- Спасти твою жизнь? - Тед чуть усмехнулся краешком губ, глаза на мгновение полыхнули красным. Похоже, Драко удалось раззадорить волчью сущность Люпина. Это было даже забавно.
- Нет. Со своей жизнью я как-нибудь сам разберусь. Мне нужен ответ на один вопрос.
- Скорпиус знает? - Тед перебил его, шумно вздохнув и совсем по-звериному поведя носом, будто что-то учуял.
- О чем? - Драко вздрогнул при упоминании имени сына. Все волнение за него держалось на поверхности. Этого не получится скрыть, как не старайся. Тоска, горечь и сумасшедшее чувство тревоги за него - вот они, эти эмоции Стоит чуть подольше посмотреть в глаза Драко, и все станет ясно.
Драко разозлился. Тед Люпин не имел право лезть.
- Остынь, - быстро сказал Люпин. - Я не хотел тебя задеть. Просто… это важно. Он - единственный, кто может спасти всех нас.
- Важно или нет, - Драко сжал губы в тонкую линию, сверля Теда неприязненным взглядом. - Я не обязан обсуждать это с тобой.
- Тем не менее, - Тед качнул головой, его взгляд стал твердым и настойчивым. - Это имеет прямое отношение к тому, что ты хочешь спросить. Я, может, выродок, ублюдок и волчье отродье, - он рвано выдохнул, резко обрывая себя на полуслове, и продолжил более спокойно. - Но я не идиот.
- Хорошо, - Драко сцепил руки на груди и глубоко вздохнул. - Скорпиус не знает. А может, догадывается. Но я не говорил ему, что его предназначение - убить лучшего друга. Я не верю в эту чушь.
- Врешь, - Тед не отвел взгляда, даже моргать, кажется, перестал. - Веришь. Но не понимаешь, насколько все серьезно. Я понимаю теперь. Я смотрел в его глаза. В тот момент, когда выпрыгнул, когда вытолкнул Альбуса, оставшись в пропасти, я увидел, учуял на мгновение… И я… на долю секунды я усомнился в том, что правильно его вытаскивать. Я ненавижу себя за эту мысль… Но так было. Это ты хотел услышать? - прошептал Тед и опустил взгляд.
- Не хотел. Пришлось, - коротко ответил Драко, отмечая про себя, каким потерянным и беспомощным выглядел сейчас Тед. - Но я хочу услышать кое-что еще. Почему?
- Потому что… - Тед глубоко вздохнул. - В то мгновение это был не Альбус…
========== Глава 13. Я тебя вижу ==========
Альбусу все здесь было знакомо. От старых каменных стен, величественных и легендарных, помнивших еще самих Основателей, до больших портретов на стенах, которые обычно неторопливо переговаривались, а сейчас замерли, глядя на него в немом удивлении. Это было странно. Со стороны он должен выглядеть простым студентом, не более того.
- Альбус Поттер, - один из портретов окликнул его негромко, и Альбус сразу же повернулся к нему. Это было одно из изображений Альбуса Дамблдора, великого волшебника и его тезки.
- Здравствуйте, профессор, - вежливо поклонился ему Альбус, признавая силу и заслуги этого мага прошлых лет.
- Ты пугаешь их, - сказал Дамблдор, и Альбус сразу понял, что он говорит про другие портреты. Волшебники на них действительно смотрели на него с нескрываемым страхом, прячась за вещами, с которыми были изображены когда-то.
- Почему? - спросил Альбус, искренне недоумевая.
- Темная магия. В тебе она очень сильна, мальчик. Мы, портреты, хорошо ее чувствуем, знаешь ли.
- Я не собираюсь никому причинять вреда, - покачал головой Альбус.
- Но ты причинишь, - коротко парировал Дамблдор. - Не сейчас. Позже. Ты же знаешь это.
- Знаю, - Альбус рвано выдохнул. - И все же. Я здесь не для того, чтобы распугивать портреты. Мне нужно узнать, как мой отец смог пережить Аваду.
Дамблдор тяжело вздохнул (как будто портреты вообще могли дышать!) и сказал:
- Первый раз Гарри Поттер выжил из-за магии своей матери. А второй раз, потому что обладал Дарами смерти. Всеми тремя. Вот и весь секрет. Защита матери у тебя есть и с избытком, а вот Даров смерти уже не собрать.
- Это не для меня, - быстро проговорил Альбус.
- Тем более, - строгим тоном ответил Дамблдор. - Нет средства, что могло бы спасти от Непростительного…
- А вы пробовали? Спасти кого-то от Непростительного? - спросил Альбус тихо, глядя на уже замершее изображение Дамблдора. Картинка чуть шевельнулось, волшебник открыл глаза.
- Пробовал, - сказал он. - Не получилось.
- И все же, - Альбус покачал головой. - Я не верю вам.
Альбус Дамблдор тяжело вздохнул.
- Я всего лишь портрет, мальчик. Ты же понимаешь, что я не скажу тебе ничего, чего ты бы не знал сам.
- Я мог забыть о какой-то мелочи, - Альбус не собирался отступать. - Помогите мне, профессор.
- Есть древняя книга о том, как было создано это заклятие. Ее… забрали при помощи древнего заклинания. Бесконечная полка.
- Этого я точно не знал, - хмыкнул Альбус.
- Теперь знаешь. Но ты должен знать и еще кое-что. Нити судьбы можно оборвать лишь одним путем.
- Почему вы говорите это мне?
- Потому что так надо. И ты знаешь, чего это будет тебе стоить. Ты сам выбрал свой путь. Нить судьбы оборвет только смерть.
Волшебник прошлого замер и снова превратился в портрет величественного человека, бывшего директора Хогвартса.
Альбус постоял еще немного, уже понимая, что ничего больше ему не узнать.
Смерть.
Он догадывался и раньше, все эти сны пророчества, руны, все вело его к одному и тому же моменту. Альбус усмехнулся и сжал руку в кулак.
Ну что же. У него свои планы, а смерти придется смириться с этим.
***
Гарри чувствовал себя немного не в своей тарелке. Он давно уже не бывал в доме Уизли, а теперь сидел на небольшой кухне и пил кофе, предложенный Гермионой. Уж в чем, а в кофе ведьма знала толк.
Но его сейчас мало занимал кофе как таковой. Он пришел, чтобы поговорить о Джеймсе, который вот уже три дня не показывался дома после их последней ссоры. Ссора, как и все их конфликты сейчас, была из-за Альбуса. Джеймс пытался вырвать его из их повседневной жизни, но Гарри никогда бы этого не позволил. В последний раз Джеймс и вовсе перешел черту, когда собрался выкинуть все вещи Альбуса из комнаты. Гарри наговорил лишнего и признавал это: в конце концов, боль, которую Джеймс пытался выразить столь радикальными мерами, была ему понятна и близка. Ему тоже порой хотелось убрать все, что напоминало бы ему о Джинни, Альбусе… Но он еще был не готов. К тому же Альбус был жив и здоров, и, оставляя его вещи нетронутыми, Гарри словно убеждал себя в том, что сын вернется. А Джеймс, видимо, устал ждать.
- Они утром ушли с Роном, - мягко сказала Гермиона, протягивая руку и поглаживая Гарри по плечу. - Он вернется домой, вот увидишь. Дай ему время смириться. Всем тяжело сейчас.
Гарри промолчал. Он подумал о том, что устал мириться и хотел бы просто жить, но уже, по-видимому, разучился.
Тяжело и со скрипом хлопнула входная дверь. Гермиона выглянула в прихожую и тут же вернулась обратно. За ней в дверном проеме возникла крупная фигура Рональда Уизли.
- Привет, Гарри, - поздоровался он как-то непривычно тихо и отвел взгляд.
- Привет-привет, - ответ получился невнятным.
Рон неловко протиснулся между сидящим гостем и стеной и уселся на соседний стул, сложив руки перед собой, как прилежный школьник. Гарри стало невыносимо тоскливо от этого жеста и в то же время тепло: друг переживал за него и сочувствовал, но не знал, как выразить эти чувства.
- Он пока не хочет домой, - осторожно сказал Рон и посмотрел на Гарри исподлобья.
Встав со стула, Гарри подошел к окну. Похоже, Рон и Джеймс сблизились, а он, погруженный в проблемы среднего сына, этого даже не заметил. Оглянувшись на Рона, Гарри ободряюще улыбнулся. Рону одиноко было все эти годы, а он не замечал, гоняясь за преступниками, думая, что его предали, хотя на самом деле предал он сам. Сколько раз уже можно было повернуться к другу лицом, постараться понять его мотивы и поступки, но каждый раз у Гарри находились дела поважнее. И все, что Рон мог сделать, - это стать другом для его сына, когда у Гарри это, похоже, не вышло.
Сейчас Гарри отчетливо понимал, что Рон, постаревший и уставший, боится. Боится, что Гарри начальственным тоном прикажет Джеймсу: “Домой!”, и Рон снова останется один на один с тенями прошлого, со своими увлечениями, которые ему не с кем разделить.
