— Да, это я.

— ... и что, ты теперь би? — С долей скепсиса.

— Пфф, нет! — На несколько октав подскочил голос Блэка. — Наверное. Я сам пока не понял. Просто… это Лунатик.

— Если ты обидишь и его, я тебя точно кастрирую.

— Договорились, — без промедлений согласился тот на совершенно неубедительную угрозу. В затянувшемся молчании Римус не разрешал себе даже сглотнуть. Мэри легла щекой на предплечья, теперь в аналогичной ему позе, и порозовевшие глаза отсутствующе нацелились точно на него. — Что будешь делать, когда Вуд закончит школу? Вам осталось три с половиной месяца.

Её веки тут же сжались, но ответ прозвучал настолько ровно, что, не видя, ни за что не догадаешься, насколько сильно дрожали её черные кукольные ресницы.

— Подстригусь. До плеч.

— Тебе пойдет.

Два слова, содержащих в себе намного больше.

Сириусу не нужно было на неё смотреть, чтобы понимать. Они были очень близки.

И две прыснувшие в унисон усмешки, не имеющие ничего общего с весельем, разогнали неозвученные, повисшие в воздухе подтексты. Мэри вытерла уголки глаз и одним движением поднялась с пола, взявшись за ручку.

— Выходи уже, прохвост блудливый!

— Да ни в жизнь! Ты с потёкшей тушью на гота похожа, меня потом кошмары замучают.

— Скотина.

— Кровопийца.

— Блэк?.. — тот промычал. — Не ненавижу тебя.

— Взаимно, Макдональд.

И Мэри, довольно хмыкнув, откинула волосы назад и, виляя бёдрами, покинула комнату. Сделав остановку, чтобы заботливо убрать с ковра мантию Блэка. Да уж… у этих двоих своя атмосфера. Пары секунд в затаившейся тишине хватило Римусу лишь на то, чтобы перевести дыхание, как дверь слева от его кровати приглушенно скрипнула, и он вновь замер. Одновременно с Сириусом, сделавшим шаг и в замешательстве нахмурившимся. Могучие волшебники, древние боги и святые — все, кого Римус вспомнил, пока тот поднимал с пола брошенный учебник — устав от его бесконечных просьб, сделали вид, что чрезвычайно заняты своими очень важными всевышними делами.

Однако, похоже, мантия-невидимка прятала его не только от чужих глаз, но и от вездесущего закона подлости. Потому что Сириус оттряхнул улику, вполголоса изрёк «вечно всё разбрасывает» [эй, я, вообще-то, всё слышу!] и аккуратно положил её на тумбочку.

Физически в комнате находилось два человека, но, по всем ощущениям, Римус был в ней один. Сириус словно улетучился куда-то. Возвращался в прошлое? Заглядывал в будущее? Как всегда по выточенному из мрамора лицу ничего нельзя было прочесть. Кроме того, что Сириуса с ним не было.

Римусу оставалось только подпереть подбородок коленями и наблюдать за ним. Пять минут Сириус, развалившись на кровати, созерцал точку на потолке. Затем перекурил, высунувшись в окно по пояс. Размеренно перебрал пальцами его, Римуса, пластинки. Снова упал на кровать и ещё минут пять в такт секундам открывал и защёлкивал серебряное зеркальце.

А затем, вдруг подорвавшись, снял с вешалки пальто и действительно оставил его одного.

После отбоя им с Сохатым пришлось тащиться в «Кабанью голову» забирать мистера Я-Просто-Так-Решил-Набухаться-Посреди-Недели.

Но в отличие от врубившего наутро режим берсерка Поттера, вооружившегося Нимбусом, Римус ни слова не сказал ему о случившемся.

Он так не хотел ссориться. Так боялся потерять его.

И, отбившись от Джеймса, Сириус после короткой паузы благодарно ему моргнул — так, что Римус искренне поверил в верность своего решения.

Решения позволить Сириусу убежать от реальности, которой он проиграл на один день.

[А верного ли?]

Ведь, казалось бы, пустяк. Вот только Римус уже сталкивался с подобным. Он знал — очень хорошо знал — человека, каждый день совершавшего побег от реальности, которой проиграл тринадцать лет назад. Но Римус запихнул его так далеко на задворки сознания, чтобы отгородиться от причинённой им боли, что не смог увидеть даже малейшее сходство.

Не смог.

А оно было.

Комментарий к Глава 1.26 Сходство (J’en ai marre de toi — Как ты мне надоела)

Итак, глава получилась небольшой, но на самом деле в начале фф они такими и были, я просто вас разбаловала) А вообще, я посчитала, что ставить три звёздочки по центру и переключаться на другое настроение будет как розовым лейкопластырем трещину девятиэтажного дома залепить) Поэтому вот так)

====== Глава 1.27 Что-то в воде ======

После той неоднозначной встречи в кабинете директора, когда эксцентричный профессор и по совместительству фанат помпезных шляп ни с того ни с сего упомянул его хороший нюх, никаких намёков на особенность Римуса замечено не было. Мужчина никак не выделял его в классе, не бросал косых взглядов, не вставлял посреди курса лекций о непростительных заклятиях внезапный материал об оборотнях из серии «повторение — мать учения». Ничего.

Хотя, возможно, Римус, мерно покачивающийся на волнах его мелодичного голоса, просто не способен был распознать какие-либо подозрительные знаки. Перед каждым уроком по Защите от Темных искусств у Римуса от зудящей тревоги чесались шея, грудь, потели ладони, но стоило тому заговорить, его охватывало поразительное спокойствие и чувство безопасности. Неугомонные, одолевающие его мысли послушно расползались на свои места, словно зачарованные игрой на флейте кобры. Рука при этом двигалась, будто сама по себе, записывая за профессором каждое слово. До тех пор, пока как обухом по голове не звенела развеивающая чары трель или его не пихала в локоть Эванс, непременно шипя:

— у тебя опять это накуренное выражение.

А Римус уже больше месяца был чист как стёклышко. Вообще-то, лавочка с веселящими веществами прикрылась в тот же день, когда Нейт оставил его на полу женского туалета на втором этаже. А появляться лишний раз в теплицах? Нет уж, извольте. Да и лишними средствами он не располагал, чтобы спускать их на развлечения. Поэтому:

— ничего не накуренное, мне интересно.

Лили, с недоверием просканировав его, отвлеклась на сопровождающийся смешками шёпот со змеиной половины класса, устремила зрачки к потолку и сдула щёки. Какая-то она в последнее время раздражительная. Римус перевёл взгляд на затылок так же поглощённого лекцией Поттера, которого донимал Сириус, томящийся в скуке и пытающийся привлечь внимание, водя по его щеке своим павлиньем пером — тем самым, что подарил ему на день рождения Хвост. Оно, действительно, смотрелось гармонично [надо напомнить про честно выигранный сикль]. Сохатый же на щекотку стоически не реагировал — всё ещё злился за ночное рандеву в «Кабаньей голове»...

Но Римус не попался на крючок. Чарующий голос ухватил его за уши и увёл в сторону от наживки, снова пуская в плавание по приятным безмятежным волнам. Римусу даже было досадно, что до конца урока оставалось всего-то минут десять. Слушал бы и слушал. Однако подпирающий поясницей учительский стол профессор зачем-то сам разрушил ласкающую слух магию, хлопнув в ладоши и, судя по последовавшей суете в кабинете, разбудив ещё нескольких учеников.

— Итак, давайте подытожим! Мистер Блэк, вы так прониклись нашей темой, что аж весь урок подвергали древней китайской пытке мистера Поттера. Наверное, вы слышали каждое моё слово. Ответьте, при каком условии заклятие Круциатус может не сработать?

Сириус даже не удосужился подняться из полулежачего положения.

— Я мультизадачен, профессор, и слышал каждое ваше слово. Заклятие не сработает, если волшебник не желает мучений человеку, на которого направляет палочку. Он должен искренне наслаждаться процессом.

— Пять очков Гриффиндору за мультизадачность мистера Блэка. Только правильнее будет выразиться «существу». Любое живое существо обладает душой, а значит, любое живое существо можно искалечить, — Элерс взглянул через плечо на край стола, где рядом с цилиндром стояла куполообразная конструкция, накрытая тканью, и обвел немигающим взглядом каждую парту. Все притихли. — Мистер Снейп! — Все шеи тотчас свернулись в сторону Нюниуса. — Вам есть что добавить?