Словно прочитав его мысли, она ободряюще улыбнулась, заправляя ему волосы за уши.

— Ну же, Кейске, не бойся, я ведь уже не девственница. К тому же, ты меня хорошо подготовил…

Притянув его к себе за шею, Рей снова поцеловала его, развязно проникая языком в рот. Это заставило Баджи расслабиться и пустить все на самотек. Он инстинктивно сделал рывок вперед, плавно входя в нее на половину длины, заставляя сдавленно простонать в его рот.

— Вот так, да, — с придыханием произнесла Рей, разрывая их влажный поцелуй. А в следующее мгновение обхватила его за талию ногами, а за плечи — руками и притянула ближе к себе, заставляя Баджи проникнуть в нее до основания.

— Блять, — горячо выдохнул он ей в шею, чувствуя, как туго она сжалась вокруг него. Дав Рей немного привыкнуть к новым ощущениям, он наконец плавно задвигался в ней, с каждым новым подходом наращивая темп.

Спинка кровати мерно заскрипела. Звуки шлепков кожи о кожу и прерывистое тяжелое дыхание становились все громче и громче. Тело покрылось мелкими бисеринками пота, волосы спутались, конечности покалывало с каждым новым приливом наслаждения. Вслепую нащупав на постели запястья Рей, Баджи неосознанно потянулся к ним и переплел их пальцы. Полностью растворившись в ощущениях, двигаясь исключительно на инстинктах, они чувствовали, как постепенно сливались в один единый организм.

Рей кончила первой как раз после того, как ее громкое дыхание плавно перетекло в тихие стоны.

— Сильнее… Я… сейчас… Сейчас… Да! — Она выгнулась так сильно, как только могла, пронзаемая с головы до пят мощным оргазмом. Вжалась всем телом в Баджи, крепко обхватывая бедрами его талию, громко дыша ему в ухо, сжимаясь вокруг него до пятен перед глазами. Все ее тело натянулось, словно струна, охваченная дрожью. Это длилось пару секунд, пока она наконец не распласталась обессилено на влажных простынях и с наслаждением перевела дыхание. Заметив, что она уже закончила, Баджи хотел было выйти из нее, чтобы прийти к финишу самому, но она не позволила ему, крепче обхватывая за талию. — Нет, — слабо прошептала. — Я хочу, чтобы ты сделал это во мне.

Ее слова вызвали в нем новую волну возбуждения, проходясь мурашками по позвоночнику. Движения стали хаотичными и рванными. Сознание Баджи медленно стекало с края, растворяясь в нирване. Все еще очень чувствительная после оргазма, Рей тихо всхлипывала и стонала все время, пока он вбивался в ее податливое и чрезмерно влажное нутро. Еще несколько поступательных движений, стон Рей на ухо, смазанный поцелуй в губы и…

Тугой узел внизу живота резко лопнул, посылая в конечности теплые электрические импульсы.

— Да, малыш, да… — простонал Баджи сквозь плотно сжатые зубы, утыкаясь холодным лбом в изгиб шеи Рей.

Перед глазами все поплыло, тело вдруг стало тяжелым, удерживать себя на дрожащих руках стало невозможно. Практически выскользнув из Рей, Баджи заставил себя откатиться в сторону и обессилено рухнуть на соседнюю половину кровати тяжело дыша.

Некоторое время они пораженно молчали, собираясь с силами и восстанавливая дыхание.

— Это было… Вау… — первой заговорила Рей, переворачиваясь на бок. Баджи посмотрел на нее. Она лежала рядом с ним, раскрасневшаяся, с прилипшими ко лбу влажными волосами, блестящими глазами и красными-красными губами. Он довел ее до такого состояния.

— Это было охуенно, — слабо произнес Баджи, тоже ложась к ней лицом и ласково проводя рукой по ее щеке. Прикрыв глаза, Рей неосознанно прильнула к его прикосновению. Недолго думая, он подался вперед, чтобы лениво поцеловать ее.

***

Баджи мог чувствовать сквозь сон чье-то мягкое прикосновение к своему лицу.

Нет, не чье-то. Её.

С трудом разлепив глаза, он попытался сфокусировать зрение. Обзор закрывали упавшие на лицо волосы, но в следующую секунду они были аккуратно убраны в сторону и заправлены за уши нежным жестом. Рей лежала перед ним — мягкая, сонная и обнаженная. Белая простыня лишь отчасти прикрывала ее нагое тело и плавные изгибы, а закатное солнце, затапливающее комнату через окно, окутывало ее силуэт золотым свечением.

— Пора вставать, — тихо проговорила она, улыбаясь и щуря темно-зеленые глаза.

— Зачем? — еле внятно пробормотал Баджи в подушку.

— А ночью ты что будешь делать?

— Думаю, чем заняться ночью, мы найдем. — Тяжелой ото сна рукой он потянулся к Рей и коснулся ее обнаженного бедра, принимаясь медленно поглаживать. Не без удовлетворения подметил, как ее матовая кожа покрылась мурашками.

— Завтра с утра в универ. Нужно выспаться.

— Ты такая зануда, тебе кто-нибудь говорил об этом?

— Да, ты. Раз десять уже, наверное.

Хрипло рассмеявшись, Баджи покачал головой, но получилось не очень, учитывая, что он лежал на животе лицом в подушку.

— Подожди, я что, уснул сразу после секса? — переспросил он возмущенно.

— Ну, не прямо сразу, — протянула Рей, задумчиво хмурясь. — Минут через десять, наверное.

— Старею что ли, — недовольно пробурчал Баджи себе под нос и едва заметно вздрогнул, когда его спины, ровно над тем местом, где заканчивалось одеяло, коснулись холодные пальцы.

— Откуда это? — спросила Рей серьезно, оглаживая бледные очертания продолговатого шрама, явно догадываясь, каким орудием его оставили. Неудобно поерзав на месте, Баджи все же перевернулся на спину, удерживая простыню так, чтобы она не соскользнула, и облокотился о изголовье кровати. Рей расценила это по-своему. — Можешь не говорить, если не хочешь…

Баджи поспешил возразить:

— Нет, не в этом дело, просто… — он запнулся. Конечно, можно было бы сказать ей, что он получил это ранение в одной из уличных драк, не добавляя лишних деталей, но хотелось быть с ней полностью честным. Это меньшее, что Баджи мог сделать после того, как она раскрыла свою душу перед ним. Вот только страх того, что Рей могла не понять его, могла осудить, мерзко ютился на подкорке, заставляя сомневаться. — Я получил его лет пять назад. Как сегодня помню тот день: тридцать первое октября две тысячи пятого.

Чуть приподнявшись на месте, Рей поудобнее устроилась на боку, подперев голову рукой и перекинув пышные локоны на одну сторону.

— Что случилось?

— Это произошло в две тысячи пятом, но началось все задолго до этого. Когда мне было двенадцать. Мы с Казуторой… — Поджав к себе одну ногу, Баджи свесил с колена руку, принимаясь нервно пощелкивать пальцами. Он рассказывал эту историю лишь однажды — в логове Вальгаллы, чтобы заработать себе авторитет в глазах противника и убедить, что он на их стороне. Но одно дело — рассказывать эту историю гопникам с улицы, на которых плевать, и совсем другое — девушке, которая тебе не безразлична. — Мы с Казуторой хотели сделать подарок Майки на день рождения. Он тогда ездил на каком-то всратом мопеде, хоть и был нашим главой. Поэтому Казутора решил забраться ночью в магазин и украсть байк, о котором Майки мечтал. Позвал меня с собой, я согласился. Вот только… вот только мы не знали, что магазин принадлежал Шиничиро — брату Майки. В ту ночь он был там и спалил нас, увидел наши лица. А мы… Что мы? Были малолетними пиздюками, жестко пересрались. Я узнал Шиничиро, но было слишком поздно. Казутора подобрался к нему сзади и ударил по голове… Блять, не помню даже, чем он ударил. Помню лишь то, что было много крови… Шиничиро умер.

— О боже, — пораженно прошептала Рей. Баджи вдруг осознал, что все время до этого избегал смотреть на нее. Аккуратно вскинув на нее взгляд, он ожидал увидеть в ее глазах отвращение или осуждение, но этого не было. Рей смотрела понимающе и с сочувствием. Это придало сил говорить дальше.

Баджи рассказал ей обо всем: о своей борьбе в одиночку против Кисаки и ради Казуторы с Майки, о том, как ему пришлось делать вид, будто он предал друзей, о том, как избивал Чифую в логове Вальгаллы, о битве в Хэллоуин, о ноже, вонзившемся ему в спину… Рей все молча слушала.

— Мне кажется, в тот день я должен был умереть. Если честно, мне даже в какой-то степени хотелось, потому что казалось, будто таким образом я смогу искупить свою вину перед Майки и Казуторой. Но меня спас Такемучи. Не знаю как, но этот парень всегда умел оказываться в нужное время в нужном месте. Рана оказалась глубокой, но не задела жизненно важные органы. Скорая успела приехать вовремя. Я выжил.