— Вау… — расслабленно выдохнула она, прикрывая глаза и позволяя волнам унести ее.

— Сильно не привыкай, — наставительно произнес Мицуя, наблюдая за ней. — Потом не отвыкнешь.

Рей молча кивнула ему и сделала вторую затяжку.

Они просидели так пару минут — в тишине и смоля сигаретами. Слова были не нужны — Рей кожей ощущала молчаливую поддержку Мицуи и была благодарна ему за это. Докурив вторую сигарету и выбросив ее в стоящую рядом урну, он произнес:

— Медсестра сказала, что Баджи еще не скоро очнется, так что я отлучусь пока. Вчера оставил Луну и Ману с Юзухой, а сегодня они что-то раскапризничались, мозги парят. Ты не хочешь тоже съездить домой?

— Нет, — покачала головой Рей. — Я буду здесь.

— Ладно. Тогда Эмму я тоже забираю, подброшу ее в додзе. Чифую остается здесь с тобой. Скоро еще должны будут приехать Майки с Доракеном. Если что — звони в любое время, хорошо?

— Хорошо. И спасибо тебе.

— Да не за что. — Мицуя поднялся с места и, потрепав на прощание Рей по голове, направился в сторону парковки.

***

Остаток дня прошел относительно спокойно и тихо. Чифую и Рей попеременно несли вахту около кровати Баджи — тот никак не отходил от наркоза, лишь время от времени приоткрывал глаза, что-то невнятно бормотал и снова проваливался в сон. Ближе к обеду приехали Доракен и Майки — уставшие, измотанные и с залегшими под глазами кругами. На все расспросы Рей о том, как продвигается дело, они осторожно уходили от ответа, выдавая лишь обобщенные сведения.

— Еще рано что-либо говорить, — ровно произнес Майки, пока они пережидали в кафетерии уборку палаты, — но мы задействовали очень серьезных людей. Этот ублюдок обязательно ответит за все, но пока мы не можем распространяться о деталях. Верь в нас, Рей. Если нам не удастся запрятать его за решетку, то мы просто убьем ублюдка.

По беспристрастному выражению лица Майки и по его опасно сузившимся зрачкам Рей вдруг поняла, что это была не фигура речи и не пустая угроза. Он действительно имел это в виду. На какой-то момент стало безумно страшно сидеть рядом с Майки за одним столом и делить с ним обед, но в конце концов Рей осознала, что она и сама готова была сделать ради Баджи то же самое. Хиро слишком долго отравлял ее жизнь, и она терпела это. Но вчера он посмел тронуть ее любимого человека. Этого она ему никогда не спустит с рук.

Ближе к вечеру к ним вышла медсестра с хорошими новостями.

Баджи полностью отошел от наркоза.

Первой к нему, конечно же, запустили Рей. Когда она вошла в палату, над ним стоял врач, светя в глаза фонариком и проверяя реакцию зрачков. Но едва хлопнула дверь, как Баджи, игнорируя его предупреждения, тут же посмотрел в ее сторону.

— Господин Баджи, вам запрещены столь резкие…

— Привет, малышка… — еле слышно прохрипел он, растягивая бледные губы в слабой улыбке.

Рей почувствовала, как внутри нее что-то с силой сжалось. В доли секунды преодолев разделявшее их расстояние, она подлетела к Баджи, едва ли не падая на колени перед кроватью, и крепко вцепилась в его руку, что он протянул ей на встречу.

— Привет, — также тихо прошептала, ощущая, как медленно начинает жечь глаза.

Баджи с трудом поднял руку, нежно провел костяшками ободранных пальцев по ее щеке и спросил:

— Ты кушала?

Рей с надрывом рассмеялась сквозь слезы.

— Ты только что очнулся после операции, и это все, что тебя волнует?

— Да.

— Я ела, — ответила она, прижимаясь щекой к его руке, — не волнуйся.

Баджи окинул ее нежным взглядом, дергая уголками губ, а потом вдруг посмотрел куда-то за ее спину. Оглянувшись, Рей увидела, что у окна в палату столпились ребята и сейчас возбужденно махали им, складывали из пальцев сердечки и корчили забавные рожицы. Как малые дети, ей-богу. Рей весело рассмеялась и помахала в ответ.

Весь следующий час палата Баджи не видела покоя. Ребята заходили к нему по очереди, заставляли прикроватную тумбочку пакетами с фруктами, весело о чем-то переговаривались, смеялись и абсолютно не внимали предупреждениям персонала больницы вести себя потише. К ночи, когда часы посещения закончились и всех посетителей едва ли не силой выталкивали за двери, в палате у Баджи остались Доракен и Майки. Рей в это время находилась в коридоре и не слышала, о чем они говорили, но по их сосредоточенным и серьезным лицам, что наблюдала через прорези в жалюзи, догадывалась, о чем шла речь. Через несколько минут они вышли из палаты, ведя себя нарочито беспечно.

— Рей, давай я тебя подброшу до дома, — обратился к ней Майки, опираясь на стену и стягивая с ног бахилы. — Тебе вряд ли позволят остаться здесь вторую ночь подряд. Завтра утром снова приедем вместе.

Рей неуверенно огляделась по сторонам, подмечая стремительно пустеющий коридор отделения интенсивной терапии, и нехотя согласилась:

— Хорошо, только загляну к Кейске напоследок.

— Буду ждать тебя на парковке.

Благодарно кивнув Майки, Рей накинула на плечи больничный халат и вошла в палату. Баджи встретил ее с широкой улыбкой на лице.

— Как чувствуешь себя? — спросила она у него, присаживаясь около кровати.

— Так, будто безумно хочу тебя поцеловать, — ответил ей Баджи, пытаясь привстать с кровати. Лицо его тут же исказила гримаса боли, которую он неудачно попытался скрыть.

— Боже, Кейске, твои ребра ведь еще не зажили! — воскликнула Рей, подрываясь с места. — Не двигайся.

Она легонько надавила на его плечо, чтобы он лег обратно, и, придерживая волосы, наклонилась к нему самостоятельно, мягко прижимаясь к сухим губам. Поцелуй вышел с привкусом лекарств, но от этого не менее трепетным и желанным. Они целовались долго, страстно, но при этом аккуратно. Утыканная катетерами и перебинтованная в нескольких местах рука Баджи нетерпеливо ворошила волосы Рей на затылке, ее же пальцы крепко вцепились в воротник его больничной рубашки. Если бы к груди Баджи по прежнему были прикреплены датчики кардиомонитора, то он бы неприменно зашелся в бешеном ритме — настолько сильно сейчас колотилось его сердце.

Поцелуй прервал деликатный стук медсестры в дверь. С сожалением оторвавшись от губ Баджи, Рей села обратно на стул и взяла его ладонь в свою.

— Послушай, Кейске, пока я не ушла…

— Я знаю, о чем ты собираешься говорить, — перебил он ее севшим голосом. — Не смей винить себя в этом.

— Но…

— Никаких «но». Я в порядке, восстановлюсь через пару дней, и не через такое проходили. А об этом ублюдке Хиро мы еще позаботимся. Он ответит за все.

Глубоко вздохнув, Рей часто заморгала и закусила щеку изнутри, пытаясь остановить просившиеся наружу слезы. Нет, она не будет снова плакать перед ним.

— Хорошо, — произнесла, с трудом сглотнув вставший в горле ком.

— Майки временно приставит охрану к твоему дому, пока эту мразь не прижмут, так что ничего не бойся.

Рей уже было хотела возразить, но тут же остановила себя. Нет, ее гордость и нежелание втягивать других людей в свои проблемы уже сыграла с ними злую шутку. К тому же, с охраной спокойнее будет не только ей, но и Баджи. А его скорое выздоровление — ее самый важный приоритет на данный момент.

— Хорошо, — спокойно согласилась Рей, проглатывая все возражения. Брови Баджи удивленно взлетели вверх:

— Вау, это было легко, — облегченно выдохнул он. Она еще раз сжала его пальцы и неопределенно пожала плечами.

— Просто я понимаю, что так будет лучше. Черт, мне уже пора идти. Завтра, как только начнутся часы приема, сразу приду. Что-нибудь принести нужно?

— Только свою прекрасную задницу, — игриво улыбнулся Баджи, кончиками пальцев пробегаясь по бедру Рей. Та смущенно покраснела и поднялась с места, как вдруг он удержал ее за руку.

— Малышка, я хотел сказать еще кое-что, — произнес Баджи внезапно посерьезневшим голосом. Рей остановилась и внимательно вгляделась в его лицо.

— Что такое?

— Я тоже люблю тебя.

Удивленно раскрыв рот, Рей растерянно хлопнула глазами.