как угодно — Марьянн, Мириам, Марла, Марго! Мисс Маккиннон, высокомерный ты кусок… — сжала она бедный фарфор. — У них сегодня было совещание. Совещание, Сириус! Знаешь, как проходят эти совещания? — Сириус с непричастнейшим к мужскому полу видом мотнул головой. — Они курили сигары, обсуждали жён и в конце за пять минут решили, что раз за последний месяц происшествий в Лондоне не зафиксировано, то они прекрасно справляются. Чудно поработали, господа! О нет, это всё ваш законопроект, мистер Миллер! Уму непостижимо!

— Действительно непостижимо, — она метнула в него строгий взгляд, и он всё-таки отпил половину чашки.

Скоротал, блядь, время. Марлс скоро на людей начнёт бросаться.

— Ладно, — сжала она переносицу, делая вдох-выдох. — А что по поводу тебя? У меня на самом деле нет никакой новой информации…

— Да я и не за информацией, — небрежно усмехнулся он, надеясь, что попытку засчитают. — Просто заскочил к подруге перед важным поручением.

— Ты снова в деле? — А можно не так удивленно?

— Формально ещё с прошлой недели.

— Мне волноваться?

— Пфф. — Марлин надавила взглядом исподлобья. — Нет же. Пошушукаемся с одним вампирёнышем о своём, о женском. Дел-то!

— Кстати «о женском», — уцепилась она. И вот Сириус прям ощутил маленький винтик, нацелившийся точно в центр лба. — Мэри. — Произнесла она как заглавие реферата, по которому намеревается прочитать долгую и занудную лекцию.

Знал Сириус её краткое содержание. Хватит использовать друг друга для подавления чувств бла-бла-бла ваши игры в «просто сожителей» до добра не доведут бла-бла-бла Мэри не такая черствая, какой кажется бла-бла-бла. Исчерпанная тема, и Марлин отлично известно, насколько Сириусу она набила оскомину и насколько он не хочет её обсуждать. Да и обсуждать нечего, всё в прошлом, а две недели назад просто джин по мозгам вдарил. Тем не менее, очевидно, они перетёрли всё за чашечкой своего любимого чая, и вот теперь Маккиннон не терпелось запихнуть ему в глотку очередную неперевариваемую тираду. Но не на того напала. У него тоже припасена тема, которую та наотрез отказывается обсуждать.

Сириус подался вперед, облокотившись на стол, и переплел пальцы, зеркально повторяя важную позу подруги.

— Доркас. — С идентичной интонацией.

— Нечестно! — Стукнула она по столу.

— По-другому не играем, — он вновь вальяжно расселся и непроизвольно вытянул из кармана в подкладке пачку Мальборо, тут же выматерившись. И не потому, что у Марлин в каморке не была предусмотрена пепельница.

— Так говоришь «не за информацией». — Прямо сейчас надо бы встать и выйти. Приятно было пообщаться, пора и честь знать. — Тебе она больше не нужна? — Сириус не двигался. Марлин нахмурилась. — Почему?