Но, оказалось, что любые планы сего рода были обречены на провал. Странная представительница Небесных Людей была не из тех, кто сбежит просто так. Ей было плохо. Да что там! Ее просто корежило! Но, кроме тяжелого дыхания, она не издавала ни звука. Может быть, просто не могла.

***

Первую смену дежурил Тсу’тей. Надо сказать, что он был неразговорчив. Но и шефу полиции было не до того. Ей стало хуже. «Симптомы» зачастую приходили все разом, и если бы не снадобье, оставленное Мо’ат, помогавшее отправиться в забытье, то Лин не была уверена в том, что переживет свое превращение.

И может, к своему счастью, а, может, и нет, маг земли иногда впадала в беспамятство. В особенности это происходило после того, как боль стала перекочевывать в район затылка, лба, висков или темени. Тогда казалось, что навсегда пропадут ощущения. И более шеф полиции не сможет ничего ни увидеть, ни услышать. Лин начинала дергаться, шарить руками, делать что угодно, лишь бы знать, что она еще ЗДЕСЬ! Именно в эти моменты, кто-то ловил ее конечности и уверенно сжимал, а затем вливал в рот ту же дрянь, что и шаман. После чего Бейфонг засыпала. Правда, не всегда все было столь просто. Несколько раз женщина успевала случайно заехать по неизвестному кулаком. На магию, к счастью этого человека, сил особо не хватало, а потому большего, чем парочка камней ему не светило.

«Если бы не Мо’ат, я бы тебя сейчас убил! Больно все-таки!.. Протянешь ли ты?.. Зачем ты вообще здесь?.. Стоит отдать тебе должное — ты борешься за жизнь. Ты либо очень храбрая, либо безумная».

Цахик поведала о том, что у нее было видение о Пллустъэ Кллтэху — Говорящей с землей. И потому, к приходу охотника, Мо’ат уже успела сообщить обо всем людям. Разумеется, они откликнулись не сразу, и пару дней Тсу’тей также просидел рядом с «этой».

И вот теперь снова!

Она металась, звала каких-то непонятных людей. Может быть, сыпала проклятиями, воин не знал этого языка. Было ли ему жаль ее? Сочувствовал ли он ей? Нет!

«Все, чем я могу тебе помочь, так это оборвать твои страдания вместе с жизнью! Но, тогда я вызову гнев Матери. Почему, такие как ты, отнявшие жизнь у многих из нас… у Сильванин… должны жить?! Каждый из вас заслуживает смерти!»

Какое-то время подобные мысли удавалось сдерживать. Однако, после очередного усыпления «больной», воин задумался.

«Мо’ат не придет. Пока еще рано».

Тсу’тей аккуратно подобрался к спящей и вытащил нож. Затем он поднес лезвие к шее Бейфонг.

«Еще чуть-чуть, совсем немного и один из этих ДЕМОНОВ перестанет жить!»

Он убивал Таутутэ. Столько, сколько мог. Это были воины, всадники, управлявшие железными зверями. Они ругались, они произносили какие-то слова, молили, но стоило отвернуться, как другие тут же стреляли. Они посылали огонь из своих орудий, давили все, что попадало под страшные лапы их металлических зверей, зовущихся машинами. Но тогда все было по-другому.

«Сейчас ты спишь. Но проснувшись, ты начнешь крушить все вокруг. Или нет?.. Или же ты не выдержишь испытание Эйвы?»

Сомневаясь в правильности своего поступка, мужчина предпочел убрать клинок, однако не успел.

— Тсу’тей! — Мо’ат в мгновение ока очутилась рядом с воином и грубо оттолкнула его. — Решать, жить ей или нет, будет Эйва! Твое дело — следить. Потерпи, скоро тебя сменят.

***

«Какого черта я прусь сквозь эти дебри непонятно куда?! Мо’ат сказала, что Тсу’тей будет дежурить не один. Но я думала, что свою часть уговора мы выполнили. В конце концов, могли бы дать нам хоть немного времени. Я всецело сочувствую Бейфонг, но…»

Грейс в очередной раз костерила себя за необдуманное решение, но упорно двигалась вслед за Цахик.

«Он ее убьёт? Что за бред?! С каких пор кто-то из На’ви оспаривает «решение Эйвы»?! Тфу! Даже в мыслях это звучит бредово!»

Когда они добрались, Тсу’тей сидел под навесом, но никаких признаков намечавшегося покушения на жизнь Бейфонг не было. Однако вряд ли Мо’ат стала бы врать.

Огустин объяснили, что нужно делать и, условившись о времени смены, оставили рядом с Лин. Грейс нельзя было покидать «больную», а потому заняться первой было особо нечем. Разве что рассматривать обстановку.

Навес, натянутый между корнями дерева, Бейфонг, ворочавшаяся на циновке и в очередной раз сбросившая с себя узорчатое одеяло. По крайней мере, именно эту функцию сейчас выполнял пестрый кусок материи. И лес вокруг. Хотя нет, Грейс еще успела заметить головы слингеров, нанизанные на копья, торчавшие из земли. Ничего необычного.

«Да уж. Признаться честно, я не думала, что еще с тобой увижусь, Бейфонг. Мы уже фактически собрали вещи, и тут снова ты. Эй! Не придумаешь для меня отчет, чем именно я занималась в лесу еще две недели?.. Знаешь, если ты сумеешь выжить — это будет просто чудом. Но от чего-то мне кажется, что именно это ты и сделаешь! Ты говорила, что работаешь в полиции? Я тогда боюсь подумать, какие у вас преступники. Не иначе как «духов» по камерам сажаете».

В голове против воли появилась картинка: Бейфонг проходит рядом с камерами, а из-за решетки на нее пялится монстр. Рычит и тянет когти к спине полицейской, но последняя резко разворачивается и ударом своего троса заставляет тварь завыть от боли и забиться в темный угол.

«Бред! Точно бред!.. А Норм сейчас работает за двоих — бедняга. Летел сюда, готовился, а в итоге? Хотя времени после… «инцидента» прошло не столь много. Может быть, ему еще повезет?..»

И так продолжалось до наступления темноты. От Дока требовалось только поить Бейфонг непонятного рода жидкостью, судя по всему, каким-то лекарством. Потом приходил Тсу’тей. Огустин с некоторым подозрением смотрела на него.

«Я понимаю, что мы тебе противны, но Бейфонг же тебе ничего не сделала. Да ты и сам знаешь, что она не одна из нас. Но, видимо, тебя приводит в бешенство ее похожесть на нас. Я бы на месте Мо’ат подыскала кого-то поспокойней».

Еще большие странности выпали на долю Грейс, во время одного из следующих дежурств…

Док уж точно не ожидала, что рядом с ней неожиданно произойдет землетрясение. И можно было бы попытаться сбежать, если бы не тот «маленький» факт, что эпицентром являлась не кто иная, как сама Бейфонг. Она цеплялась за землю, будто за одеяло, как делают люди, которым снится кошмар, и металась точно также. Вот только ее сны грозили обернуться проблемой совсем реальной. Грейс не сразу заметила связь между движениями шефа полиции и аномалией, происходившей вокруг.

«О подобном меня не предупреждали! Бейфонг, скажи на милость, что за чертовщина с тобой творится?!»

Грейс не придумала ничего лучше, чем обнять, «кажется, будущую На’ви» и напевать какую-то до боли простую, но по своему красивую мелодию.

«Прямо, как тогда в школе. Удивительные дети. Они могли даже нас кое-чему научить… А теперь…»

И как бы это странно не звучало, Лин через какое-то время успокоилась. И крепко сжала локоть аватара.

Изменения во внешности Бейфонг были несколько странными. Хотя как вообще может нормально выглядеть промежуточная форма между На’ви и человеком? Аватары не в счет: они имели человеческую ДНК, но все же больше относились к На’ви.

У Лин же то несколько изменялась форма черепа, то удлинялось тело, то ее просто трясло от невидимых глазу превращений. Было ощущение, что из одной фигурки кто-то за неимением материала пытался вылепить новую. Вот только фигурка была живым человеком. И этому человеку было больно.

В самые тяжелые периоды появлялась Мо’ат. Выгоняла Тсу’тея и Грейс и, только завершив свою часть дела, отправлялась обратно. Откуда она знала, когда приходить, одной Эйве было известно.

***

Следующая смена между Тсу’теем и Грейс произошла при несколько иных обстоятельствах. В поле зрения Дока как раз попал знакомый навес, когда ученая заподозрила неладное.

Подойдя ближе она поняла, что воин стоял рядом с Бейфонг, будто ожидая чего-то, а последняя не подавала даже малейших признаков жизни. Грейс быстро опустилась рядом с ней на колени, поднесла ладонь к лицу шефа полиции, а затем прислонила ухо к ее груди. Сердце Лин не билось, дыхания не было. Решение действовать было принято мгновенно. Док стянула с себя куртку и переместила под шею Бейфонг, благо размеры тела последней это уже позволяли, и начала судорожно копаться в поясной сумке.