— Я скажу вам, мисс Грейнджер, если вы выберете что-то слишком далекое от вашего… диапазона, — сказал он, разглядывая ногти на своей левой руке.

— Спасибо… сэр, — выдохнула она, попробовав обратиться к нему по-другому. Малфой коротко кивнул.

Если Гермиона выберет то, с чем мало-мальски знакома, это придаст ей больше уверенности в их небольшой игре, и она получит долгожданное удовольствие, вместо того, чтобы опасаться того, что может произойти дальше. Не сказав ни слова, Грейнджер инстинктивно опустилась перед ним на колени и положила три предмета к его ногам. Стоит ли говорить, что ее, без всяких сомнений, восхитительный выбор смог его удивить?

Черный кожаный ремень с серебряной пряжкой, хлыст с кожаным наконечником и белая свеча.

Гермиона, блядь, действительно склонила голову перед ним, и Драко присел на корточки перед ней.

— Чудно. А теперь скажите, мисс Грейнджер, вы против веревки?

Она посмотрела ему в глаза, изо всех сил стараясь не рассмеяться над его надменным формальным тоном.

— Нет, сэр.

Некоторое время Драко смотрел на нее. Просто смотрел широко распахнутыми серыми, как сталь, глазами, словно отчаянно пытался что-то сказать. В конце концов он обхватил ее шею одной рукой и поцеловал, сразу же углубляя поцелуй, пройдясь языком по нижней губе и проникая внутрь.

— Черт, ты так хорошо меня понимаешь, Грейнджер, — прохрипел он, на мгновение забыв о своём притворстве и высокомерии. — Ты была рождена для этого.

Малфой подмигнул ей и снова встал, ласково погладив по щеке, прежде чем снова войти в образ.

— Мисс Грейнджер, — сказал он, прочистив горло. — Пожалуйста, встаньте, снимите халат и подойдите к скамейке.

Он протянул ей руку, словно приглашал присесть за столик в шикарном ресторане, и Гермиона тут же повиновалась, подходя к скамье, обтянутой чёрной кожей, с опущенной головой. Драко стоял позади, достаточно близко для того, чтобы она могла почувствовать, как его эрекция упирается в ее поясницу, а горячее дыхание опаляет кожу на шее. Малфой склонил ее над скамейкой, положив ладонь между лопаток, и заставил раскинуть руки в стороны.

— Не двигайся, — резко произнес он. А затем короткое: — Инкарцеро.

В то же мгновение ее запястья были привязаны к ножкам скамейки колючей веревкой, которая, как она точно знала, оставит ожоги на руках. Драко осторожно раздвинул ее ноги, одним движением руки сотворив ещё две веревки, которые ловко перевязали ее лодыжки и прикрепили к тем же ножкам скамьи. Он был… заворожен картиной перед собой: ее длинные ноги, с четко выраженными икрами и мышцами на бедрах, широко расставлены, не оставляя возможности для полёта фантазии. То, как напрягались мышцы на худых руках, как тонкие пальцы вцепились в веревку. Как выступают косточки позвоночника вдоль спины, и эта великолепная, изумительная задница, подставленная ему самым восхитительным образом. Малфой слегка шлепнул по ягодице раскрытой ладонью, и Грейнджер резко вдохнула, глядя на него через плечо. Он оставил жгучий удар в опасной близости от ее промежности, оставляя за собой пронзившую, словно молния, блаженную боль. Гермиона закрыла глаза и еле заметным, совсем крошечным, движением вскинула бёдра, будто предлагая ему больше себя.

Драко этого не упустил.

— Вы пытаетесь избежать наказания, подкупая меня своей задницей, мисс Грейнджер?

— Н-нет, сэр.

— Жаль, — сказал он, проводя одной рукой вдоль ее спины и между ног, только один раз, просто чтобы убедиться, что она возбуждена. Она была чертовски мокрой. — Это могло сработать.

Правда заключалась в том, что, хоть Драко и собирался рано или поздно трахнуть ее… он также был здесь, чтобы получить некоторые ответы… настоящие ответы. Он уже знал, что Гермиона — дерьмовая лгунья, и, если существовала угроза трех ударов по ее заднице стеком, он очень сомневался, что она попытается его обмануть. И да, было немного коварно с его стороны использовать такую интимную игру, как предлог для того, чтобы проникнуть в глубины ее разума… но она знала, с кем связывается. Кроме того, его вопросы были не больше того, о чем мог спросить любой мужчина во время постельных разговоров. Единственная разница заключалась в том, что… они не использовали кровати.

— Мисс Грейнджер, — сказал Малфой, держа в руке сложенный пополам кожаный ремень и слегка хлопнув им по своей ладони. — Согласно вашим данным, ваша работа полгода назад и фактически в течение трех последний месяцев заключалась в том, чтобы отыскать беглеца, арестовать его и доставить в Лондон для допроса. Все верно?

Гермиона молчала. Это был не тот вопрос, которого она ожидала. Она думала, что они играют учителя и ученицу, начальника и секретаршу… что-то полностью выдуманное. Но теперь она точно знала, что он задумал. Это был Драко Малфой, и он собирался вытащить из нее всю подноготную, с маниакальным удовольствием сводя ее с ума, и Гермиона проклинала себя за то, что не осознала этого раньше.

— Да, сэр, — тихо ответила она.

— Вы сами вызвались на это дело или вас назначили?

— Осталось не так много членов Ордена… Так что это было больше…

Малфой щелкнул ремнем прямо возле ее уха, и от резкого порыва воздуха она дёрнулась в своих путах, втягивая воздух меж стиснутых зубов.

— ВЫ САМИ ВЫЗВАЛИСЬ НА ЭТУ РАБОТУ ИЛИ БЫЛИ НАЗНАЧЕНЫ?

— Я… Я вызвалась сама.

Он знал это.

— Скажите мне ещё кое-что, почему вы выбрали именно ту маскировку в «Суккубе»? Почему вы задумали это небольшие соблазнение, чтобы заманить его?

— Это… так было удобнее всего…

Ремень обжог кожу на бедрах, словно огонь, толстая кожа ударила между ног, выбивая абсолютно весь воздух из ее легких.

— Попробуйте еще раз, мисс Грейнджер. Почему вы выбрали роль маленького грязного котенка в «Суккубе»?

— Я знала, что тебе… я знала, что ему это понравится. Я наблюдала за ним, и он был очень…

— Что «очень»?

— Активным, — ответила она таким тоном, что он чуть не рассмеялся. Старая добрая Грейнджер, все еще пытающаяся быть чопорной и правильной, даже когда оказалась распластанной на скамейке для игрищ.

— М-м. Да, я слышал это о нем, — Драко провёл двумя пальцами вдоль ее влажных складок, быстро скользнув внутрь и обведя клитор, прежде чем отстраниться. — Как думаете, возможно ли, что вы выбрали именно эту маскировку, потому что заинтересовались им?

— Мне нужна была информация…

Еще один резкий удар, на этот раз по заднице. Это было не так уж больно, но Грейнджер все же почувствовала удивительный прилив энергии, пробежавший по крови.

— Да! Мне было любопытно! Он выглядел намного лучше, чем когда мы учились в школе, гораздо более расслабленным и довольным. Когда я видела его с другими женщинами во время наблюдения, они всегда краснели и улыбались, и, казалось, он обращался с ними… хорошо.

— Похоже, вы удивлены, что он хорошо обращается с женщинами. Вы, должно быть, подумали, что он монстр какой-то.

Гермиона замолчала, не зная, хочет ли он, чтобы она ответила, а если хочет, то не была уверена, хочет ли он знать правду. В тот день, когда ей удалось схватить его, она сказала, что ненавидит его, и он ответит взаимностью. Да, в это время они оба раздевались… но все же эти эмоции были реальными. Почему он удивлен, что она подозревала самые худшие вещи в нем? Ему бы не помешало вспомнить, как он разговаривал с ней в Хогвартсе.

Запутавшись в собственных мыслях, Гермиона не заметила, как его губы оказались возле ее уха, а рука — на спине. Голос звучал на грани шепота, успокаивая, словно теплое одеяло:

— Тебе не нужно ничего говорить, Котенок. Я знаю, каким идиотом был, — Драко отстранился, слегка прикусив мочку уха, и Грейнджер с облегчением выдохнула.

— Давайте двигаться дальше. Потому что я уверен, что после вашего «рандеву» в Монте-Карло вы снова виделись, верно? У вас был ещё один шанс сдать его, но вы этого не сделали.

— Нет, сэр, — Гермиона прикрыла глаза, вспоминая, как он разбудил ее в номере отеля на Гавайях.