Баджи тихо, словно боясь спугнуть, прошел в комнату. Остановился у двери, перебирая в голове сотни вариантов того, что может увидеть. Осторожно заглянул во внутрь.

Рей сидела на полу, поджав под себя длинные тонкие ноги, и играла с рыжим котом, что ластился перед ней, перебирая лапками.

— Ах вот, значит, какой ты! — воскликнула она, когда кот, не рассчитав силу, цапнул ее за палец. — Тогда получай!

Тот мигом подскочил на четыре лапы и принялся прыгать на месте, в попытке ухватиться за ее руки, которыми она махала из стороны в сторону, чтобы раззадорить животное.

Баджи не удержался и усмехнулся.

Рей испуганно дернулась на месте, поднимая на него взгляд. Кот, воспользовавшись заминкой, тут же поспешил наброситься на ее руки.

— Ой, я не слышала, как ты пришел.

— Вижу, ты уже познакомилась с Хосико.

— Его зовут Хосико? — вопросительно приподняла брови Рей, отбиваясь от чересчур разыгравшегося кота. — Я спала, когда он вдруг появился из ниоткуда и запрыгнул на постель. Напугалась жутко. Хотела вынести из комнаты, но он вдруг начал играть со мной, и… я не устояла. — Она бросила на Баджи виноватый взгляд исподлобья, ожидая его реакции.

— Надо было предупредить тебя, — ответил он, опираясь плечом о дверной проем. — Я оставляю окна в своей комнате открытыми, чтобы дикие коты могли забираться туда время от времени. Но не думал, что Хосико доберется до тебя.

— Все в порядке. Он забавный. Ай! Разве что зубки слишком острые!

— Оу, Хосико, наверное, голоден, — спохватился Баджи. — Сейчас.

Он сбегал в свою комнату, взял с полки коробку сухого корма и вернулся обратно к Рей, садясь на пол около нее. Она на это никак не отреагировала — лишь продолжала увлеченно бороться с Хосико. Тот вцепился в ее руку, пытаясь зубами сорвать с ладони бинт, которым была перевязана полученная пару дней назад рана.

— Покорми его. — Баджи протянул Рей коробку. — Он сразу станет добрее.

Она с благодарностью приняла ее у него из рук и высыпала немного корма на пол. Хосико тут же позабыл о бинте и с голодным отчаянием набросился на еду.

— Бедняга, — сочувственно протянула Рей, поглаживая кота пальцами по загривку. Тот начал блаженно мурчать.

На краю сознания Баджи отстраненно мелькнула мысль о том, что коты — лучшее лекарство от апатии.

— Любишь животных? — спросил он, откидываясь спиной на стену и принимаясь беззастенчиво разглядывать сидящую перед ним девушку. Рей, если и чувствовала его взгляд на себе, то виду не подавала.

— Да. Всегда мечтала завести питомца, но родители не позволяли, — на этих словах ее голос как-то угрюмо стих, но она тут же взяла себя в руки и бодро произнесла: — Удивлена, что ты тоже их любишь. Настолько, что оставляешь для них открытыми окна своей спальни.

— Да, я часто слышу такое, — снисходительно закатил глаза Баджи. — Коты просто прикольные.

Рей коротко улыбнулась ему бледными обкусанными губами. В комнате повисла тишина, нарушаемая лишь тиканьем настенных часов и чавканьем Хосико. Первым ее нарушил Баджи, решив в лоб задать необходимый вопрос:

— Ты как?

Рей заметно смутилась. Избегая смотреть ему в глаза, она тихо произнесла:

— В порядке. — Баджи ей не поверил. — Прости, что доставила тебе кучу проблем.

— Да какие проблемы? Ты из комнаты почти не выходила.

— Но все же…

— Реальные проблемы будут, если ты умрешь от голода прямо здесь. Так что, если хочешь избежать их — советую поесть.

Некоторое время Рей ничего не отвечала. Баджи уже мысленно готовился к тому, что она откажется и к тому, что придется ее уговаривать, как вдруг:

— Да, ты прав. Мне нужно поесть.

— Вау, это было легко. Ладно, пошли. — Он проворно поднялся на ноги и подал руку Рей. Та ухватилась за нее, и он одним резким рывком поднял ее на ноги, параллельно подмечая то, какой легкой она оказалась. — Сегодня на ужин удон.

— Ты сам готовишь? — поинтересовалась Рей, когда Баджи поставил на стол два донбури с заново разогретым удоном с говядиной. Пахло вроде сносно. Она взяла в руки палочки и принялась задумчиво помешивать лапшу, словно не решалась пробовать ее.

— Когда маман уехала, пришлось учиться. Хотя, в основном я, конечно, стараюсь кушать где-нибудь вне дома. Или иногда заваливаюсь в додзе Сано — там всегда есть, что пожрать, благодаря Эмме.

— Эмма — это твоя девушка? — бесхитростно поинтересовалась Рей, цепляя палочками лапшу и осторожно поднося ее ко рту. Баджи чуть не подавился куском вяленой говядины:

— Блять, скажешь тоже. Нет, это сестра Майки — моего другана. Ну и…

Договорить он не успел, потому что в следующий момент Рей резко вскочила с места, прижав руку ко рту, помчалась в сторону ванной и захлопнула за собой дверь, после чего оттуда донеслись характерные звуки.

Первым порывом Баджи было сорваться вслед за ней, но он вовремя заставил себя остаться на месте, вспоминая про личные границы. Должно быть, Рей будет не очень приятно, если он будет стоять у нее над душой, пока ее выворачивает в унитаз. А чем ее выворачивало, если она все эти дни ничего толком не ела?

Через минуту мучительные звуки стихли. Послышалось журчание воды, после чего дверь ванной отворилась, и в гостиной снова появилась Рей. Лицо ее было влажным и бледным. На подгибающихся ногах она прошла к дивану, рухнула на него и спрятала голову в ладонях.

Баджи набрал в стакан холодной воды и поднес ей.

— Я, конечно, видел разную реакцию на мою стряпню… Но, знаешь, эта — самая обидная.

Рей покачала головой, приняла у него стакан трясущейся рукой и отпила немного воды.

— Прости, это не из-за твоей стряпни. То есть, из-за нее, но не потому, что она невкусная, просто… Блин, это сложно.

— Может, постараешься объяснить? — Баджи посмотрел на Рей в упор. Она подняла на него свои темно-зеленые глаза. Секунда-две, как вдруг они затянулись пеленой слез. Рей тихонько шмыгнула носом и быстро-быстро заморгала, запрокинув голову назад, словно пыталась загнать непрошеные слезы обратно.

— У меня расстройство пищевого поведения, — наконец-то призналась она. — Это такая очень нездоровая фигня, из-за которой я не могу нормально есть без навязчивых мыслей. В моменты стресса все обостряется и мне вообще кусок в горло не лезет без риска выблевать все обратно.

Баджи внимательно ее слушал, а когда понял, что продолжать она больше не собирается, то спросил:

— Из-за чего оно появилось у тебя?

Рей судорожно вздохнула, зачесала спутанные волосы назад и произнесла стянутым голосом:

— На первом курсе перед экзаменами у меня начался сильный стресс, который я заедала сладким. Набрала пару килограмм. Хиро… — тут ее голос сорвался. Это был первый раз с того инцидента, как она произнесла его имя. — Хиро это не понравилось. Сначала он начал всячески намекать, а потом и говорить прямо, чтобы я похудела. Говорил, что рядом с ним постоянно вертятся девушки модельной внешности, и если я не хочу, чтобы он бросил меня ради них, то должна соответствовать.

Баджи крепко сжал кулаки на коленях. Рей тем временем продолжала ровным тоном, словно пересказывала очередной доклад на семинаре. От ранее выступивших слез не осталось и следа.

— Я тогда записалась в тренажерный зал, села на диету, вернулась к прежнему весу. Но даже после этого он не перестал упрекать меня за то, что я ем. Мы приходили в ресторан, я заказывала какое-то блюдо, а он бросал невзначай: «Дорогая, а ты уверена, что хочешь это? Мне кажется, оно может плохо сказаться на твоей фигуре». Дошло до того, что каждый раз, когда я садилась есть, у меня в голове начинал звучать его голос. Иногда доходило до того, что, поев что-то сладкое или мучное, пусть и в маленьких количествах, меня начинало мучить чувство вины и неполноценности. Из-за этого меня тянуло рвать. Я делала это не специально, мой организм будто… сам отвергал еду. Со временем я научилась держать это под контролем. Но все равно во время стресса или переживаний эта фигня дает о себе знать.