Кэти устало улыбнулась и вновь нашла взглядом безжизненное неподвижное тело. Снейп и впрямь казался мертвым. Цвет кожи стал каким-то землистым, закрытые глаза ввалились. Женщина вдруг отметила, что сейчас он очень похож на свою умершую мать. Такое же усталое измученное лицо. Она неожиданно осознала, что смотрит на этого человека без привычной ненависти. Правда хотя выпавшие на его долю жизненные тяготы и потрясения были действительно ужасны, они все же не могли оправдать поступки, совершенные этим человеком в будущем. Однако, ей было жаль его, искренне жаль...
Рядом кто-то всхлипнул. Кэти обернулась и встретилась взглядом с покрасневшими от слез глазами профессора травологии. Она по-прежнему держала за руку совсем уж расклеившуюся Трелони.
- Мы ведь все были рядом – преподаватели, – женщина снова всхлипнула. – Мы же должны были помогать детям, оберегать их. Этот мальчик рос на моих глазах, ходил на мои уроки, а я ничего не заметила. Я ни разу не обратила внимания на то, что с ним происходит, не предложила помощь. Вдруг я могла исправить все? Вдруг могла изменить его ... судьбу? И он бы не...
- Не корите себя, Помона, – покачала головой Катарина. – Северус не из тех, кто терпит жалость. Он бы не открылся вам и не принял бы вашей помощи.
Двери в зал с грохотом отворились, и в помещение влетела Белла. Все обернулись на резкий звук. Глаза миссис Лейстрейндж поблескивали сумасшедшим огоньком, губы недовольно перекосило. Следом за ней вошел Волдеморт. Раздражение сквозило в каждом его резком движении.
«Опять не сработало... – констатировала для себя Катарина. – Значит, продолжение следует...»
====== Глава 14 ======
Подрагивающие клубы импровизированного экрана вновь заволновались. Ощущение, будто тело раскручивают на гигантской вертушке, вдавило спину во что-то мягкое. Парень хрипло пробормотал что-то неразборчивое и с силой сдавил ладонями голову, тут же отозвавшуюся жуткой болью в висках Катарины. В надежде найти поблизости хоть что-то жидкое, Северус робко приоткрыл один глаз и ... замер, уставившись на свою руку.
Прямо перед его носом, с его собственного левого предплечья, на него, будто насмехаясь, взирал череп, изо рта которого извиваясь кольцами выползла змея!
Метка Волдеморта...
МЕТКА ВОЛДЕМОРТА?!!
Парень подскочил с кровати как ошпаренный, обхватив метку правой ладонью, будто от этого она могла исчезнуть. Ужас на юном лице был столь великим, что, казалось, Северус сейчас хлопнется в обморок. Сердце грозилось вскоре проломить ребра своей дробью, обреченный взгляд загнанного в угол зверька метался из стороны в сторону. Парень попятился и уперся спиной в стену.
- Нет! НЕТ! Нет!!! Я не хочу! – одними губами твердил новоиспеченный Пожиратель смерти и вдруг принялся неистово тереть воспалившуюся вокруг метки кожу, а потом в ход пошли ногти.
На пол уже стекали яркие кровавые дорожки, парень практически раскромсал собственную руку, но уродливое клеймо проступало прямо поверх оголенного мяса снова и снова. Обреченность, затопившая душу, не имела пределов. Северус Снейп четко осознал, что с этого момента не волен распоряжаться собственной жизнью.
Туманные круги забурлили и сложились в побелевшее лицо с синюшными кругами под глазами, вглядывающимися в зеркало. Он уже успел получить выволочку от директора и декана за нахождение ночью за пределами спален своего факультета. Снятые баллы, дохрена отработок и угроза отчисления – все это сейчас казалось такой ничтожной мелочью! Важным было лишь то, что со вчерашней ночи его почти нет... Что бы не твердил сам Волдеморт и его фанатики, слизеринец уже сейчас понимал, что ничего хорошего не может скрываться за режимом, склонным клеймить своих единомышленников, как тупой бессловесный скот. И теперь он сам в этом стаде... Отныне Лорд решает, будет дышать его марионетка или нет...
А еще, отныне он не имеет права на... Лили... Если еще сутки назад можно было надеяться вернуть свою любовь, даже после всего, что она наговорила ему. Он бы не отступил, все равно поборолся бы за нее. Но теперь... Теперь ему – Пожирателю смерти – стоит держаться подальше от той, кто нужна ему самому, как воздух. Подвергать Лили опасности – это то, чего он не сможет сделать никогда. А сейчас он сам для нее самая реальная опасность, прямая дорога в руки Волдеморта.
+++
Дальше замелькала череда незначительных воспоминаний. Одинаковые дни, уроки, лица сокурсников и учителей. Лили юноша действительно стал сторониться, избегал встреч, на совместных уроках сидел в самом дальнем углу от золотоволосой девушки. Старался не смотреть, не слышать, но... Но она все равно была так далеко и так близко одновременно. Мимолетная улыбка, звонким смех, обрывок долетевшей фразы – каждый раз она словно вынимала из его груди сердце, даже не зная об этом. Он научился молчать, научился быть холодным, не показывать чувства. Он учился быть бесчувственной сволочью и слизеринским ублюдком.
Лорд пока не вызывал своего юного слугу. Однако Снейп прекрасно понимал, что наступит день... Видимо ему решили позволить окончить школу...
Держать чувства «под замком» оказалось довольно сложным делом, и молодой слизеринец перешерстил всю хогвардскую библиотеку в поисках техники, способной помочь в этом деле. Бедная мадам Пинс, завидев в очередной раз своего постоянного посетителя, неизменно закатывала глаза и недовольно поджимала губы, но юноше было плевать. Так юный Снейп самостоятельно узнал и освоил такие жизненно необходимые для себя в будущем вещи как окклюменция и легилименция. Упорные тренировки, постоянная собранность и очищение сознания дали свои плоды довольно быстро. Совсем недавно живые, полные любви глаза стали пустыми черными тоннелями, лицо почти забыло о мимике, изредка демонстрируя окружающим лишь иронию, презрение, а порой брезгливость и раздражение...
Катарина с ужасом наблюдала... нет, переживала, как этот странный и несчастный мальчик становится холодным, обозленным мужчиной.
Из вновь забурливших туманных клубов, будто прямо в душу уставились такие любимые зеленые глаза. Они рушили все блоки, сводили на нет все усилия, вновь болезненно распаляя сердце. Какое-то время Северус, а с ним и все присутствующие, видел только эти два блестящих живых изумруда.
- Сев! Сев, ты меня слышишь? – девушка взволнованно нахмурилась и робко коснулась рукава его мантии.
Это был левый рукав... а под ним метка... Только тогда он вернулся в реальность. Рваным, судорожным движением высвободил руку, ...во взгляд – безразличия, в голос побольше льда...
- Я в полном порядке. Что-то еще?
- Северус, я хотела поговорить, – девушка закусила губу и нервно заламывала руки.
Ни один мускул на лице не должен дрогнуть! Дышать. Дышать.
- Сев, – чуть не хнычет, – я была не права, обидела тебя. Прости!
Горло сдавил спазм, сердце остановилось, кажется...
Дышать, дышать!
- Мне тебя не хватает, Северус. Я... – она чуть приблизилась, стараясь заглянуть прямо в глаза. – Прости меня. Я тебя...
- Нет, – рявкнул он и не узнал собственный голос. – Ты сделала выбор, Лили. Я сделал свой. Это все?
Девушка растерянно моргнула.
- Северус, ты ... другой. Что с тобой?
- Я уже сказал, что в полном порядке, – сам удивился, насколько ровно звучит голос. – Мне нужно идти.
Резко развернулся, полы мантии, развеваясь, взмыли вверх. Дорога до слизеринких спален казалась бесконечной. Порой стены и потолок грозились сложиться, будто детские кубики, и придавить ничтожного человечка своей каменной массой. Воздух превратился в тягучий кисель и упрямо отказывался лезть в горло. Грудь разъедала дикая боль.
Только за спиной захлопнулась дверь его спальни, и рассеянный взгляд отметил отсутствие соседей по комнате, ноги подкосились, а к горлу подкатила вдруг тошнота, скрутившая в противный узел все внутренности. Несмотря на юный возраст, Северус уже успел пережить так много горестей и несправедливости, но так больно не было еще никогда... Она сама пришла, Лили сама пришла к нему! Девушка, которую он любит больше собственной жизни, только что готова была ответить ему – «люблю». А он не смог ничего, кроме как нагрубить и уйти. Затуманенным взглядом он снова уставился на уродливое клеймо. Нельзя подпускать любимую нежную лилию к грязному, смертельно опасному болоту. Нужно спасти, уберечь. А это значит – оттолкнуть ... в объятия Поттера, тут же из глубин сознания гаденько протянул внутренний голос. Сухие глаза резануло болью. Ах, если бы он не разучился плакать!..
