–Можно его самого спросить – озвучил Гридя эту мысль.

–Можно – Семен явно уже думал об этом – я и спрашивал, правда, не прямо, а так… Он сам считает, что ничего такого нет. Но…

–Думаешь, может и он быть… слепым орудием, не знающим своей истинной цели?…

–Я бы на крест его поближе посмотрел – сказал Семен после некоторой паузы.

Гридя удивленно вскинул брови. Какие, оказывается, непростые мысли лезут в голову другу…

–А до того – продолжал Семен – надо нам не в привычку, как сейчас, с ним, а все примечать, какие особые случаи, может, будут еще.

–Лучше бы их, конечно, не было…

–Это да…

Семен не знал, что кошелек Седов положил в тот самый карман часа за два до того случая. Гридя тоже не вспомнил, что, со слов старца, без того морозца они бы не проехали триста верст так спокойно, и бензина у них хватило в обрез, а то бы они, пожалуй, еще больше уверились в своих неясных подозрениях. Но и так остаток вечера уже оба боярина были задумчивы и больше молчали.

И еще один разговор состоялся на лодье в этот день, только еще раньше. Действительно, самая работа пошла у кормщиков, однако же на том единственном ровном участке, когда команда привычно поочередно перекусывала, выдалось спокойное время и у Данилы с Пименом. Они тоже сели тогда поесть, прямо у кормового весла, где Данило и проводил почти все время.

–Ты прости меня, Дан – сказал Пимен – за то, что я тогда тебе говорил, что мы опять во что-то нехорошее влезли.

Данило вытаращил глаза и чуть не поперхнулся. Они были с Пименом старыми друзьями, но такого тот ему еще никогда не говорил.

–Мы влезли во что-то ОЧЕНЬ нехорошее – продолжил Пимен.

–А, а я уж подумал – в лесу кто-то большой сдох – ответил успокоившийся кормщик, с усмешкой глядя на Пимена.

–Сдохнет – мрачно (но тихо) продолжил тот – и в лесу, и в море. И в Ливонии. А уж во Пскове сколько сдохнет! Ты что же, думаешь, они откажутся от мысли ливонцев воевать?

–Так чего ж им отказываться? – удивился Данило – народу они наберут, у нас повоевать с немчурой завсегда охочие найдутся, деньги у них, ты сам видел, есть, с купцами мы их сведем – наши еще и заработают на том. Чего ты сразу печаль свою разводишь?

–Ты из себя весло-то тупое не строй – продолжил тем же тоном Пимен – сам ведь сообразил, что наши набольшие ухватятся за то, как бы часть от ливонцев откусить, да наши старые порядки там вернуть. Мало ли бояр от кого бегает, то дело у нас на Руси не редкое… А тут целый князь, да вся верхушка княжества при нем, да пророчество из будущего, да все их эти чудесные штуки!… Вот, пожалуйста – свет из руки!… Да тут пол Пскова за ними без штанов на Ливонию побежит!

–Ну, ты это – начал набычиваться Дан, не прекращая, впрочем, жевать – насчет весел-то, того, полегче… Сообразил я, не тупой… И Матерь так же сказала – свести с верхушкой… Да, пойдут, будут биться, кого и побьют, но если все справно подготовить, глядишь, и зацепимся за тот берег, ну, а там, как бог даст…

–Сообразил ты, да?! – почти зашипел Пимен – ты, может, прослушал, какой это князь?!! Или ты с закрытыми глазами подпись на розыскном листе ставил?!

Тут уже Данило понял, что друг на самом деле в бешенстве, и отложил кусок мяса с хлебом.

–Пим, ты чего?… Видел я все, и слышал. Иван, князь Рязанский, первый раз князя везем, хе-хе – попытался свести все на шутку он – да они ж и до того сказали, что от Рязани спаслись чудом.

–А кто сейчас в Рязани тогда княжит, а?! От кого они спаслись-то, Дан?!

–Ну… От Москвы… – поскучнел кормщик – а кто там правит, я не знаю, да и при чем тут…

–При том, что князей просто так не отпускают! Придет за ними Москва, в силах своих, да какие тут силы – шестеро их всего, а если наши ввяжутся, то пойдет уже, не как десять лет тому, а до донышка всех псковских заодно вычерпают!

Возможность погони, в принципе, обсуждалась, и даже о чем-то таком бояре тогда, в первый день, говорили, но тогда эта информация была перебита более важными известиями – о будущем, о чудесах этих. Сейчас же Данило взглянул на ситуацию с другой стороны. Чудо не чудо, а всего шесть человек. Повозка, да, и атлас этот, и целый князь, но… Москва?

–Думаешь, пойдут за ними?

–Дан. Не беси меня. За ними УЖЕ идут, с кем они бились-то?… От кого убегали на той повозке?! Сейчас они опережают, хорошо, но нагонят же? А дальше – давай на дыбу, кормщик, да там рассказывай, как изменников вез, как им помогал…

Данило помрачнел. Так, конечно, могло быть. Как Москва свои порядки наводит – они оба хорошо знали. Как наместник с людишками своими пронырливыми зажимает местных… какими способами… И кто же, в самом деле, правит сейчас в Рязани? Кто татар отбивал (об этом они услышали из боярского разговора)?… Уже Москва?… Непонятно…

–Ладно – взяв обратно еду, сказал Данило – умеешь ты подпортить, мне теперь кусок в горло не полезет… Что делать-то предлагаешь?

–А ничего – спокойно сказал Пимен – даже если мы их тут утопим сейчас, уже поздно, видели нас с ними, да не в одном месте.

Данило вытаращил глаза:

–Ты чего?! Они ж… они ж тебя вылечили!

Пимен вздохнул. Всем хорош был друг, но шуток совершенно не понимал.

–Шучу я, шучу, не дергайся, а то бояре всполошатся.

Кормщик покосился на сидевших у мачты, чтоб никому не мешать, Семена с Гридей:

–Ты не шути так, Пим, у нас уговор, я слово говорил…

–Да-да, прости – так же спокойно ответил тот – я, как понял сегодня ночью все это, тоже метался, что делать. А потом понял, что уже ничего не сделать, а только скорость нас спасет, ну, и им поможет. Во Пскове их никто искать не будет, а там пока раскачаются, пока весточку туда-сюда пошлют, да мы их еще припрячем… Да и не сковырнешь их так просто-то, одно слово – бояре…

–Это да… да и тот, здоровый, который вчера вора-то приложил, ведь один удар с локтя, и все – готов…

Пимен, который, выпустив пар, вроде немного успокоился, снова помрачнел:

–А вот с ним вообще все непросто, Дан… разглядел я его, еще когда он снадобья мне доставал, из короба этого их, ну, с крестом.

–И что?

–Думал я, что из дружины он у них, с копьем был, да говорили они так с ним… А потом руки его разглядел. Я не знаю, каков он с копьем, а руки у него белее, чем у князя того же. И без мозолей. А говорит как?… Вроде, по нашему, а вроде и нет, да и чище, чем тот их книжник, Ефим. И они его, то «Николай», а как раскрылись – так не иначе как «старец» или «старче» зовут…

–Думаешь, некое… духовное лицо? И с Матерью они ходили и долго сидели в повозке своей тогда, наши-то видели…

–Не знаю, все как-то… непохоже ни на что. И на духовное лицо тоже… А Матерь, кстати, тебе их с Петром свести велела, не забыл?

Данило все-таки отложил недоеденное и сплюнул за борт. После чего посмотрел на побратима, но ругаться все же не стал. Сказал только:

–Умеешь ты, Пим, все же настроение подпортить.

И, поднявшись, взревел на всю лодью:

–Кончай ночевать, чебаки снулые, держите весла, как свои! Сейчас пойдут повороты, кто замерз – враз согреется, а кому мало – я добавлю!

И, пихнув рулевое весло Пимену, пошел на нос лодьи.

Такие вот разные разговоры велись в разных местах в этот день, однако и он подошел к вечеру. Скорее всего, люди давно определили наиболее удобные места для постоялых дворов и на Чагодоще, так что после дневного перехода, уже привычно в сумерках, они пристали к совсем небольшой пристани, на которой, однако, их так же ждали местные пацаны. Один из них, услыхав от кормщика про бояр, тут же побежал на невысокий здесь берег.

Бояре с князем и Седовым поднимались на берег настороженно, да и речники нынче были какими-то дергаными, видимо, сюрпризы двух прошлых стоянок давали о себе знать. Однако, как ни странно, никаких неожиданностей в этот вечер не произошло. Постоялый двор был привычного (уже) размера (хотя деревушка была мелкой, с десяток дворов от силы), горячая вода в бане была, еду подали быстро, была она вкусной (соленья особенно удались хозяйке, или кто там их готовил), медовухи, правда, не было, зато бражка была легкой, ягодной, совсем без мутных запахов. Корабельщики сразу после ужина ушли, сославшись на усталость, а бояре с Николаем Федоровичем еще посидели за столом (он таки успел переписать деньги, их соотношение и сравнение монет разных княжеств на отдельный листок). Рассказали Гриде с Семеном про валенки, те в ответ сказали, что сами думали про тегиляи, но плясать придется от того, что будет своего у нанятых бойцов и от возможностей торга Пскова. Договорились с хозяевами, что ночью проверят лодью, и все пошли спать. Комната для гостей (которые почище) здесь была одна, но большая, так что и баулы были под присмотром, и места всем хватило. Да и уснули все тоже быстро, все-таки весь день на свежем воздухе, да темнота сделали свое дело.