Они жили ВМЕСТЕ. Это не означало отсутствия разладов. Но все же их уклад жизни выражал истину «Вместе — мы сила». И надо сказать, они пихали его везде, где только могли. К примеру, то же ткачество. Мо’ат говорила, что На’ви и все живое вместе создают прекрасный узор и в то же время прочное сплетение, подобно нитям на ткацком станке. А управляет этим «станком» Эйва. По крайней мере, так поняла объяснения Лин. В качестве наглядного подтверждения достаточно было посмотреть за работой нескольких На’ви на самом большом станке. К чему в один прекрасный день припахали мага земли.

***

— Уливи мари’тсей мак’дини’то. Ветви дерева поддерживают друг друга, — вещала Нейтири, с подвесного сиденья, прикрепленного к ткацкому станку. С некоторых пор она стала помогать Бейфонг в обучении языку. Девушка оказалась достаточно упорной, чтобы раз за разом повторять и объяснять. И как только Мо’ат заметила это, то немедля перевесила подобную обязанность на дочь.

«Думается мне, что дело тут не в том, что Цахик лень самой заниматься моим образованием. Скорее всего, это один из способов интеграции в общество. Мо’ат куда как хитрее, чем кажется…»

— Да как можно такого не понимать? — Тсу’тей, после «принятия земляных ванн», предпринял еще одну, на его счастье неудавшуюся, попытку избавиться от Лин. До ключевой сцены так и не дошло, поэтому Бейфонг решила дать воину еще один шанс отвязаться. Охотник, в свою очередь, стал тщательно следить за опасной, по его мнению, личностью, и, разумеется, не мог оставить свою невесту одну в столь сомнительной компании. Поэтому он в данный момент помогал с помощью челнока прокладывать уточную нить на пару с магом земли.

— Можно, поверь. То же было бы. Если бы я попыталась учить тебя, к примеру, писать на своем языке, — Лин в очередной раз потянула толстую нить на себя.

— Зачем? — спросил охотник. Он не понимал этих странных Таутутэ с их многочисленными знаками и прочим. Он обучаться-то пошел лишь потому, что хотел в случае чего уберечь Сильванин и Нейтири.

«Не стоило сейчас об этом вспоминать».

Он невольно посмотрел на Лин. Мужчина понимал, что она не причем. Но все равно злился. С недавнего времени он предпочитал не провоцировать «ученицу», но следил за ней. К счастью, Лин ничего подобного не повторяла.

«Быть может, чтобы просто усыпить мою бдительность».

Он задумался и пропустил момент, когда Нейтири отвлеклась и попросила показать знаки языка Лин.

— Они не такие, как нам показывали Небесные Люди.

— Доктор Огустин говорит, что у них есть похожий на мой родной язык. Но на нем говорят не все. Получается, что тот, которому учили вас, используется чаще.

— А можешь что-нибудь сказать? — не унималась любопытная девушка…

Она и Тсу’тей по каким-то причинам посчитали язык Лин смешным. Бейфонг не стала выяснять подробности такой реакции. Ибо мир все видят по-разному. Тем паче люди из разных миров.

Кстати, о Тсу’тее. Он перестал смотреть на Бейфонг, как на врага. Теперь это, скорее, напоминало взгляд следователя на подозреваемого. Не сказать, что было намного лучше, но, во всяком случае, это не мешало обучению.

И за подобный вооруженный нейтралитет Лин была охотнику искренне благодарна. Ибо она не представляла, как бы смогла без его помощи сделать этот гребаный ритуальный нож! Он же Цтал.

***

— Почему нельзя просто взять и сделать его из чего-то менее опасного? Например, из кости какого-нибудь другого зверя? — Лин не унималась всю дорогу к гнездам банши. И дело тут было не в страхе.

— Нож из когтя икрана служит долго. Он крепок и достаточно остер. Это знак связи с икраном. Знак согласия Эйвы с твоими действиями. С тем, что ты забираешь жизнь.

— С благословением понятно, но зачем мне связь с этим икраном?

— Узнаешь, позже, — ухмылка наглеца ничего хорошего не предвещала.

В общем и целом они должны были найти мертвого банши и срезать у него коготь. И потом превратить его в оружие.

Добираться до гнезд этих созданий нужно было довольно долго. Но на самый верх, слава Духам, лезть не приходилось. Чему маг земли была несказанно рада. Ибо она действительно не хотела сталкиваться с летающими тварями. По ее скромному мнению, они были слишком громкими и суетливыми. Уже не говоря о том, что представляли опасность.

Еще одной неприятной частью служил тот факт, что отделять материал для ножа должна была сама Лин при помощи лезвия, сделанного из смолы. И то ли навыки у мага земли были недостаточными, то ли сама кость чересчур плотной, но Бейфонг пришлось знатно помучиться.

«Видели бы меня сейчас мои подчиненные… Хотя лучше бы не видели. Думаю, что им было бы глубоко фиолетово на то, ЧЕМ я занимаюсь, ибо они застряли бы на моменте осознания того, как я ВЫГЛЯЖУ. Странный у той туши запах. Надеюсь, кровь отмывается».

Бейфонг под тщательным руководством учителя распарывала крыло икрана. Само тело пахло странно, но не похоже, чтобы начало гнить. Впрочем, Лин старалась абстрагироваться, как могла. Это уже стало входить в привычку.

«В привычку… Привычное потрошение животного… Ну надо же! Нет, я, разумеется, и до сего момента не страдала страхом перед подобными занятиями, но это уже слишком. С другой стороны, если мне вдруг наскучит работать в полиции я всегда смогу устроиться мясником!.. Полиция… Интересно, кто у них там сейчас меня заменяет? Сайхан?»

Тсу’тей помог окончательно отделить коготь от прочей части конечности и отдал его Лин.

Бейфонг посмотрела на будущий клинок. В принципе, им и сейчас было можно ранить, однако смущало отсутствие рукояти и наличие крови и других биологических жидкостей. Пришлось вытирать, чем попало, и класть в карман на поясе как есть.

Знакомство с Нейтири приносило свои плоды. Она была суетлива, как и многие, но недостаточно, чтобы раздражать. И, кроме того, девушка со многим была готова помочь. В частности, подсобила магу земли в изготовлении чего-то наподобие сумки для всяких мелочей.

Возвращаясь к разговору о Тсу’тее, Лин была готова признать, что воин оказался вполне приличным… человеком.

«Видимо, он не меня считает врагом, а кого-то из «Небесных Людей», вот и срывается. Ведь как ни крути, я на них похожа. Но это говорит лишь о том, что парню еще учиться и учиться сдерживать себя. Хотя я не в курсе, в чем тут дело, и не буду судить его».

— Думай о том, что делаешь, и не отвлекайся, — припечатал охотник, когда заметил взгляд в свою сторону.

Лин только кивнула и продолжила орудовать аналогом наждачной бумаги по заготовке для рукояти. Ее решили делать из дерева. Тому было несколько причин. Первая — его проще всего было найти. Вторая — надежда на возрождение одной давней идеи. Но в данный момент требовалось закончить нынешнюю работу, а строить планы можно было и позже.

— Хватит, — скомандовал На’ви и забрал заготовку из рук мага земли. Сам он до этого момента занимался обработкой когтя, стачивая ненужную часть и покрывая его каким-то составом.

— Что теперь?

— Будем соединять, — уверенно ответил воин, и оба приступили к делу.

Смысл заключался в том, чтобы посадить на «клей» обе части рукояти, а затем обмотать их веревкой. И если с первым проблем не возникло, то второе Лин пришлось переделывать. Ибо Тсу’тей был недоволен результатом. Воин шипел и ругался, но раз разом упрямо все разматывал и показывал, как правильно.

«Съяксъюк и тот быстрее научится! Что сложного-то?»

Иногда Тсу’тей не мог принять того, что его подопечная слишком много знала о чем-то одном и ничего не понимала в другом. В ней… не было равновесия. Она не имела понятия об элементарных вещах. Но старалась компенсировать. Она много спорила с Мо’ат. Причем поводы, по мнению охотника, были опять-таки странными. Нежелание петь вместе с другими. Нежелание учиться ткать. Откровенное неприятие к общим посиделкам, когда хвост выдавал Лин с головой. Споры с Цахик по поводу ночных исчезновений. И в то же время присутствовало нескрываемое стремление. Стремление быть признанной среди них. Хотя зачастую было видно, сколь чужды ей нормальные с точки зрения На’ви вещи.