Внутри капитан был… был… даже трезвому Мэю не хватило бы слов, чтобы описать ощущения. Горячий, тесный, влажный, разгоняющий по жилам и венам кровь. Мэй качнулся, переступив лапами в упор покрепче, и толкнулся снова, в унисон с размеренно вбивающимся вороном. Капитан, ощутив двух альф, заворчал глухо и довольно, насадился глубже, приподнявшись над Августом, продолжая загораживать его собой.
Мэй вцепился в бугрящиеся мышцами бедра капитана, запустив когти в плоть там, где чуть выпирала тазовая кость. Вместе с вороном, они подались навстречу медведю, сначала медленно, а потом быстрее: размашисто вбиваясь. Мир свернулся до капель пота на загривке, напряжения и удовольствия, шелеста перьев по пластику и тяжелого дыхания. Ворон вибрировал всем телом, мурлыча, цеплялся за предплечья медведя, жмурился и урчал, в ответ на медвежье порыкивание и ворчание. Каарху, упираясь руками в поверхность плаца, двигался резкими мощными толчками, как будто ему было все время мало и хотелось еще больше, еще.
Мэй закрыл глаза, отдаваясь ощущениям плоти и запахам. Ароматы всех троих усилились и сплелись. Он опять увидел поле боя, раскуроченные снарядами горы железа и обугленной плоти, смываемые волной океана и ливнем из приближающейся с востока грозы. Ручейки превращались в реки, реки сливались в потоки и бежали по обугленной черной тверди, смывая золу, унося чад войны за собой. Впадали в океан. И на месте очищенного от скверны грунта один за другим начинали распускаться цветы с родной планеты Мэя. Заполняя пространство зеленью, как пилот заполнял капитана собой.
Мэй двигался, наслаждаясь видением, ощущая, как в тесноте капитанского чрева пульсирует его собственная и напарника плоть. И плыл на волнах запахов и звуков и изображений, которые ему в голову транслировали эйфория и похоть, и любовь.
Август вдруг застонал, движения его стали резче, размашистее. Мэй понял, что ворон вот-вот кончит. Ведомый инстинктами и феромонной бурей — наклонился, вцепившись в влажный мех капитана, и затих. Август дернулся еще пару раз, вбиваясь чуть глубже, под аккомпанемент капитанского рыка, и, в последний раз засадив до упора, остановился и замолчал. Мэй почувствовал горячее, вязкое… судороги чужого оргазма и давление от начинающего набухать кошачьего узла.
Сам пилот третьего ранга не шевелился, переводя дыхание. Не понимая, что делать — просто ждал. И, возможно, его хватило бы на подольше, если бы Каарху вдруг не качнулся назад, и приподнялся, схватившись мощной лапой за свой член. Двинул по нему вверх и вниз одним мощным движением, отпустил, собрал в горсть текущую по бедру смазку. Повторил. Август, лежавший снизу и ждавший, когда опадет узел, решил поддержать инициативу и накрыл мощный ствол капитана своей миниатюрной рукой. Каарху хмыкнул, толкнулся в кулак Августа и одобрительно заворчал, глядя как Август от удовольствия щурит глаза. Не сговариваясь, они начали двигаться, додрачивая медведя до кульминации, мурлыкая и громко урча.
Мэй не мог дотянуться до члена капитана из своей позиции, но прекрасно все видел и отмечал. И все равно вздрогнул от неожиданности, когда капитан дернулся особенно резко и тяжко осел на члены ворона и Мэя, вгоняя их в себя до упора. Стенки ануса капитана сжались вокруг узлов с тихим жужжанием встроенных сервомоторов. Капитан прижал острые уши, дернул коротким хвостом, подмахивая могучими бедрами, надрачивая свой член. Мэй, зажмурился, наблюдая фракталы за закрытыми веками и шумно выдохнул, ощущая как кончает внутрь капитана, вместе с капитаном, угваздавшим семенем и перламутровой смазкой пол.
Мэй пришел в себя не понимая сколько минут, а может и часов провел плавая в сладкой послеоргазменной неге. Не хотелось ничего, больше не мучали сомнения, страх, жажда и любые другие мысли казались далекими и неважными. Все чего хотелось — просто упасть уже куда-нибудь горизонтально. Но Мэй не мог, поэтому улегся животом на широкую теплую спину капитана, некстати позавидовав ворону, которого капитан наверняка придавил собой. Вместе они лежали на плаце странным сплетением из трех покрытых шерстью и перьями тел. Мэй ощущал пульсацию и жар внутри капитана, вибрацию от громко мурлыкающего Августа, собственное дыхание. Каарху осторожно перевалился на бок, увлекая за собой Мэя, обнял обоих пилотов и застыл, ожидая когда набухшие узлы опадут.
Мэй зевнул беззастенчиво, широко открыв розовую пасть, уткнулся носом в пропахшую сексом и смазкой гриву, и затих так, незаметно для себя заснув.
***
— Значит, северный лис, — ворон запустил пальцы в хвост Мэя, провел по нему черными когтями, — такой мягкий…
После оргии на плаце конвой отвел их в блок приписки, и теперь они пытались разместиться на полу все втроем. Медведь не помещался на стандартную койку, но в свою комнату идти наотрез отказался. Пришлось стащить матрасы и устроить на полу импровизированную берлогу-гнездо. Они лежали свернувшись, и ворон гладил его хвост с грустным выражением морды, иногда тяжело вздыхал.
— Не должно было так случиться, — добавил он спокойным голосом, но в глазах его проскользнуло отчаяние, — в планах…
Каарху не дал ему договорить, прижал к себе и успокаивающе заворчал.
Комментарий к Глава 8: Уроборос
Вся троица (sfw):
https://i.imgur.com/B5yivWo.jpg
(c) https://www.instagram.com/ptitca_bird/
========== Эпилог: Перья Верваллена ==========
Астор Девлер залез на специально адаптированную для него кушетку и осторожно вытянул ноги. Все восемь гудели от дневной беготни, обе передние стройные волосатые лапы жалобно хрустнули. Арахнид осуждающе щелкнул им в ответ — рановато собрались на покой, он еще не так стар, есть еще незаконченные дела. «Стелия», давно изучившая повадки и предпочтения капитана, выкрутила свет на минимум, давая покой глазам и, по заложенному в нее расписанию, повесила в воздухе окошко дозвона.
Окошко молчало. Астор глядел на него, задумчиво перебирая в воздухе жвалами. И когда совсем уже было решился самостоятельно набрать единственный сохраненный контакт, интерфейс программы ожил, отобразив входящий. «Стелия», не дожидаясь команды, приняла звонок, не дав арахниду подготовиться. Поэтому Астор инстинктивно вытянулся по струнке, насколько это позволяла поверхность, на которой он сидел. Не обращая внимания на то, что это выглядело слегка нелепо.
На экране показался полупустой зал, в центре которого на фоне огромного панорамного окна стоял древнего вида стол из натурального дерева. За столом на стуле с высокой спинкой сидел человек в белом, поднявшийся, как только система подтвердила соединение. Фигура обогнула массивную мебель и стремительным шагом вышла в центр комнаты, подходя ближе к узлу коммуникации. Встала напротив камеры, оправив длинный шлейф хвоста.
— Чистый, значит бедный, мой пернатый друг, — процитировал себе под нос древнего классика Астор, глядя на самого богатого и могущественного омегу во вселенной.
Император Верваллен мутацией был тронут по минимуму: острые лисьи уши да длинный павлиний хвост. Как и у всех альбиносов — абсолютно лишенные пигмента. Белый цвет придавал дополнительный градиент холодности и отчужденности, превращая его гибкую стройную фигуру в призрака. Астор по привычке передернул плечами от острого возбуждения, которое испытывал каждый раз, когда видел Верваллена.
— Ну, — сказал император, вперив в арахнида алый как артериальная кровь взгляд, — докладывайте кор Девлер.
— Операция прошла успешно, — отрапортовал капитан, наблюдая как правильные надменные черты лица его собеседника слегка смягчились от полуулыбки, — нужный нам ген выведен и передан нейтральному носителю.
— Его клан?
— Не будет возражать. Они слишком мелкие, обособленные, им не хватит военной мощи, и мы от них не зависим. Сколько у нас осталось в запасах альфа крови?
— Сложно сказать, — император подошел ближе и присел на пол перед камерой, сверкнув обнаженной кожей и выпирающими ключицами в вырезе туники, — думаю, хватит на доставку триплета до ключевого матриарха, возможно покроет пару недель на подготовку к полету. Как там Каарху?
