— Я сам. Позаботься о Хийике, — принял необходимое из рук девушки охотник.

Раненые получили необходимый уход, но Лауну не спешила покидать пещеру. Под бдительным оком воина она погладила Лин по тыльной стороне кисти.

Тсу’тей чувствовал себя неуютно.

«Лин и нормальное отношение — странно. Будь она в сознании, ощетинилась бы».

— Мы редко видели ее слабой. Такой — не видели ни разу.

— Она сильная. Не любит принимать помощь, — делился своими мыслями охотник.

Лауну с интересом перебирала чужие пальцы собственными. Она задумчиво проронила:

— Ваш гость… Сноходец…— глянула на собеседника через плечо Лауну. – Кто он?

Тетива в груди Тсу’тея немедля натянулась.

«Она — неизвестный по силе противник. Место для схватки неудобное. И Лин слишком близко».

— Спроси у Оло’эйктана, у Цахик. Я не могу говорить об этом.

— Жаль, — отвернулась девушка.

Она собрала вещи и оставила воина наедине с ранеными.

***

Деревня Оматикайя погружалась в сон. Местные жители. Не гости.

— Только Лауну пустили. Почему? Раньше все было по-другому? — высказался Хукато.

— У них может быть множество причин, о которых мы не ведаем. Они спасают нашего брата. Лауну видела его. С ним и с Лин все впорядке. Мы должны быть благодарны, — Тсулфэту спокойно растянулся на широкой ветви Дерева-Дома, он наблюдал за куском ночного неба, неплохо просматривавшемся отсюда.

— А Оматикайя разве не должны? — проводник, напротив, смотрел вниз. Некоторые гамаки были пусты, другие свернуты в коконы, третьи еще только «укрывали» На’ви, источая свечение. — Мы оповестили их об угрозе, которая настигла нас. И так они с нами обходятся? Нам нельзя видеть тех, кто принадлежит Клану?

— Лин не принадлежит Клану от рождения, — поправил Фтуэ’эконг. — Она — сестра Цахик, но собиралась уйти, как только исполнит свой долг.

— И это не дает ей права быть одной из нас? — завелся Хукато. На первый взгляд он говорил довольно тихо, но соплеменники уже давно выучили, что именно это состояние является крайним.

— Не преувеличивай, Хукато. Ты похож на щенка, который на месте усидеть не может.

— Куда мне до тебя, о мудрый Сломанный Клык!

Ситуация накалялась. Чем тише, тем хуже. Дальше либо проводник должен был уйти, либо двое рисковали схлестнуться в поединке.

— Остынь, — хлопнул по лопатке соплеменника Фтуэ’эконг. — Тсулфэту прав. Мы не вправе распоряжаться на чужой земле. Притом нас не держат. Не ограничивают. Дают хотя бы кому-то подойти к Хийку. За’о рассказывал, что в других Кланах это за гранью любых правил.

— А Сноходец? — Хукато прервался, ожидая, пока под ними пройдет один из Оматикайя. — Никто не говорит о нем. Кто он и откуда? Он почти не появляется здесь днем. Только спать приходит. Молчит.

— Видели его мы с Уэу, — перебил Фтуэ’эконг. — Неумелый для своих лет. Учится медленно. Пялится странно. И уродился, таким же как Лин, — воин пошевелил пальцами, жестикулируя. — Перестаралась Эйва.

— Они не слишком одинаковы, — выразил несогласие Тсулфэту. — Но родились и правда не такими, как все. Про белых нантангов говорят, что подобное — знак Матери. Особый.

— Тернистый, опасный путь, — добавил Хукато. — Я волнуюсь о Хийике. О Лин.

— Им не навредят. Иначе Лауну не подпустили бы, — развеял опасения проводника старик.

— Я пойду в дозор с Оматикайя. Их Оло’эйктан разрешил, — Фтуэ’эконг не советовался — ставил в известность. Слышала бы Уэу или Лин, парень получил бы подзатыльников за самоуправство. Однако Хукато и Тсулфэту решили по-иному отнестись к его поступку и молча приняли новость к сведению.

— Уэу останется с Танхи, — добавил на всякий случай воин.

Хукато, услышав шорох над собой, навострил уши, но источник звука так и не показался На’ви. Не нужно было. Проводник знал о личности маленького любителя подслушивать. Беспокоиться было совершенно не о чем: рити не могла выдать тайну.

— Я не хочу, чтобы все повторилось, — поделился опасениями Хукато.

— Не ты один, — старик приложил ладонь к коре. Это дерево было в несколько раз старше самого Тсулфэту. — Ему еще не время падать.

— Надеюсь, ты прав.

Они все надеялись. Большей помощи оказать не могли. Не сегодня.

Хукато шагнул с ветви, ухватился за ближайший сук и уперся пальцами ног в ствол.

— Ты куда? — не понял намерений соплеменника Фтуэ’конг.

— Спать, — голова проводника скрылась за краем ветви.

— Он не может спать на весу. Прошлую ночь напрасно ворочался, — пояснил Тсулфэту.

— Думаешь, только спать и пойдет? — усомнился воин. Настрой товарища он понимал, но не одобрял.

***

Джейк швырнул подальше учебник по языку На’ви. Затем в пару оборотов колес развернулся к холодильнику и достал оттуда банку с пивом, не забыв хорошенько приложить дверцу. С первого раза не закрылась? Так солдату было не сложно х*рануть еще раз!

Случайно увидев свое отражение в зеркальной дверце, морпех слишком быстро переключил внимание на брошенную книгу.

«Черт! Я на Норма становлюсь похож! Только вот язык выучить не помогает».

Пощупав щетину, Джейк отложил бритье на потом. Какая разница, как выглядела эта покоцанная тушка?! Гордое слово ТЕЛО больше подходило аватару. Реакция. Сила. Нюх. Глаза. Слух. Координация. У Салли было все. Но где оно?! В гребаном лесу. Такой вариант солдата не устраивал.

«Полковник сдержит слово, когда я закончу свою работу».

А до того момента приходилось притворяться. Ладно — Джейк врал!

Не совсем притворяться. Общаться с жителями другой планеты было неплохо. «Подсоединяться» к зверям, думать, чья крыша съедет быстрее — было весело. Смотреть на куски скал, которые, послав к чертям собачьим законы физики, плыли по воздуху — затягивало. Что говорить о светящихся в ночи, двигающихся растениях!

«А в итоге это рудник! Рудник, бл*ть!»

Самым правильным было поднять книгу, пока не явилась Огустин и не начала капать на мозг нотациями по поводу порчи имущества. Задание было выполнимым даже для калеки.

Но читать и ломать язык, как какой-то псих, Джейк сегодня больше не мог.

«Да и смысл? Нейтири учит меня, но днем я нахожусь в деревне не больше пары минут. Лишь один раз повезло за неделю. Если Куоритч узнает — меня снимут с задания, и прощай игра в индейца!»

Изменить своего положения солдат не мог. Разве что стать одним из Оматикайя как можно скорее.

Пиво было оставлено на откидном столике вместе с учебником. Джейк решил дать мозгам отдохнуть. Иными словами, он просто затащил себя на кровать и уснул.

***

Лин чудилось, что она вновь оправлялась после Охоты Грез. Уж больно знакомым был потолок над головой.

Шевелиться не стоило. Жаль, что женщина поняла это, лишь дернувшись от пронзившей грудь боли.

Маг земли попыталась найти более или менее комфортное положение, но здесь ее предательски подвела раненая нога, заставив Бейфонг выругаться.

Забавно было слышать собственный стон, перемешанный с хрипом. Будто какой-то наивный идиот пытался запустить шестерни насквозь проржавевшего механизма.

«Сдавать начинаю? Как обычно — не вовремя».

Своим копошением Лин привлекла внимание.

«Обезьяньи перья! Надо же кто со мной нянчится!»

Тсу’тей держал в руке стрелу, над которой только что закончил работать.

— Вижу тебя.

Лин промямлила в ответ нечто подобное. Получилось у нее плохо. В горле пересохло.

Воин вышел на пару секунд, чтобы послать кого-то за Цахик.

Явившись, Мо’ат выпроводила всех лишних.

«Ничего не меняется. Я вообще уходила от них?»

Бейфонг слушала, как шаман поносит медицину другого Клана, чуть не угробившего мага земли. Пришлось вступиться за подопечных, ведь целителями они не являлись. Тогда гнев перешел на саму Лин «шатавшуюся в полудохлом состоянии» по Пандоре.

И если Мо’ат желала растерзать невольную посланницу Эйвы, то Бейфонг хотелось убить Хийика.

«Вдарить бы по непонятливой голове!»