— Бальтазар! Явись! А то хуже будет!

Теперь она играла как можно форте. Еще и до рези в ушах фальшивила. После третьего повторения у нее уже голова готова была взорваться, но она все же его переупрямила.

— Смерти моей хочешь?

— Нет. Просто поговорить. Знаешь что это? — учитывая встроенную систему цветных светильников на потолке, расположенных аркой над фортепиано, то бутылка фанты на том самом инструменте выглядела не настолько уже и неуместно. Вернувшись в ангельский особняк, Бэла внутри его даже слегка не узнала. Вся обстановка из классической стала больше тусовочной.

— И что?

— Святое масло. Демон Кроули дал. Знаешь такого?

— Дал и не рассказал, как пользоваться? — Бальтазар с интересом повертел в руках действительно опасный для таких как он предмет. Оказывается, с помощью такой жидкости можно поймать ангела. Просто заманить его в разлитый круг и поджечь масло.

— Рассказал. И даже предложил работу в послесмертии. Сразу в демоны без испытательных сроков и собеседований. Но теперь мне действительно нужна защита. Не думаю, что Кроули из тех, кто прощает обман.

Один щелчок пальцами Бальтазара и бутылка с маслом исчезла, вместо нее теперь стояла бутылка с виски и два стакана.

— Наверно. Но почему ты отказалась? — Бальтазар разлил напиток по сосудам и один подвинул к Бэле.

Можно ли первое совместное распитие виски считать началом отношений? Наверное. Бэла уж заметила, что ее ангел немного помешан на алкоголе, но под вискарь разговор действительно идет легче.

— Я не люблю, когда мне ставят условия, и не хочу, чтобы меня ломали. Лучше уже небытие.

Когда пьянеешь, язык развязывается. Бэла даже не заметила, как наболтала немного лишнего. Например, что они с Бальтазаром могли бы стать лучшей командой воров, с ее-то талантами и его способностями. Но красть контракты демонов — это немного примитивно. Если использовать опыт охотников, когда они ищут свои дела, но в другом направлении, со временем можно устроить все так, что люди сами будут искать «ангела перекрестка».

Бальтазар говорил меньше, но кое о чем важном все-таки просветил. Кто такой Карвер Эдлунд и откуда он столько знает.

— Может он пророк? Из ныне здравствующих есть один. Чак Ширли. Твой?

— Точно. Он! Карвер Эдлунд — псевдоним. Но пророк же тоже может ошибиться? Воровка Бэла вполне себе жива и здорова.

К виски не хватало лимона, и Бэла на правах хозяйки поправила это упущение.

— Пророки не ошибаются. Они видят основной замысел Божий, но никому не важно, как уйдут статисты.

— Понятно. Просто нужно держаться подальше от Винчестеров, раз уж они в центре истории.

— Верно.

Выводы не выводы, но они закрепили сказанное, стукнувшись стаканами.

— А как же «Титаник»? Там почти все было немного не так.

— Давай не будем о «Титанике», — скривился Бальтазар.

На разговор о «Титанике» и все с чем он был связан, Бэле удалось раскрутить напарника только спустя несколько месяцев. Они удачно провернули одно опасное, но интересное дело, похитив ценный нож. Бальтазар утверждал, что это больше, чем дорогое коллекционное оружие. Ведь им можно убить судьбу, так что Бэле лучше не потирать лапки, подыскивая покупателей. Это и им самим пригодится. Она и не спорила: ангелу виднее.

Отметили собственную удачу они роскошным вечером с курением кальяна. Восточная музыка, томная танцовщица, Бальтазар, принимающий ее ласки с пресыщением довольного кота. Хоть Бэлу немного и нервировало присутствие в их компании третьей особы, но высказывать недовольство — это только потакать ангелу, который частично это представление и для нее разыгрывал. Зато он расслабился и разоткровенничался.

«Сердце неба» оказался ключом от небесной сокровищницы. Чтобы не разжигать склоки между собственными детьми, Бог, отправляясь в бессрочный отпуск, забросил его в другой мир, усложнив задачу тем, что, даже найдя туда путь, стоило ангелу этого мира там к нему притронуться, он стал бы просто камнем. Так что пришлось воспользоваться «перевозчиком».

— Странно это… — затягиваясь, философски произнесла Бэла.

— Что именно? — гибкая танцовщица выскользнула из объятий ангела и закружилась в пляске, так что теперь все внимание небожителя снова было обращено к Бэле.

— Если Бог вездесущ, он прекрасно бы и без таких сложностей смог бы защитить сокровище. Но он, будто намеренно, устраивает квест и даже оставляет карту с инструкцией. Как будто рассчитывает, что кто-то развяжет эту задачу и получит приз.

— Замысел Божий? Почему бы и нет, — эта мысль, оправдывающая все, что они натворили, определенно понравилась Бальтазару.

Не свободен. Пока еще не свободен. Такие совместные вечера были той еще редкостью, а Бэла стала замечать, что начинает скучать и беспокоиться, когда ее ангел долго не появляется.

«Рафаил уже что-то подозревает, но в свете надвигающегося Апокалипсиса, ему пока не до моих отлучек».

Кто знает, будет ли нужна Бэла Бальтазару, когда он обретет, наконец, вожделенную свободу. Думать об этом — признать, что Бальтазар стал для нее кем-то большим, чем укрытием и напарником. Живи сегодня — завтра может и не быть. А жизнь продолжалась.