Не укроешься нигде!
Кто бы ни был ты такой –
Позабудь вовек покой!
Ветер, мчи во весь опор!
Укажи, где скрылся вор!
Зашумели вековые сосны, склоняясь под порывами поднявшегося ветра. Птицы замолкли, испуганно прислушиваясь к наступившей внезапно тишине. Где-то далеко, с края леса, затрещали кусты, словно сквозь них сюда, на поляну, ломился кто-то большой. Или гнали кого-то…
Злобный вой резанул слух, ему ответили ещё два волчьих голоса, а следом на поляну вырвались волки. Первым бежал худой, со впавшими боками, зверь, на бегу он сильно хромал на левую переднюю лапу и огрызался на своих преследователей. Увидев, куда его загоняют, волк попытался было свернуть, но его плотно взяли в «клещи».
– Хватит уже, набегался! – грозно произнёс Леший. – А ну, хватит волчье племя позорить! Ты, может, и хищник, только двуногий. Истинное обличье по слову моему яви!
С безоблачного неба грянул гром. За спиной у архимага ахнула Лея, Иван-царевич произнёс что-то вроде «Опаньки!»
Волчьи шкуры исчезли у всех троих. В центре поляны стояли, тяжело дыша после интенсивного забега, спасённая архимагом и магичкой оборотница, верный приятель – Серый Волк, уже под видом сказочного доброго молодца, скалил в улыбке зубы…. Третьего, за которым, собственно, и гнались эти двое, Лея никогда не видела, зато архимаг признал его с первого взгляда. Ну надо же, где пути-дорожки-то вторично пересеклись…
Глава 6
– Жаль, что не порешил я тебя тогда, – бывший главарь ныне раскаявшихся разбойников, Прохор по кличке Мухомор, сплюнул на землю выбитый в недавней драке зуб.
– Надо же, какие мы… решительные, – спокойно отозвался Стас, разглядывая своего врага. Годы не пошли на пользу разбойнику-одиночке: Мухомор сильно исхудал, волосы висели давно немытыми паклями, злобный блеск в глазах тоже красы не добавлял, а стальной трезубец, заменивший потерянную руку, смотрелся не грозно, а, скорее, жалко. Нечего сказать, счёт у Прохора к архимагу был, и немаленький: опозорил на глазах у всех «лесных братьев», авторитета лишил, а потом и самой банды. Значит, затаил злобы, чтобы поквитаться при первой возможности.
– А вот и тать… А если б не счастливая случайность, то и убийца, – констатировал Кощей. – Молодец, Дед Пихто! Быстро сыскал!
– Даже искать не пришлось, – неожиданно ответил маленький волшебник. – Его уже сюда своим ходом гнали. Она вот, – он кивнул на скромно стоящую в сторонке оборотницу.
– Молодец, девка! Боевая оказалась! – встрял в разговор Серый Волк, белозубо скалясь. – Я к вам спешил, смотрю – двое грызутся, да ещё и из наших. Подсобил чуток… Тебя как звать-то, воительница?
– Любава, – тихо отозвалась та и тут же поморщилась, ухватившись за плечо. Видимо, поранил всё же злыдень. Из-под пальцев струйкой растеклась выступившая кровь.
– Погоди, сейчас помогу! – Лея кинулась к ней, на ходу расстёгивая дорожную сумку, с которой рыжая магичка почти не расставалась. Сноровисто промыла рану, положила какие-то листочки, забинтовала, пошептала тихонько… Любава вздохнула с явным облегчением. Похоже, боль отпускала.
И в этот момент раздался грозный рёв. Показалось, что сама земля заходила ходуном: проснувшийся Индрик-зверь почуял обидчика и явно намеревался свести с ним счёты. Прохор сперва побледнел, а потом радостно осклабился.
– Что, ведьма? Вот и конец тебе… Не меня, тебя он видел-то!
Лея только крепче стиснула ладонь Стаса, не трогаясь с места. Жутко было наблюдать, как бугрится, вздымается земля, как огромная трещина змеится всё ближе и ближе… Яга и Кощей придвинулись ближе к магичке, готовые в случае необходимости защитить внучку… Индрик шёл под землёй прямо к ней… Вот уже всего несколько сантиметров разделяет их… Зверь остановился, словно принюхиваясь. И резко свернул в сторону. Страшно закричал Прохор, проваливаясь в развёрзшуюся под ногами яму. В ответ раздался ещё более жуткий рёв. В следующий миг архимаг бросился следом за ним, вытолкнув дрожащего от пережитого Мухомора обратно.
– Ну, кому-то ещё какие-то доказательства требуются? – спросил Кощей флегматично.
– Видит-то он скверно, зато чует отменно, – похвалил гневно рычащего Индрика Леший. – Не злобься, маленький… не уйдёт супостат от справедливого суда!
– Права такого не имеете! – нагло заявил малость пришедший в себя Мухомор. – А я всё отрицать буду!
– Да неужто?! – вроде спокойно, ласково даже, спросила Яга, только Мухомор, глянув на неё, сжался весь, а на лбу капельки пота блеснули. Стас в который раз вспомнил, что не всегда и не со всеми Баба Яга милой да хлебосольной старушкой бывает. Это уж исключение скорее, нежели правило. Даже им с Леей довелось увидеть её иной, в истинном обличье грозной богини Ягды…
– Отрицать ты, конечно, попробуешь, – ледяным тоном поддержал разговор Кощей. – Всё на себя взять решил, стало быть? Одобряю. Только подумай сперва: стоит ли тот, кто тебя нанял, такого самопожертвования? Чистосердечное признание смягчает вину, помнишь, небось?
Мухомор задумался. Мысли, белками вертящиеся в его голове, легко было прочесть, словно все они были написаны на лбу самым крупным шрифтом. Злодей явно готовился торговаться…
Тем временем Стас успел перекинуться парой слов со старым приятелем.
– Ты как здесь оказался-то?
– К тебе и торопился. Как прошёл слух, что ты в сказке объявился, так и отправился в дорогу. А тут такая заварушка! Помог, конечно.. девушке, – Серый расправил плечи и покосился на Любаву. Стас, заметив его явный интерес, подмигнул другу: мол, действуй, не тушуйся! К тому же оборотница тоже нет-нет, да поглядывала в его сторону.
– Ну ты как, надумал? Рассказывать будешь? – вопросил Кощей. Терпения ему было не занимать, временем бессмертный сказочный герой был не ограничен…. В отличие от архимага, которому предстояло вернуть доброе имя и себе, и Лее за стремительно истекающие сутки. Индрик высунул из ямы уродливую голову с обломанным рогом, всхрапнул, словно напоминая: я вот он, тут, никуда не делся. Если будет упираться, можно и аргументы с фактами привести… в виде стальных зубов и клыков!
Прохор оглядел мрачно взирающую на него компанию, опасливо покосился на зверя… рухнул на колени и взвыл тоненько:
– Помилосердствуйте! Не своей волей на злое дело пошёл, а по принуждению!
– Всё, спёкся, – с видом знатока шепнул архимагу стоящий сзади Иван-царевич. – Сейчас подельничка топить будет!
– Всё она, колдунья проклятая! – скулил Мухомор, размазывая уцелевшей рукой по лицу грязи и слёзы. – Что я могу супротив магии?! Околдовала, заставила…
– Шамаханская царица? – уточнила Яга на всякий случай. Прохор быстро-быстро закивал.
– Она! Шамаханка, ведьма! Она приказала стрелу украсть и в зверя пальнуть. Надо же, даже любимца своего не пожалела, он же за ней собачкой ходил, с руки ел!
– Ты на жалость-то не дави, не старайся, – посоветовала внимательно наблюдающая за кающимся грешником Яга. – У самого, чай, рыльце в пушку. Не абы кого – тебя шамаханка выбрала, чтобы замысел свой злобный исполнить, честных людей оклеветать…
– Околдовала!!! – взвыл дурниной Прохор. Смотреть на него сейчас было особенно неприятно. Архимаг отвернулся… и заметил в небе две стремительно приближающиеся и увеличивающиеся в размерах точки. Правильно… А он-то всё думал, кого же здесь не хватает?! Чтобы такая крутая каша да без Горыныча заварилась?
Глава 7
А где Горыныч, там и Гордею ищи. Гляди-ка, как летят, прямо парный пилотаж, залюбуешься. Ещё и перебрасываются чем-то на лету. Тюк какой-то…
– Эй, там, внизу! – зычно пробасил Змей Горыныч. – Место под посадку освободите, как бы не задеть ненароком!
– Ишь, фасонит, – отметила Яга, но посторонилась всё же вместе со всеми. Горыныч, заложив особенно крутой вираж (явно красуясь перед подругой), шумно приземлился в центре полянки и гаркнул в три пасти:
