Не успела она отогнать от себя эти мысли, как Хиро поспешил скрыться в кабинете. Немного выждав, Рей взяла Баджи за руку и потянула его в том же направлении.

Пара, на удивление, прошла относительно спокойно. Все два часа Хиро сидел безликой тенью в самом конце аудитории, даже не поднимая головы от учебника, что лежал перед ним. Баджи пару раз нервно оборачивался в его сторону, сканируя напряженным взглядом, но ничего лишнего себе не позволял, хоть Рей и видела, как судорожно он сжимал кулаки под партой, похрустывая суставами. Возвращение Хиро и тяжелые взгляды Баджи, не оставшиеся незамеченными для других, всколыхнули новую волну сплетен и слухов, уже успевших было затихнуть за эти два месяца. То и дело до Рей долетали обрывки их имен, произнесенных шепотом на задних партах. Сосредоточиться на лекции никак не выходило.

***

— Ну, что? Я же тебе говорил, что не буду кидаться на него, — расплылся в самодовольной улыбке Баджи, перекидывая ногу через байк и протягивая Рей шлем. Та в ответ снисходительно закатила глаза и все же улыбнулась.

— Я горжусь тобой.

— Звучит как повод для поощрительного поцелуя.

— Как будто для поцелуя тебе когда-то нужен был повод.

— Так веселее.

Покачав головой, Рей все же подалась вперед на встречу тянущемуся к ней Баджи, как вдруг ее телефон издал трель об уведомлении. Вдоль по позвоночнику прошелся разряд тока, спина мигом взмокла. В последнее время все чаще Рей реагировала на этот звук подобно собаке Павлова — тело ее напрягалось, сердце начинало биться быстрее, словно на уровне условных рефлексов. Каждый раз она опасалась открывать сообщение, боясь, что оно могло оказаться угрозами от Хиро.

Отпрянув от Баджи, Рей нервно оглянулась по сторонам и запустила руку в карман, доставая телефон. Баджи, осознав, что поцелуя не последует, удивленно распахнул глаза и уставился прямо на ее беспокойное, оттененное тревогой лицо.

— Эй, малыш, что такое?

Разблокировав экран телефона и увидев, что сигнал исходил не от сообщения, Рей сначала было облегченно выдохнула, но тут же снова напряглась. Теперь она даже не знала, что было хуже.

— Что там? — чуть нервно переспросил Баджи.

Рей подняла голову, растерянно моргнула и покачала головой.

— Ничего, просто напоминание в календаре.

— О чем?

— Через два дня у Сато день рождения.

— О… — только и ответил Баджи негромко. Поджав губы, Рей поспешно убрала телефон обратно в карман и нервно заправила волосы за уши. Холодный декабрьский воздух безжалостно трепал их, заставляя виться сильнее обычного из-за повышенной влажности. — Слушай, я помню, ты говорила, что еще не готова, но может, сейчас самое время? Скоро Новый Год — нужно отпустить старые обиды и все такое.

Рей посмотрела на Баджи слезящимися от ветра глазами, пару секунд помолчала, после чего произнесла:

— Я… Мне надо подумать.

— Хорошо, — просто ответил он. — Садись давай, а то замерзнешь.

Всю дорогу до дома Рей думала о том, что сказал Баджи. С их разговора, когда она впервые открылась ему о своих друзьях, прошло уже два месяца — много чего изменилось с того времени. Она избавилась от страха близости, поверила, что достойна любви и заботы, начала нормально есть и проработала кучу своих комплексов — и все это благодаря не только психотерапевту, которого начала посещать с недавнего времени, но и благодаря Баджи. Наверное, в большинстве своем это все же была его заслуга. Жизнь Рей постепенно налаживалась, если не брать в расчет пару аспектов, которые продолжали эхом прошлого гнаться за ней — лишь две проблемы оставались нависать тяжестью незакрытого гештальта: отношения с родителями и отношения с друзьями. И если по поводу первого Рей особо не переживала, осознавая, что родственники никогда не были ее настоящей семьей и разлука с ними не причиняла ей боли, то со вторым дело обстояло куда сложнее. Она скучала по друзьям — безумно скучала.

Иногда они с Баджи выбирались в какой-нибудь бар, чтобы выпить со Свастонами, или просто принимали их дома за игрой в маджонг и сытным ужином. Ребята сразу и беспрекословно приняли Рей в свой круг — не просто как девушку Баджи, но и как отдельную личность. Эмма частенько приглашала ее на шоппинг, с Мицуей они переодически переписывались, делясь своими скетчами и набросками, Чифую обязательно как минимум раз в неделю ужинал с ними, а Хаккай со временем перестал краснеть каждый раз, когда пересекался с ней взглядом. Рей чувствовала себя в их компании своей, но все же, слушая веселые и абсурдные рассказы ребят из детства, видя, как они порой понимают друг друга без слов и с одного взгляда, она ощущала глухую тоску. У нее тоже были такие люди — люди, которые заменили ей семью, которые были рядом больше половины жизни и с которыми она потеряла связь.

Возможно, действительно пришло время сделать шаг навстречу? И даже если друзья не примут ее, не простят — что же, пусть так и будет. По крайней мере, она больше не будет надеяться и поставит точку там, где уже давно стоит вопросительный знак.

Байк с визгом затормозил, паркуясь на привычном месте. Осторожно спрыгнув с заднего сиденья и обретая опору под гудящими ногами, Рей сняла с себя шлем и протянула его Баджи. Тот повесил его на руль и, пригладив растрепавшиеся волосы одной рукой, тоже поспешил слезть с байка.

— Все нормально? — заботливо спросил он у Рей, подметив ее загруженное выражение лица. — Ты всю дорогу молчала.

Она подняла голову, посмотрела на него прямо и твердо заявила:

— Ты был прав. Я хочу встретиться с друзьями.

***

За огромным панорамным окном расстелилась непроглядная темень — лишь где-то вдали мелькали отголоски рождественских огней. Рей могла видеть в отражении себя, сидящей за небольшим столиком с кружкой орехового рафа в руках. Пальцы отбивали нервную дробь по деревянной поверхности. Окно по периметру было увешано мерцающей гирляндой и ветками мотибаны. Нервное ожидание тянулось, словно карамельная патока.

Она ждала друзей в их некогда любимой кофейне — совсем недалеко находилась станция, на которую они больше года назад прибыли на поезде Йокогама — Токио. Уставшие после дороги и все еще отягощенные чувством тоски по дому, они медленно брели по кварталам — Хана с восторгом рассматривала неоновые панорамы Токио, Рей сдержанно поддакивала ее восхищенным возгласам и фотографировала на цифровой фотоаппарат у каждого стенда, а Сато и Кио послушно плелись за ними, таща на себе тяжелые сумки. Ребята совсем уже было устали, когда на пути у них встретилась небольшая, но уютная кофейня. Не слушая ничьих возражений, воодушевленная Хана потащила друзей туда. С тех пор это место стало точкой их сбора, несмотря на то, что судьба раскидала их по разным уголкам Токио.

Ореховый раф в керамической чашке медленно, но верно остывал. Рей предавалась ностальгическим воспоминаниям, полностью погрузившись в свои мысли, что пропустила раздавшееся со стороны входа позвякивание колокольчика. Три человека подошли к ее столу.

— Рей?

Она резко обернулась. Они стояли перед ней — раскрасневшиеся, усыпанные с головы хлопьями снега и ничуть не изменившиеся. С их последней встречи прошло одиннадцать месяцев, но по ощущениям — несколько лет. Неловко улыбнувшись, Рей тихо произнесла:

— Привет.

В следующую секунду ураган по имени Судзуки Хана едва не снес ее с ног, накинувшись с пылкими объятиями, приправленными крошкой снега, что сыпался с пышных черных локонов.

— Дурашка Рей, — завизжала подруга ей на ухо, обдавая свежестью улицы. Рей растерянно обняла ее в ответ, пересекаясь непонятливым взглядом с Кио и Сато, стоящими позади. — Мы так скучали!

— Я не понимаю… — пробормотала она сконфуженно, когда Хана, наконец, отлепилась от нее. — Разве вы не злитесь на меня?

— Злимся, — безапелляционно подтвердил Сато, стягивая с себя верхнюю одежду и усаживаясь на место напротив. — Но скучали сильнее, так что устроим взбучку тебе позже.

Рей растроганно оглядела друзей и почувствовала, как затянувшийся внутри узел начал постепенно ослабевать. Это все еще они — ее лучшие друзья. Ее семья. Поспешив отогнать от себя лирические мысли, она едва заметно встряхнулась на месте и полезла в сумку, доставая оттуда увесистую коробку, перевязанную лентой.